Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Так что награждали. Но не густо. Ну, если, допустим, из роты один или два человека получали награды, так это было хорошо. Ну а если штрафник сам, лично, подбил танк или сбил самолёт. Тут уже без всяких, положено по статусу орден «Великой Отечественной войны». Конечно, 1-ю степень не давали, но 2-ю степень давали. А раз орден получил, всё, он уже свободен. Возвращали ему всё полностью, и его регалии, и его звание и должность.

Кстати говоря, от того, сколько человек наградили у тебя в подразделении, от этого зависела и твоя награда. Такое было положение. Вот если, допустим, рота проявила геройские дела в гвардейской части, или в стрелковом полку, и гам наградили десять человек от роты — значит, командир роты молодец. У него вся рота геройская, надо и ему геройскую награду. А у нас как получалось? Ну, два человека из роты наградили. Ну, какая это рота? Там, вверху-то, в штабах смотрят: «Ну, что? Ну, молодец. Ну, ладно, дадим ему медаль». А то и нет.

Так что слухи о том, что командиры штрафных подразделений за спинами штрафников получали целые корзины наград — всё это неправда. Нас очень не щедро награждали. Не щедро.

И.П.: А вот, собственно, между постоянным составом штрафбата и собственно штрафниками, там вот, по большому счёту, была ли в бою разница? Грубо говоря, такой же опасности подвергались?

А.П.: Ну, как Вам сказать? Между прочим, в газете «Советская Россия» как-то была статья. Из американской газеты. Правда, газета называлась «Еврейское слово». И там бывший наш штрафник из нашего батальона, Лев Бродский, который эмигрировал в Америку, давал интервью по поводу того, что вот он участвовал в нашем батальоне при взятии Рогачёва. Ну и, в частности, спрашивают, а кто там командовал. «Ну, как кто командовал? Сами штрафники командовали». А офицеры, вроде, в стороне были. Интересно, как он представляет, когда весь батальон был в тылу у немцев, то где же были тогда командиры, офицеры? Кто их прятал и куда?

Я Вам скажу другое. Для того чтобы поднять взвод в атаку, надо самому встать. Это незыблемое правило. И потом ведь, в атаку как. «За мной!» А что значит «за мной?» Если я буду в тылу, так как же тогда «за мной»? Я должен быть впереди. И ранили нас, и убивали нас не меньше, чем штрафников. Если, допустим, ну вот, по данным даже Центрального архива Министерства обороны, рота отправляется на передовую, то в роте 11–14 человек офицеров и 100 человек, допустим, штрафников. То потом из этих ста штрафников, допустим, пятьдесят погибает и ранены, а из одиннадцати офицеров десять погибает, так это что? Понимаете. Так что опасности мы подвергались вес, командиры рот и взводов, не меньше, чем штрафники. Ну, через то же минное поле. Ну, удалось мне проскочить. А кому-то же и не удалось проскочить.

Или вот Одер форсировали. Я, не умея плавать, честно говорю это, сознаюсь, что я до сих пор не умею плавать, форсировал Днепр, Друдь, Буг, Вислу, Одер. Ну, Вислу зимой. Ну, Днепр зимой, а остальное-то летом. И Буг широкая река. А вот удалось мне остаться живым. Хотя в Друди тонул так, что уже надежды выплыть не было, потому что провалились в ледяную полынью, и только ординарец меня сумел вытащить на лёд. Я уже фактически был приговорён.

Так что гибли все мы. Как Семён Басов, Семён Емельяныч говорит так: «Ну, мы. штрафники, ладно. Нас ранило — мы ушли, всё. Мы уже из штрафбата ушли. А командир взвода — его ранили, а он опять идёт в батальон свой. Камикадзе, говорят».

Ну, правда, не все возвращались после ранения в батальон. Многим это не нравилось. А мне, например, 19-летнему лейтенанту, было, ну, что ли юношеский задор и самолюбие. Как же так, я командую подполковниками, майорами! Где мне ещё такая попадётся ситуация!

И потом, учился я многому у них. Они народ мудрый, многие прошли серьёзные испытания боевые, да и жизненный опыт большой. Конечно, я у них многому учился. Мне казалось, что если я уйду в другую часть, то я уже такой школы не пройду. И поэтому я возвращался в батальон.

И.П.: Л вот по сравнению с обычными стрелковыми частями, как у вас обстояло дело насчёт вооружения, обмундирования?

