Я с удивлением смотрю на человека, которого только что толкнул. Этот толстенький тип стоит посреди карусели.
— Ты совсем ослеп, парень!
Толпа исчезает… Вальс смолкает. Остается только дорога, которая кружится под ногами… Обжигающее солнце…
Визг шин на шоссе, и опять голос. Но другой.
— Эй, вы там! Что вы делаете? Вы же настоящий самоубийца!
Перед собой я вижу грузовик… голый торс высовывающегося из окошка шофера с лысой, блестящей, как яйцо, головой.
— Ну ладно. Что там у тебя случилось, парень? Ты не в себе?
Этот тип похож на добропорядочного отца семейства. Я даже представляю его себе в окружении кучи ребятишек, занятого пережевыванием теплого бифштекса. Вряд ли он думает о политических интригах в Сайгоне или Сан-Доминго.
Не знаю уж, почему я думаю обо всем этом, в то время как он широко распахивает дверцу кабины и жестом приглашает меня.
— Давай-ка, парень, забирайся сюда. Отдохнешь и забудешь о самоубийстве…
Колеса крутятся, и мы выезжаем из города. Никаких вопросов он мне не задает. Я только слышу, как он сквозь зубы проклинает жару. На остальное ему наплевать. На весь мир и на меня в том числе.
Я прихожу в себя, когда машина тормозит, и слышу голос человека, сидящего рядом:
— Дальше мне не по пути. Надеюсь, тебе уже лучше?
Я киваю, выхожу и дружески машу ему рукой.
Глава 18
Я размышляю. Ко мне возвращаются уверенность и мужество.
Однако меня все больше и больше мучает жажда. Оглядываюсь вокруг и вижу жилье.
Это маленький скромный коттедж, построенный посреди поля. Я замечаю также телефонную линию, выходящую из этого домика.
Конечно, первая мысль — позвонить Валери. Но я еще колеблюсь, взвешиваю риск и наконец решаюсь.
Вхожу во двор, где находится колодец. Осторожно передвигаясь, добираюсь до него.
Двор пуст. Вокруг никого не видно и ничего не слышно.
Больше я не могу противиться, хватаю ведро, опускаю его на цепи в колодец и зачерпываю воду.
С жадностью глотаю, опустив голову в холодную благословенную влагу.
Обернувшись, замечаю маленькую старушку, с удивлением на меня взирающую. Она в черном платье с белым кружевным воротничком. Старушка вовсе не кажется напуганной. Просто ее удивляет мое присутствие.
Я показываю на ведро.
— Извините, но так хотелось пить…
Она улыбается мне своим печеным личиком и тихонько говорит:
— Вода принадлежит только Господу Богу, а других хозяев нет…
— Вы очень любезны, матушка.
— А вы, наверное, очень устали, дружок?
— Да, пожалуй, что так.
Любопытно, что она даже, кажется, рада моему присутствию. Она поворачивается к двери в дом, откуда только что появилась еще одна старушка, копия первой, в такой же вышедшей из моды одежде.
— Гортензия, иди скорее сюда. Его нам послал Господь… Он пришел…
Вторая маленькая старушка пересекает двор, семеня ко мне.
— Слава Господу, — говорит она. — Мы вас ждали! Смотри-ка, Сесилия, он кажется совсем измученным. Бедный мальчик!
Я внимаю этим сумасшедшим старушкам, раскрыв рот.
Абсолютно ничего не понимаю…
— Извините, боюсь, что вы ошибаетесь… Я только хотел попросить…
— Идемте, идемте, — настаивает Сесилия, — не упрямьтесь. Наши пожелания Господь всегда удовлетворяет.
— Но что же это за желания?
— Мы просим Господа посылать нам каждую неделю самое несчастное существо, которое сейчас есть поблизости. И мы всегда находим таких на дороге. Правда, Гортензия?
— Конечно, всегда, Сесилия.
— И вот сегодня — это вы.
Я не смог сдержать улыбки.
— Хорошо, но только позвольте мне воспользоваться вашим телефоном. Мне нужно сделать один звонок.
