Экипаж из трех человек (мастер-сержант Лауа Нтай, Капрал-пилот Шейла Бритт и стрелок-инструктор Дарт Тигрис) без всяких приключений провел «Octopus» через Коралловое море и Индийский океан до платформы на рифе Фантой (в 470 милях к востоку от Мадагаскара, и в 60 милях к юго-западу от островов Каргадос) и передал заказчику — Мпулуанскому Океанологическому Агентству (МОА).
Агентство имело к океанологии не больше отношения, чем передаваемый корвет. «Научный» персонал МОА (1-й морской мобильный батальон ВС Мпулу) встретил «Octopus» с нескрываемым энтузиазмом. До сегодняшнего дня, флот базы состоял из десятка малых траулеров (переделанных в военные транспорты), сотни 7-метровых легкобронированных штурм-глиссеров со стрелковыми комплексами на турелях, и двадцати летающих лодок (которые, впрочем, относились уже к авиации базы, а не к флоту). В честь прибытия первого реального боевого корабля, директор базы МОА (командир батальона) Нкеле Бова устроил после обеда маленький банкет с танцами, а затем, гостей разместили в казарме спец-взвода «E», в командирском кубрике.
Взводные казармы на платформе базы риф Фантой представляли собой контейнерные модули по четыре 6-местных кубрика с одним «общественным блоком». В каждом кубрике имелась резервная койка, так что технически — проблем с размещением не возникло, а психологически — …Тоже не возникло, поскольку мпулуанцы давно уже считали канаков «своими». После быстро организованной перестановки, население «командирского» кубрика выглядело так. Собственно, командир — лейтенант Ифарбо (высокий, крепкий парень, готтентот, говоривший с резким щелкающим акцентом). Мичман Рунк (трек-бур, т. е. африканский голландец). Стрелок-навигатор Мкаси (типичная деревенская девчонка-банту). Радист Гуло (молодой парень, похожий на карибского latino). И трое меганезийских разведчиков.
— Взвод «E» значит: «экспериментальный», да! — гордо объявил лейтенант Ифарбо в первый же вечер за ужином, — У нас интернационал и интерпрофессионал!
— Чего-чего? — переспросила Шейла.
— А вот смотри, — начал объяснять мпулуанский лейтенант, — Во-первых, тут есть все этносы. Банту, трек-буры, готтентоты (это я), и даже китаец. Вот, капрал Тунг-Лим.
— Мой папа китаец, — пояснил капрал (невысокий широкоплечий чернокожий парень, отличавшийся от среднего мпулуанца только необычным разрезом глаз), а моя мама бушменка. А я учусь на морского пилота. Интересно, да! Вот наш инструктор!
— Мастер-пилот Сиггэ Марвин, — отрекомендовался названный персонаж.
— Самый правильный инструктор, — с гордостью добавил парень-банту, сидящий по другую сторону от мастер-пилота, — Учит даже тому, как не сгореть в самолете, если подбили. И как гасить гадин-исламистов и гадин-колониалистов!
Лауа Нтай окинул Сиггэ быстрым взглядом и поинтересовался.
— Ты каролинец, бро?
— Палауанец, — ответил мастер-пилот, — а вы, foa?
— Мы, типа, сборная солянка, — сказал Лауа, — Шейла — маори с Тонгарева-Кук, Дарт — самоананец, а я — таитянин. Но наполовину — финн, раз тут говорят про этносы.
— Финны — это где? — спросил Ифарбо.
— Это на северо-восточной Атлантике. Там есть длинный-длинный залив.
— Где айсберги? — уточнил кто-то.
— Нет, — Лауа покачал головой, — В заливе айсберги не вырастают. Только в океане.
— Точно! — подтвердил Рунк, — Про это даже есть фильм: «Титаник».
— Да, — Ифарбо кивнул, — Ужас, какой фильм. Fuck! Лед в океане. Брр! Так вот! Мы интернациональные и интерпрофессиональные. У нас все профессии! Теперь даже настоящий океанский корабль и настоящая дальняя техническая разведка!
— Босс Сиггэ, а мы будем учиться взлетать с этого корабля? — спросил Тунг-Лим.
— Ага, — сказал мастер-пилот, — И взлетать, и садиться.
— А у нас получится?
— Конечно! Куда же вы денетесь?
На этой позитивно-оптимистичной ноте завершился первый ужин тройки канаков-разведчиков на базе Фантой. Разговор в командирском кубрике о пилоте Марвине случился когда «личный состав» после «индивидуальной помывки» расползся по двухъярусным койкам. Шейла вернулась из душа последней, влезла на свою койку второго яруса, улеглась поудобнее, и поинтересовалась.
— Когда он успел стать инструктором?
