— Заодно оторвемся, и кое-каких денег поднимем, — добавила Пума.

Сикорака Хагена ушла в плавное пике, затем почти зависла на высоте меньше метра, проскользила, едва касаясь воды, и мягко выехала поплавками на песок у основания пирса. Люси первой выскочила из кабины, спрыгнула с крыла на землю и крикнула.

— Видали лэндинг?! Круто, ага!

— Зачетно, — согласился Оскэ, — Эй, Хаген, что это за мешок?

— Рыба, — ответил тот, — Прими уже оттуда, он тяжелый…

Оскэ схватился за горловину почти двухметрового черного пластикового мешка и, с неожиданной при его комплекции силой, дернул к себе. Мешок глухо шлепнулся на грунт. На пластике ясно читались белая надпись: «For dead men».

— Что за на фиг? — удивилась Флер.

— Американский, армейский, — пояснил Хаген, — У них для трупов специальные мешки. Типа, чтобы все было единообразно. На Филиппинах транспортная служба сколько-то приворовывает и продает за дешево. Хорошие мешки, прочные и с застежкой.

— Триффиды в доме есть? — деловито спросила Люси, — Я там у Хагена запекала рыбу с триффидами. Он говорит: жрать можно. Хаген, скажи, можно жрать?

— Можно. Даже вкусно местами.

— Тогда, по ходу, ты готовишь обед, — заключила Флер.

— Как так!!!

— А что? Все честно: вы позже нас прилетели.

— Но мы хавчик привезли!!!

— Ладно, я помогу. Заодно подсмотрю твой рецепт. Ежик, а ты оттащи это на кухню.

— Ну, вот, — проворчал он, взвалил мешок «For dead men» на плечо и двинулся к дому.

Хаген, прикрыв ладонью глаза, посмотрел в небо.

— Hei, foa, там еще кто-то летит. Кого ждем?

— М-гм, — буркнула Флер, снимая с полки под навесом морской бинокль, — Вроде мы больше никого не… Упс… Прикольно! Папа летит. А собирался быть завтра.

Люси толкнула Хагена в плечо.

— Хорошо, что мы до вечера у тебя не зависли. Я же, как бы, сижу дома и учусь.

— Да, это мы вовремя, — согласился он.

Фиолетовый «Safari» с рисунком летучей рыбы на фюзеляже резко упал на последние полметра, шлепнул поплавками по воде, качнулся из-стороны в сторону и, по-утиному переваливаясь, по длинной дуге покатил к пирсу.

Хаген кашлянул и неодобрительно покачал головой.

— Девчонки, давайте, что ли, я научу Микеле лэндиться по-человечески? Продолжая в таком стиле, он когда-нибудь долетается до неприятностей.

— Обычно он, все-таки, поаккуратнее, — заметила Флер.

— А должно быть всегда поаккуратнее, — Оскэ многозначительно поднял указательный палец к небу — Хаг совершенно прав. Надо как-то уболтать дядю Микки.

— Эй-эй, Хаген, — встряла Люси, — А ты как его собрался учить?

— Куплю ему такой же сенсореактивный дивайс, как у меня для работы, и…

— Ага, — перебила она, — У него потом не будет этой твоей проф, как ее…?

— Исключено, — сказал Хаген, — Это если года два, регулярно, с разными задачами.

— Ну, ладно… Тем более, хорошая штука, дома пригодится.

— Только не слишком увлекайтесь этим, — уточнил он, — По той самой причине.

Самолетик добрался до причальной стенки и ткнулся поплавком в резиновый пояс на уровне воды. Пропеллер застыл. Боковой сегмент плексового фонаря кабины отъехал вбок, Микеле Карпини спрыгнул на пирс и окинул встречающих хмурым взглядом.

— Привет, па… — робко сказала Флер.

— Привет, дети, — сказал Микеле, — Значит так, сейчас мы рассаживаемся на террасе за столом, и вы мне быстро, подробно и понятно рассказываете, чем занималась мама последние полста дней.

— Мы-то откуда знаем? — спросила Люси, глядя на отца честными глазами.

— Детка, — ответил он, — Давай-ка ты сейчас побудешь очень взрослой, потому что у нас серьезная ситуация. Маму арестовали в Хониаре.

— Арестовали? Па, ты что…?

— … По решению Верховного суда, — договорил Микеле, — А теперь, мы соберемся за столом, вместе выясним, почему это произошло, и решим, что с этим делать.

