— Моя фамилия Никонов, — мужчина скатал флекс и небрежно сунул в карман пиджака. Предмет одежды явно выбирался из застенков одежного шкафа раз-два в год, по особо торжественным случаям. — Я помощник руководителя сочинского отдела СБ.

Никонов протянул ладонь, не заметив, что кардинал в каждой из рук держит по увесистому чемодану. Еще четыре контейнера со снаряжением тащила пара слуг, замерших на шаг позади.

— Где ваши люди, господин Никонов? — кардинал обвел взглядом окрестности, но обещанных "проверенных людей" не обнаружил.

— Эээ…, - промямлил встречающий. — В городе, конечно.

— А это что? — Данте кивнул на здания у аэропорта. — Не город?

— Это Адлер, — улыбнулся мужчина и удосужился забрать у Данте один из контейнеров. — Отсюда до Сочи еще полчаса ехать.

Данте нахмурился. Похоже, кардинал Афанасий либо что-то перепутал, либо сам не знает, какие тупицы работают на подотчетной территории.

— Я знаю, что это Адлер, — спокойно сказал Берг. — Сказали бортпроводницы. Я спрашивал о другом. Почему меня никто не встречает, как было уговорено с вашим начальством?

— Что значит никто? — Никонов опустил чемодан на раскаленный асфальт. — Я вас встречаю. И давайте уже пойдем к машине, чего на солнцепеке стоять.

Мужчина снова поднял чемодан, повернулся к гостям спиной и направился к стоянке каров. Судя по темпу, который взял русский, машину он оставил явно не у подъезда.

— Сумасшедший дом, — сделал вывод Данте. — Большой курортный сумасшедший дом.

Никто, из знавших Берга, никогда не замечал за ним поспешности в действиях, это оправдывало его прозвище наполовину. В самом деле, кто-нибудь видел поторапливающийся айсберг?

Никто не видел Данте взбешенным или даже рассерженным. Холодная рассудительность и неспешность были, если так можно сказать, фирменным стилем епископа, а затем и кардинала. Этим оправдывалась вторая половина прозвища. Горячих или вспыльчивых ледяных скал не бывает.

Но эти русские трижды за неполные три часа чуть было не заставили Данте вспомнить родной норвежский язык в самых неблагозвучных его вариациях.

Сначала местные попытались затащить "дипломата" в ресторан, из которого по этому случаю выгнали всех посетителей. Выгоняли спешно, и когда машина с Данте остановилась напротив лишенного всякого вкуса, пестрого и одновременно убогого подъезда, из чрева едального заведения все еще выпархивали недовольные посетители.

Данте не сразу понял, куда его завез Никонов, и очень удивился, что отделение русского госбеза соседствует с этим второсортным даже на первый взгляд учреждением. Когда Данте узнал, что возница проинструктирован сначала обеспечить "дружескую встречу с влиятельными лицами города", Берг едва подавил первый приступ раздражения. Но все же справился и попросил отвести сразу к руководителю местного госбеза. Кардинал Афанасий уверял, что спустил по административной лестнице все необходимые директивы местному начальству.

Водитель подчинился, и машина с иерархом Церкви Бодрствующих укатила от пафосной дешевки. Градоначальники остались у спешно накрываемых столов, и почему-то Данте верил, что ничуть не расстроились спешному отъезду дорогого гостя.

Никонов четко исполнил указание и привез Данте прямо в обитель местного филиала СБ. Водителю по дороге пришлось четырежды предъявлять свое служебное удостоверение молодцам в армейской одежде и с автоматами наперевес, а напоследок — с минуту ждать, пока распахнутся створки ворот, украшенные сверху (ей-богу, именно так!) колючей проволокой.

Данте воспринял режимность объекта как немного показушную. Та же резиденция "Непсис" открыта всем ветрам, лишена заборов и уж упаси боже, автоматчиков. Тем не менее, непрошенных гостей там не было ни разу с момента постройки.

Второй раз терпение Данте дало трещину, когда руководитель местной СБ встретил гостя, выходя из бассейна, расположенного прямо на берегу моря (Интересно, зачем море, если есть бассейн? Или наоборот, зачем бассейн, когда до берега двадцать метров?). Оказалось, что никакой это не дворец тайных служб, а самый обычный ведомственный пляж, на котором отдыхали от праведных трудов высшие офицеры российской госбезопасности.