Лица их несколько омрачаются, но Сесилия оказывается более решительной.
— Но у нас так много вкусных вещей, которыми мы вас угостим… Гортензия только что испекла пирог с яблоками, очень вкусный пирог. А еще торт с вишнями… Вы ведь не откажетесь?
Думая о Валери, я машинально киваю.
Старушки влекут меня в коттедж и вводят в довольно просторную гостиную, обе счастливые и удовлетворенные. А я тут же замечаю в глубине телефонный аппарат.
Обязательно попытаюсь им воспользоваться в первый же удобный момент, так как мне наплевать на все на свете яблочные пироги и торты с вишнями, вместе взятые.
Сложность обстановки заставляет меня спешить, а тут еще вдруг раздается полицейская сирена.
Я подскакиваю к окну.
Посреди двора в облаке пыли только что затормозил черный полицейский "крайслер". Из него выходят двое полицейских в форме и, оглядевшись, направляются к коттеджу.
Теперь я не испытываю ни малейшего колебания.
Хватаю в охапку Сесилию и прижимаю ее к стене за дверью.
— Не шевелитесь, и я не сделаю вам ничего дурного.
Я закрываю ей рот ладонью, чтобы сдержать рвущийся крик, затем бросаю Гортензии:
— Они ищут меня. Запомните, вы никого не видели. Поняли?
Вижу, как бледнеет бедная старушка, замирая с вишневым тортом в руках.
— Идите откройте. Да поторопитесь же!
Она неуклюже повинуется, и через щель я вижу полицейских.
Раздаются приветствия, потом голос блюстителя закона:
— Тысяча извинений, уважаемые дамы, но мы ищем человека, скрывающегося в этих местах. Брюнет в сером костюме. Не видели ли вы здесь кого-либо, подходящего под это описание?
— О! Нет, нет… я не знаю… никого не видели…
— Хорошо. Но будьте внимательны, — рекомендует он. — Если что-то заметите, то сразу предупредите полицию.
— Да, да… Конечно… Наверное, это какой-нибудь убийца?
— Хуже. Опасный сумасшедший. Он бежал сегодня утром. Но мы его, конечно, найдем, так что не беспокойтесь. До свидания…
Гортензия захлопывает дверь, а я отпускаю Сесилию.
Черный "крайслер" во дворе издает оглушительный рев и исчезает.
Подавшись назад, старушки прижимаются друг к другу и смотрят на меня округлившимися от ужаса глазами.
Впрочем, я не собираюсь ничего объяснять им, а сразу бросаюсь к телефону.
— Телефонный справочник? Где справочник?
Дрожащей рукой Сесилия показывает на маленький секретер справа. Нахожу справочник, отыскиваю номер Ватсонов и набираю его. Через пять секунд узнаю голос Валери.
— Роберт, что случилось?
— Некогда объяснять. Они прищучили меня несколько раз, но я сумел выпутаться.
— Где ты?
Я описываю ей коттедж и в нескольких словах сообщаю о том, что случилось по дороге.
— Ладно, оставайся на месте. Никуда не уходи. С наступлением темноты я постараюсь добраться до тебя.
— А как же быть с бензином?
— Я нашла тут на дне одной из канистр три-четыре литра… С ними доберусь до ближайшей колонки…
— Хорошо, но не заезжай на колонку "Шелл". Я потом тебе объясню почему…
— Хорошо… Жди меня…
Я вешаю трубку и вздыхаю. Мне остается только молиться, чтобы Валери повезло. А пока нужно убить время.
Бог знает, как медленно оно тянулось. Старушки так и остались сидеть в углу, прижавшись друг к другу. Я все спрашивал себя, не заставит ли их это приключение отказаться от просьб к Господу по удовлетворению еженедельных желаний.
Наконец наступила ночь, а я сделал уже несколько тысяч шагов, меря гостиную вдоль и поперек, когда раздался шум мотора. Я выглянул и узнал Валери за рулем "бентли".
Облегченно вздохнув, я улыбнулся Гортензии и Сесилии.
— Спасибо вам за все, а отдельно за пирог и торт. Они были великолепны.
