Он вымученно улыбнулся. Потом целую минуту он мысленно настраивался, понимая, что при его слабости, вряд ли, получится крикнуть несколько раз, и наконец, решился.

Крик прозвучал сдавленно, с глубоким, низким хрипом.

– Ну, хоть так – обрадовался Макс.

Он понимал, что хотя крик получился и не совсем уж криком, но достигнуть кухни он всё же смог. И Макс не ошибся. Послышались шаги, и через несколько секунд дед уже стоял у кровати.

– Пить – прошептал Макс – Холодного только.

Дед кивнул и ушел. Вернулся он скоро, видимо вода была на кухне, и ему не пришлось ходить за нею в сарай. Он просунул одну руку под Максову голову, осторожно приподнял её, и поднёс кружку к губам.

Макс стал пить, медленно, маленькими глоточками и чувствовал, с какой жадностью принимает воду организм. Казалось, она не доходит даже до пищевода, а впитывается прямо во рту, до единой капли. От этого Макс очень долго не мог утолить жажду. Кружка была уже почти пустой, когда, наконец-то, он почувствовал прохладу в гортани, и пожар стал отступать.

– Может ещё? – спросил дед, когда кружка опустела.

– Хватит – прошептал Макс.

– Ну и правильно. Всего нужно в меру.

Дед аккуратно опустил руку, и так же аккуратно вытащил её из под головы Макса.

– Я конечно не доктор, и ничего не понимаю – заговорил он торопливо – Но мне кажется, оно хоть что, а всё должно быть в меру.

– Сколько я вот так? – перебил его Макс, почувствовав себя немного лучше после кружки воды.

– Двое суток, Максимка – ответил дед – Угу. Двое. А кто такой Чарли? – спросил он вдруг – Ты в бреду несколько раз повторял.

– Пёс у меня такой был – выдохнул Макс, и вяло улыбнулся.

На губах деда тоже расплылась улыбка.

– Надо же – проговорил он с какой-то подчёркнутой мягкостью – Ещё ни разу не слышал, чтобы в бреду псов поминали.

– Он мне жизнь спас – прошептал Макс.

– Да-а – лицо деда стало задумчивым – А наших всех краки убили. У меня смешной кабысдох был. Трезорка. Это вроде, как пират – дед усмехнулся – Брехливый был, что-о ты. Ну, ладно.

Дед поднялся.

– И всё-таки тебе бы поспать нужно. Сон – лучший лекарь. А если чего ещё понадобится, так ты зови, Максимка. Не думай чего там да как, а сразу зови – он ещё пару секунд потоптался на месте, словно хотел сказать что-то ещё, но вдруг быстро развернулся и ушел.

– Хорошо – зачем-то прошептал Макс, хоть и понимал, что дед его уже не слышит. И чувствуя, как вместе с выпитой водой в него медленно возвращается сила, он ещё очень долго смотрел на потускневший, давно не беленый потолок с задумчивой улыбкой на губах.

Следующим утром дед принёс кружку полную тёплого, наваристого бульона, от одного запаха которого у Макса потекли слюнки.

– Утку вчера подстрелил. На болотах – мягко проговорил дед, глядя, как Макс с трудом глотает – Больно?

– Немного – выдохнул Макс, отведя кружку от губ – Бывало уже – он кисло улыбнулся.

Ему вспомнилось, как точно так он пил бульон в семнадцать лет. Тогда у него были неполадки со здоровьем, и врачи, а Макс в те дни не побывал, по понятным причинам, разве что у гинеколога, всё никак не могли определить их источник. Они говорили заумные фразы, многозначительно смотрели, но было понятно, что за всем этим стоит пустота. Они не знали. И то ли, чтобы отмазаться, то ли в угоду своему профилю, отоларинголог посоветовал ему вырезать гланды. Он назвал это по-другому – удалить миндалины, но в реале получилось именно вырезание, а также выдавливание, выскабливание и ещё куча очень неприятных процедур.

Он вспомнил, как улыбался, идя из операционной. Наркоз ещё действовал, а стоящие в ряд у стены пациенты лор-отделения всячески пытались поддержать его глупыми шутками. То, что они высыпали в коридор почти все, Макса не особо удивляло. Он умел за короткое время расположить к себе. Он даже умудрился в первую же ночь после поступления, соблазнить девушку из соседней палаты, из которой по случайному совпадению, в тот день выписали двух лежавших с нею старушенций. Соседка осталась одна, а Макс в то время был романтичен и упёрт по данному направлению.

