— Дай мне взглянуть на эти чешуйки, — попросила Симорен.

Менданбар вытащил из кармана тонкие пластины и разложил их на столе.

Симорен поморщилась:

— Я могу сказать, чья это была чешуя. Но, боюсь, делу это не поможет. Ворауга здесь больше нет.

— Но что-то уже выясняется, — оживился Менданбар. — А ты уверена, что эта чешуя дракона Ворауга?

— Вполне. Но ты не сможешь задать ему ни одного вопроса. — Симорен усмехнулась.

— Почему?

— Год тому назад он был превращен в жабу. Ты знаешь, как выбирают короля драконов?

— Конечно. Испытание Камнем Колина, — ответил Менданбар, немного озадаченный вопросом. — Когда король умирает, корона переходит к тому, кто сумеет перенести Камень с поляны Шепчущих Змей к Исчезающей Горе.

— Верно. Так вот, Ворауг отравил старого короля драконов и сговорился с колдунами, чтобы те помогли ему стать новым королем, — быстро проговорила Симорен. — Его разоблачили и превратили в жабу. — Она отхлебнула глоток чаю. — Наверное, его уже давно проглотила змея, — задумчиво добавила Симорен.

Менданбара так взволновал этот короткий рассказ, что он некоторое время не мог вымолвить ни слова. Чтобы успокоиться, он сделал несколько больших глотков чаю и осторожно спросил:

— Не потому ли колдуны были объявлены вне закона в Утренних Горах?

— Конечно, — утвердительно кивнула Симорен. — И это самое малое наказание. Впрочем, короля все-таки отравили не они, а Ворауг. Разве Морвен не рассказала тебе об этом? Она тогда была здесь.

— Нет, — покачал головой Менданбар. — Наверное, к слову не пришлось. — Он забарабанил пальцами по столу. — Неудивительно, что Земенар не захотел сказать, почему драконы больше не пускают колдунов в Утренние Горы. Симорен кивнула в ответ.

— Колдуны стараются не говорить об этом, потому что еще не знают, как поступить, и тайно замышляют какие-то козни. А драконы помалкивают, потому что стыдятся, что колдуны сумели вмешаться в их дела. Морвен тоже не любит толковать об этом деле, потому что не хочет обижать драконов.

— Улавливаю, — протянул Менданбар, хотя не просто улавливал, а понимал. И гораздо больше того, что сказала Симорен. Земенар хотел уверить его, что раздоры между драконами и колдунами — сущие пустяки. Теперь выяснилось, что и принцесса драконши Казюль, или, как она себя называла, Главный повар и библиотекарь, вовсе не была хитрой и коварной заговорщицей, как желал ее изобразить Главный колдун. Он намеренно пытался вызвать вражду между королем Заколдованного Леса и драконами. Интересно, как бы Земенар очернил Морвен, заговори о ней Менданбар?

А Симорен, пока он размышлял, молча разглядывала и перекладывала на столе драконьи чешуйки.

— Меня не удивит, если окажется, что за всем этим, — она подняла одну из чешуек, — за всем этим тоже стоят колдуны. Они на все горазды.

— Вполне возможно, — согласился Менданбар. — Но почему они пытаются втянуть в свой спор с драконами и Заколдованный Лес?

— Наверное, надеются, что ты сможешь очистить Горы от драконов или по меньшей мере половину истребить. Тогда колдуны смело будут ходить в Утренние Горы, не опасаясь, что их проглотит дракон.

Менданбар помотал головой.

— Ну уж не-ет, — протянул он. — Если дойдет до сражения, то Заколдованный Лес будет вместе с Утренними Горами. Война на годы закроет колдунам дорогу не только в Горы, но и в Лес. Это Земенар должен понимать. У него должна быть очень серьезная причина затевать нечто подобное.

— Может, она у него есть?

— Может быть. Но не могу сообразить, что бы это могло быть. А ты?

— Нет, — призналась Симорен, — понятия не имею. Но если что-нибудь придет в голову, дам тебе знать непременно.

— Однако кто бы еще мог устроить такое? — Менданбар ткнул пальцем в горку драконьих чешуек.

— Не всякий может достать чешуйку дракона, а тем более несколько, — задумалась Симорен. — Принцесса Ворауга вполне могла бы взять одну или две на память. Но и у нее, уверена, так много быть не может. К тому же она не знает никакого волшебства и не сумела бы перекрасить зеленые чешуи в другой цвет. — Внезапно ее осенило. — Погоди минуту! Когда Ворауг превратился в жабу, с него осыпалась вся чешуя.