Но Берг справился с собой и второй раз. Довольно холодно отказался "культурно отдохнуть", и потребовал с эсбешника рапорта о проведенных мероприятиях по поимке международных преступников.

Генерал, а другие чины подобные должности не занимают, сначала ничего не понял. А когда до пузатого эсбешника дошло, что субтильный человечек пытает его на предмет отчета, то просто смерил взглядом и послал к черту. Данте отказался идти так далеко, и настоял на отчете. Тогда генерал в бандитском стиле попытался наехать на гостя. К этому моменту Данте понял, наконец, в какую страну попал, и как себя вести с ее обитателями. Но самое противное другое. Афанасий, очевидно, не сильно старался, обеспечивая визит коллеги.

Берг поблагодарил сам себя за то, что оставил под одеждой кое-что из арсенала "Непсис", не надеясь лишь на чемоданы. Привлекать к работе слуг все равно что стрелять по воробьям из пушки, поэтому Данте обошелся "дятлом".

Кардинал равнодушно выслушал поток "прессования" от вошедшего в раж генерала, затем нажал на кнопку одного из двух браслетов. Матюги, перемежаемые паузами перевести дух, прекратились. Генерал сжал зубы от нестерпимой боли в голове. Больше он ничего сделать не мог, даже если бы хотел. "Дятел" не давал сбоев, разработанная в "Непсис" машинка ритмично, с частотой 6,73 Гц меняла напряженность сразу нескольких видов излучений, включая особо охраняемый секрет Церкви — антиинфернальное поле. Внешне это проявлялось почти неслышными щелчками с указанной частотой, но все, находящиеся под воздействием поля, ощущали боль в голове и безусловную восприимчивость к приказам того, кто знал когда и как их произносить.

Данте знал.

— У вас есть полчаса на то, чтобы привести себя в надлежащий вид, — сказал Данте, произнося отдельные слоги в ритме щелчков. — Я жду вас в своей машине. Одного. Мы поедем в ваш офис.

— Мы поедем в мой офис, — пробормотал мужчина в халате.

Данте выключил "дятла", и генерал чуть не рухнул на пол. Но удержался на ногах, и даже извинился за минутное недомогание. Напрягшиеся было телохранители оставили в покое оружие и расслабились.

Наконец, в третий и последний раз Данте чуть не вспылил, когда оказалось, что никаких особых тревог в Сочи не поднимали. Не объявляли перехватов, не блокировали выезды, не устраивали выборочных проверок документов. Местные сайберфайтеры даже не поставили сторожей на информационные магистрали. Все, что сделали русские — разослали приметы преступников милицейским патрулям, да вывесили их фотографии на сайте городской милиции.

То есть Данте явился в город, который и не думал работать как мышеловка. Хотя лучшего селения для этих целей, пожалуй, и не придумаешь. Из Сочи ведут всего две дороги и обе перекрываются на раз. Приморский город — идеальное место для поимки преступников, если только они не вздумают уходить горами на своих двоих. Да и это легко пресечь оптическим мониторингом с дирижабля. Погода в это время года замечательная, видимость так просто великолепная.

Но русская мышеловка заржавела намертво, и не сработает даже под пятой слона, не говоря уж о маленьких мышках. У Данте не было никаких оснований допускать, что беглецы все еще в городе.

Кардинал уже было приготовил пространный доклад в Коллегию о безумии, окружившем его с момента посадки в Адлере, но тут сработала еще одна особенность, присущая странному славянскому народу.

Удача здесь сопутствует всем подряд, не делая разбора между преследуемым и преследователем.

На новостной странице сервера Сочи в уголке экрана болталась рекламная завывашка, рассчитанная на доверчивых иногородних курортников. Главная фотография изображала вход в какой-то городской парк, снизу болтались несколько строк, пугающих казенностью и отсутствием стиля. Данте плохо владел русским, но даже он трижды содрогнулся от синтаксического и стилистического ужаса, читая этот бред.