— Кто? — спросил Дарт Тигрис.
— Сиггэ Марвин. Я с ним оказалась вместе в душе, и немного рассмотрела. Кстати, симпатичный парень. Но на вид ему 20 лет с хвостиком. Отсюда вопрос: когда?
— Рассказать? — предложила стрелок-навигатор Мкаси.
— Она его тоже рассмотрела, — весело добавил радист Гуло.
— Я его еще потискала и расспросила, — сообщила она, — Сиггэ закончил колледж на Капингамаранги в ноябре прошлого года, и с тех пор участвовал в восьми военных кампаниях. Архипелаг Спратли. Лусонский пролив. Галапагосы. Моллукское море. Остров Биак. Остров Колепом. Остров Тимор. И Малави. Так и успел. Еще, у него инструкторский талант! Их авиа-отряду потребовалась срочная замена, и они взяли пилота с Западной Новой Гвинеи, из партизан с 2-недельным обучением.
— Что за фигня?! — искренне удивился Тигрис, — За 2 недели можно обучить пилота-любителя — это понятно. А боевого пилота…
— Камикадзе обучали как раз за 2 недели, — заметил Лауа Нтай, — только я не понимаю: зачем сейчас такой экстрим? У нас что, мало нормальных боевых пилотов?
Мкаси щелкнула пальцами в воздухе, чтобы привлечь к себе внимание.
— Другие условия, amigo. Не ВВС Меганезии, а Inter-Brigade Mobile, IBM.
— Это я как-то не учел, — согласился меганезийский мастер-сержант, — А они что, всем авиа-отрядом ушли из регулярных форсов и полетели в Австронезию волонтерами?
— Как-то так, — подтвердила она, — Сиггэ говорит: в Европе, сто лет назад, регулярные форсы тоже уходили волонтерами в интербригаду, и ехали на войну, гасить гадин-фундаменталистов по личному убеждению.
— Гражданская война в Испании, 30-е годы прошлого века, — уточнил Лауа Нтай.
— Мутная какая-то война в этом году, — проворчал мичман Рунк, — Непонятно кто, непонятно с кем, непонятно где, непонятно на какой технике… Все непонятно.
— Так и должно быть, — авторитетно сказал Ифарбо, — Потому, что сингулярность.
— Хэй, бро, — подала голос Шейла, — Сингулярность это гвоздь не от той стенки.
— Это почему? — спросил лейтенант.
— Потому, что сингулярность это про НТР и про экономику. Про то, как динамика технологий влияет на производственный цикл и потребительский рынок.
— Ну, — согласился он, — а война это разве не экономика и не технология?
— Резонно, — отреагировал Дарт Тигрис.
Гуло покрутился на койке и тоже решил высказать свое мнение.
— Я не понимаю. Сингулярность. Новая военная технология. Ладно. Но почему вдруг война везде? Или не то, чтобы война, а какая-то колбаса. Даже в Северной Америке и Западной Европе, где давно такого не было. Что за нах? Звезды, что ли, так встали?
— Отставить астрологию, — ответил Ифарбо, — Все объясняется чисто рационально.
— Знаешь, как? — спросила Мкаси.
Мпулуанский лейтенант шумно вздохнул, собираясь с мыслями.
— Ну, раз ты вот так спросила — давай разбираться. Почти сто лет назад была мировая война. Началось с интербригад в Европе, а закончилось атомными бомбами где-то в Японии. Тогда жирные гадины-империалисты обосрались от ужаса, да! Потому что атомная бомба — от нее не спрячешься. И решили: мы не будем больше воевать, нет! Лучше мы сделаем ООН, поделим весь мир на ломтики, а дальше будем друг у друга покупать. Кусочек туда, кусочек — сюда. А где-то подальше от Западной Европы и Северной Америки сделаем отсталые независимые страны, для войны.
— Эй-эй, командир, ты же сказал, они договорились не воевать, — заметил Рунк.
— Не воевать у себя, — уточнил Ифарбо, — Но где-то воевать им надо, потому что при империализме нужен патриотизм, чтобы промывать людям мозги, а без войны он не получается. Вот, в Америке за десять лет после войны накопилась слишком умная молодежь. Что делать? Делать войну во Вьетнаме. Полста тысяч американцев там погибли, триста тысяч покалечились. И стала стабильность, да! Империалистам понравилось. Потом так делали много где. Особенно — на Ближнем востоке. Зачем расплодили там стольких исламистов? А затем, чтобы было, куда послать лишних молодых людей, чтобы их убили, или покалечили, а то вырастут умными, и не будет стабильности. Потом придумали: зачем кого-то посылать? Дорого! Лучше привезем исламистов к себе, чтобы они делали теракты и убивали прямо здесь. Дешево, да!