— И что с нею сталось?

— Мы просто оставили всю эту никому не нужную кучу чешуи на поляне Шепчущих Змей, — сказала Симорен, пожав плечами. — Никто и не подумал, что это важно. Знаешь, большая часть их, наверное, все еще там. Сброшенная драконья чешуя сохраняется долго.

— На поляне Шепчущих Змей? — Менданбар хлопнул ладонью по колену. — Но тогда любой мог набрать целый ворох чешуи! Прошел ведь целый год. Да, не очень-то это поможет в наших поисках.

— Думаю, будет нелегко, — согласилась Симорен.

Она взглянула на Менданбара. Тот, сощурив глаза, что-то прикидывал в уме.

— Послушай, — оторвала его от размышлений Симорен, — а кто сказал, что здесь замешаны именно колдуны? Ведь мы поняли, что чешую мог подобрать любой.

— Но... Если это не колдуны, тогда у нас появился новый враг, о котором ни я, ни драконы слыхом не слыхивали?

Симорен вдруг успокоилась:

— Жаль, но я не смогу заняться всем этим прямо сейчас. Прежде всего надо срочно разыскать Казюль.

— Дай мне знать немедленно, как только она вернется.

— Я попрошу Роксима сообщить тебе, если она появится, когда меня не будет дома, — заверила короля Симорен. — А если я первая найду ее, то непременно расскажу все, о чем ты мне поведал. Уверена, она тут же полетит к тебе.

— Спасибо.

— У тебя есть еще вопросы? — осведомилась Симорен. — Если нет, то мне пора. До Приплюснутой Горы долго добираться, а я хочу попасть туда до наступления темноты.

— Надеюсь, ты не собираешься топать через все Утренние Горы пешком. — Менданбар был удивлен и даже огорчен очевидной глупостью этой, как он уже успел убедиться, умной принцессы.

— Еще чего! — фыркнула Симорен. — Я не настолько глупа. Возьму на время волшебный ковер-самолет у великанши Баллимор, которая как раз живет на Приплюснутой Горе. Менданбар даже поперхнулся глотком чая.

— Надеешься, что великанша даст тебе ковер только потому, что ты водишься с драконами? — откашлявшись, спросил он.

— Я найду что сказать ей, — отмахнулась Симорен. — И потом, это не твое дело.

— Но ты же не собираешься в одиночку бродить по Утренним Горам в поисках Казюль? — испуганно воскликнул Менданбар.

— Конечно собираюсь, — просто ответила Симорен. — А если не найду ее там, пролечу над теми же местами Заколдованного Леса, где собиралась побывать драконша. Ладно, мне пора идти, если ты...

— Э не-ет! — Менданбар с такой силой поставил на блюдце свою чашку, что оно чуть не треснуло. — Если ты настолько глупа, что собираешься одна путешествовать по Утренним Горам, то это не моя забота. Но по Заколдованному Лесу одну я тебя не пущу. Это слишком опасно.

— Могу и сама о себе позаботиться! — гордо вскинула голову Симорен. — Ты забыл, что я живу с драконами уже больше года?

— Может, и так, — настаивал Менданбар, еле сдерживая гнев, — но Заколдованный Лес здорово отличается от Утренних Гор. Ты думаешь, мне будет приятно узнать, что принцесса короля драконов, или, если тебе угодно, повар и библиотекарь, будет схвачена, съедена, заколдована, путешествуя по моему Лесу?

Симорен открыла было рот, чтобы достойно ответить, но постаралась смирить взыгравший в ней гнев и улыбнулась.

— О, я понимаю, — сказала она уже совсем другим тоном — Ты заботишься о спокойствии и порядке в своих владениях. Я-то привыкла, что люди стараются оградить принцессу от трудностей и опасностей, полагая, будто она не способна сама с ними справиться. Мне и в голову не пришло, что у тебя могла быть настоящая причина.

— Значит, ты не пойдешь? — с облегчением вздохнул Менданбар.

— Я должна! — с напором ответила Симорен. — Кроме того, Казюль мне как подружка. Лучше бы, конечно, чтобы меня не схватили, не убили, не заколдовали.

— Но это проще сказать, чем сделать, — развел руками Менданбар.