Когда действие наркоза закончилось, тогда пришла боль. Боль, которой он до этого ещё не чувствовал ни разу. Он только сплёвывал сукровицу на платок и хотел одного – провалиться в спасительный сон.

Теперь боль в горле тоже была, но сравниться с тою у неё не было шансов.

– Всё познаётся в сравнении – подумал Макс – Нужно только вспомнить, что было хуже. Каждый день нужно вспоминать, что было хуже, и тогда можно выдержать любую фигню.

Макс не заметил, как допил. Он удивлённо заглянул в кружку и улыбнулся.

– Вкусно? – дед тоже улыбнулся – Может ещё, а, Максимка?

– Не, хватит – Макс протянул кружку деду – Пусть организм это расщепит. Ему ж надо сначала расщепить, чтобы энергию вытащить.

– Мудрёно – дед хмыкнул – Ну, да это и не главное, Максимка. А главное, что через день-два ты уже бегать будешь.

– С таким наваристым бульончиком я и к вечеру сегодня в пляс пойду.

Дед коротко рассмеялся, взял кружку и поднялся.

– Я сегодня на пост – проговорил он, беря в руку табурет – Ну, да ничего. Через пару часов внучка придёт, подежурит тут возле тебя.

– Маша? – Макс спросил так быстро, что испугался, не заподозрит ли дед чего ненужного.

Но дед не заметил его внутренних волнений.

– Маша, Маша – просто ответил он.

– Это – Макс постарался сделать голос как можно равнодушнее – Егорыч, у меня к тебе просьба.

– Какая, Максимка? – дед обернулся.

– Егорыч, зарос я, как не знаю кто. Мне б побриться.

Дед ухмыльнулся.

– Ишь, кавалер. Да как же ты побреешься-то?

– Кружку ж удержал, ничё? А ты мне все причиндалы на табурете расставь. Прямо возле кровати. Я поднимусь, и побреюсь как-нибудь.

– Хе – дед мотыльнул головой – Да ты не бойся, Маша за тобой и небритым поухаживает.

– Да причём тут это – Макс стал судорожно искать отговорку – У меня, это. Чешется, блин, а потом аллергия бывает. Пятнами пойдёт.

Максу самому стало смешно от такой отговорки, но он сдержался, и совершенно серьёзно посмотрел на деда.

– Я правду говорю, пятнами пойдёт.

– Ишь ты – дед заулыбался – Ну, да ладно. Пятнами, так пятнами.

Он поставил табуретку на место и вышел из комнаты.

– Не сильно я спалился? – стал думать Макс – Может дед раскусил? Или нет? Блин, я как малолетка, в натуре. Двадцать семь же уже, чё нельзя как-то похитрее? Да и посдержанней тоже.

Но несмотря на эти мысли, Макс к своему удивлению, задумчиво улыбнулся. В зале хлопнула дверца серванта, послышалось шебуршание. Видимо дед искал бритвенные принадлежности.

Макс провёл рукою по подбородку. На самом деле зарос он ещё не очень, и желание вот в таком состоянии побриться немедленно, выглядело, по всей видимости, подозрительно.

– Ну точно дед спалил – Макс покачал головой – Хотя в чём спалил? Чего-то я опять не туда думаю. Меня жена там ждёт не дождётся, а я тут…

– Ой, не начинай, ладно? – зло перебил он сам себя, и тупо уставился в потолок – Нахер всю эту фигню.

Дед вернулся в комнату. В руках он держал бритвенный станок, небольшое зеркало, прикреплённое на подогнанный под него прямоугольничек из ДСП, и маленькую пиалу.

– Вот, нашёл – стал объяснять он, расставляя на табурете принесённое – Я же сам уже давно не бреюсь. Я ножницами пообрежу чуток, и порядок. Здесь вот вода тёплая. Это зеркальце – он установил его, отведя от дощечки металлическую подпорку – А это вот станок. Вроде всё – он на секунду задумался.

– А! – вдруг воскликнул он, и торопливо полез в карман пиджака – Лезвие же вот. Спутник.

Он положил на табурет малюсенький конвертик какого-то непонятного морковного цвета – Лезвие новое. Это лучшие, Максимка. Я сам раньше только Спутником брился.

– А пена? – спросил Макс, чуть приподняв голову, и разглядывая расставленные на табурете вещи.