А.П.: По этому поводу тоже я слышал много всяких баек. Мол, гнали без оружия. Вот, там, убьёшь немца, возьмёшь у него оружие. А чем убить, если не дали винтовку? Ну ладно, вот твоего товарища убьют, возьмёшь у него винтовку. Ну, всё это неправда.

У нас оружием были обеспечены полностью все. И причём, самым современным по тому времени оружием. Ну, рота автоматчиков, представляете себе. ППД, а питом ППШ, автоматы. Винтовки были — самозарядные винтовки Токарева. Правда, я удивлялся, почему у нас не было снайперских винтовок, хотя, в общем-то, ВДОВ бы они в первых формированиях батальона были. Но количество оружия никогда не было такого, чтобы ага, вот, иди и доставай себе оружие. Оружие полностью было. У нас даже миномётная пота полностью вооружалась, и миномётами батальонными, и количеством мин.

А вот когда мы окружали Брест, командир миномётного взвода с нами был рядом, Миша Гольдштейн. Они наткнулись на брошенный немцами склад минный. А мины немецкие подходили к нашим миномётам. У нас 82-х миллиметровые, у них 81 миллиметр. Ну, чуть-чуть поменьше, свободно входило, они только корректировку делали на дальность, и всё. И он целую ночь стрелял немецкими минами по немцам. Так что оружия у нас было всегда достаточно.

Да и гранат было достаточно. Сколько можно было, сколько нужно было, столько и брали. Так что оружием нас обеспечивали очень неплохо. Очень неплохо. И нее эти россказни насчёт того, что штрафников гнали в бой без оружия, это всё голая и умышленная неправда.

И.П.: Возвращаясь к теме пресловутых загралотрядов, Вы их когда-нибудь видели в своей боевой практике?

А.П.: Никогда, ни в каком виде. Кроме одного уполномоченного Особого отдела на весь батальон, старший лейтенант Глухов у нас был, никого никогда не было. Да и не было в этом никакой нужды. Потому что я считаю, что офицерские штрафные батальоны — это были наиболее стойкие, наиболее такие, ну, упорные в этом отношении подразделения. Ни у кого не возникало даже мысли о том, чтобы заградотряд выставить за батальонами, как в этом фильме «Штрафбат».

Я Вам другое скажу. Если создание заградотрядов было в одном приказе с созданием штрафбатов, это не значит, что они создавались друг для друга. Заградотряды по приказу Сталина создавались для того, чтобы выставить их в тылу неустойчивых дивизий, как там было сказано. Ну, неустойчивых полков, ну если где-то там они побежали, может быть, надо их остановить. А на самом деле ведь ни одного документа войны нет о том, чтобы заградотряды открывали огонь по своим. Нет. Они вылавливали дезертиров, вылавливали бежавших с поля боя, струсивших. Вылавливали, собирали и отправляли опять в какую-то часть, для того, чтобы пополнить и отправить часть на фронт. Они даже иногда прикрывали опасные участки фронта и воевали наравне с другими. Так что я не знаю, кому надо было вот эти заградотряды сделать ну таким, я не нахожу даже слов сказать, такими демонами войны.

И.П.: А вот когда война закончилась, вы дошли до Берлина. Какова дальнейшая судьба тех штрафников, которые ещё оставались в рядах батальона?

А.П.: Ну Вы знаете, если сейчас по какому-то поводу объявляют амнистии, а по поводу Победы разве не было амнистии? Конечно, всех их вернули в свои части. Я-то, правда, до конца расформирования в батальоне не был. У меня жена собиралась рожать и я увёз её оттуда. А потом там постепенно расформировывали батальон и всех, кто не успел искупить вину свою в бою, всех их возвратили, всех их восстановили. Ну, может быть, я точно не знаю, может быть, были отдельные случаи, когда наказание переключалось на исправительные лагеря. Может быть, если было какое серьёзное преступление. А в основном, как я знаю, как мне рассказывали мои друзья, в частности Филипп Киселёв, который был начальником штаба в нашем батальоне и оставался до конца расформирования батальона, всех их через отдел кадров фронта, а потом группы войск. Уже и батальон назывался не батальон 1-го Белорусского фронта, а когда стала Группа войск в Германии, он стал называться батальон Группы оккупационных войск в Германии. И он до конца расформировался. Потом все документы они подготовили к сдаче, и постепенно всех разослали по своим частям или в отдел кадров фронта.

23
{"b":"136363","o":1}