Флер, автоматически оказавшаяся в роли хозяйки дома, молча налила всем какао. Задумалась на полминуты, и достала из бара бутыль виноградного самогона и пять бронзовых рюмочек-наперстков. Плеснула в каждый по капельке.

— Спасибо, детка, — сказал Микеле, — Так, кто начнет объяснять?

— Па, — спросила Флер, — А ты полковнику Андерсу звонил?

— Я разве не сказал? Он тоже арестован. Мама, он и майор Журо.

— Во, как… — пробормотал Хаген, почесав в затылке, — Типа, они трое были в деле.

— В каком? — быстро спросил Микеле.

— Ну, типа если троих сразу нахватывают, — пояснил он, сосредоточенно крутя в руке рюмочку, — то, по ходу, они сообща крутили фартовую тему и сообща влипли.

Люси под столом толкнула его ногой.

— Хаген! Выгружай все! Не тяни селедку за хвост!

— Все, так все, дядя Микки. Тема: взорвать Тлалок, и снять с этого сильный табаш. А, чтобы боковые не бросили когти на стол, надо было замутить шухер в другом лабазе. Рапа-Нуи, Титикака, Бруней, Тимор… Оп, и распилили табаш в круге без боковых.

— Парень, где ты набрался этого каторжного жаргона?

— Ну, если такой вопрос… Прапрадед воевал за нацистов, прадед — за коммунистов в Латинской Америке, дед торговал кокаином в Гондурасе и сел, мама уехала на Фиджи, родила меня от парня, который был бомбером в «Action-Direct» и где-то накрылся. Она склеила одного киви, и улетела на Аотаироа. Я закончил колледж, вписался в мутную тему с «Береговым братством», и сел за коммерцию, ненадолго. А сейчас — нормально.

Микеле отпил половину из своей рюмочки, и пожал плечами.

— Ладно. Я тоже не граф де ла Фер… А теперь расскажи про Тлалок подробнее.

— Он заминирован, — сказал Хаген, — Несколько тысяч L-bomb, по 24 мегатонны каждая.

— Откуда ты это взял?

— Па, телескоп же! — вмешалась Люси, — И индуцированная зима, помнишь?

— И бум на производстве лития-6 и дейтерия — добавил Хаген, — Все четко, дядя Микки, цифра к цифре. Люси, метни доказуху на стол. Там толковому хомбре все видно.

Люси вышла на секунду, вернулась с ноутбуком и положила его на середину стола.

— Там фолдер называется «Tlalok». В нем вся инфо. Один файл — реферат, а остальное таблицы и графика. Ну, по ходу увидишь, ага?

— Увижу, — отозвался Микеле, — Так, дети. Вы посидите тут час, а я пойду в кабинет, и попробую все это прочесть и переварить. Вы пока никуда не звоните и не поднимайте лишнего шума. Сначала — разбираемся, потом — делаем. Всем понятно?

— Чего ж тут непонятного, дядя Микки, — проворчал Оскэ.

— По понятиям так, — согласился Хаген.

Микеле кивнул, взял со стола ноутбук и вышел. Флер громко шмыгнула носом.

— Вот, блядство… Выходит, мама влипла из-за литиевого и дейтериевого бизнеса?

— С чего ты взяла? — спросил Оскэ.

— Ну, Хаген же сказал про литий, дейтерий и табаш.

— Я не сказал, что табаш на литии и дейтерии, — уточнил он, — Литий и дейтерий это, наоборот, затраты, а сам табаш на чем-то астероидном… Короче, не знаю.

— Астероид это просто камень, — веско заявила Люси, — там клады не зарыты.

— По-любому, им предъявили не астероид и даже не литий с дейтерием, — подвел черту Оскэ, — Суд это не интересует. Им предъявили войну. Давайте отсюда крутить весла.

— Которую войну? — спросил Хаген.

— Их не так много, — сказала Флер, — Давайте по порядку. Рапа-Нуи с окрестностями…

— Отпадает, — перебила Люси, — Там был балаган, а не война.

Флер кивнула и продолжила:

— Галапагосы…

— Тоже мимо, — сказал Хаген, — Законная тема, ликвидация базы naval bandidos.

— … Перу…

— Эту селедку не она тралила, — ответил Оскэ, — Чилийцы и бразильцы сами…

— … Бруней.

Возникла пауза. Хаген закурил сигарету. Оскэ лизнул из своей рюмочки и сказал: