Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Где ты? Прими сыновний мой привет!

Но вторит мне лишь эхо безучастно…

Я зарыдал; увы! ее уж нет!

Луна взошла и сад осеребрила,

Под сводом лип недвижно я стоял,

Которых сень родная так любила.

Я ждал ее – и не напрасно ждал…

Она идет; то медленны, то скоры

Ее шаги, письмо в ее руке…

Она идет…Внимательные взоры

По нем скользят в тревоге и тоске.

"Ты вновь со мной!- невольно восклицаю.-

Ты вновь со мной…" Кружится голова…

Чу, тихий плач, чу, шепот! Я внимаю -

Слова письма – знакомые слова!

3. Письмо

Варшава, 1824 год

Какую ночь я нынче провела!

О, дочь моя! что сделала ты с нами?

Кому, кому судьбу ты отдала?

Какой стране родную предпочла?

Приснилось мне: затравленная псами,

Занесена ты русскими снегами.

Была зима, была глухая ночь,

Пылал костер, зажженный дикарями,

И у костра с закрытыми глазами

Лежала ты, моя родная дочь!

Дремучий лес, чернея полукругом,

Ревел как зверь… ночь долгая была,

Стонала ты, как стонет раб за плугом,

И наконец застыла – умерла!..

О, сколько снов… о, сколько мыслей черных!

Я знаю, бог карает непокорных,

Я верю снам и плачу, как дитя…

Позор! позор! мы басня всей Варшавы.

Ты, чьей руки М.М. искал, как славы,

В кого N.N. влюбился не шутя,

Ты увлеклась армейским офицером,

Ты увлеклась красивым дикарем!

Не спорю, он приличен по манерам,

Природный ум я замечала в нем.

Но нрав его, привычки, воспитанье…

Умеет ли он имя подписать?

Прости! Кипит в груди негодованье -

Я не могу, я не должна молчать!

………………………….

Твоей красе (сурова там природа)

Уж никогда вполне не расцвести;

Твоей косы не станет на полгода,

Там свой девиз: "любить и бить"… прости.

………………………………………..

Какая жизнь! Полотна, тальки, куры

С несчастных баб; соседи – дикари,

А жены их безграмотные дуры…

Сегодня пир… псари, псари, псари!

Пой, дочь моя! средь самого разгара

Твоих рулад, не выдержав удара,

Валится раб… Засмейся! всем смешно…

…………………………………..

…………………………………..

В последний раз, как мать тебя целую -

Я поощрять беглянку не должна;

Решай сама, бери судьбу любую:

Вернись в семью, будь родине верна -

Или, отцом навеки проклятая

И навсегда потерянная мной,

Останься там отступницею края

И москаля презренною рабой.

………………………..

Очнулся я. Ключи немолчные гремели,

И птички ранние на старых липах пели.

В руке моей письмо… но нет моей родной!

Смятенный, я поник уныло головой.

Природа чутким сном была еще объята;

Луна глядела в пруд; на стебле роковом

Стояли лопухи недвижно над прудом.

Так узники глядят из окон каземата

……………………………

……………………………

……………………………

……………………………

Я книги перебрал, которые с собой

Родная привезла когда-то издалека

Заметки на полях случайные читал:

В них жил пытливый ум, вникающий глубоко.

И снова плакал я, и думал над письмом,

И вновь его прочел внимательно сначала,

И кроткая душа, терзаемая в нем,

Впервые предо мной в красе своей предстала…

И неразлучною осталась ты с тех пор,

О мать-страдалица! с своим печальным сыном,

Тебя, твоих следов искал повсюду взор,

Досуг мой предан был прошедшего картинам.

Та бледная рука, ласкавшая меня,

Когда у догоравшего огня

В младенчестве я сиживал с тобою,

Мне в сумерки мерещилась порою,

И голос твой мне слышался впотьмах,

Исполненный мелодии и ласки,

Которым ты мне сказывала сказки

О рыцарях, монахах, королях.

Потом, когда читал я Данта и Шекспира,

Казалось, я встречал знакомые черты:

То образы из их живого мира

В моем уме напечатлела ты.

И стал я понимать, где мысль твоя блуждала,

Где ты душой, страдалица, жила,

Когда кругом насилье ликовало,

И стая псов на псарне завывала,

И вьюга в окна била и мела…

……………………………

……………………………

……………………………

……………………………

Незримой лестницей с недавних юных дней

Я к детству нисходил, ту жизнь припоминая,

Когда еще была ты нянею моей

И ангелом-хранителем, родная.

В ином краю, не менее несчастном

Но менее суровом рождена,

На севере угрюмом и ненастном

В осьмнадцать лет уж ты была одна.

Тот разлюбил, кому судьбу вручила,

С кем в чуждый край доверчиво пошла,-

Уж он не твой, но ты не разлюбила,

Ты разлюбить до гроба не могла…

……………………………

……………………………

……………………………

……………………………

……………………………

……………………………

……………………………

……………………………

Ты на письмо молчаньем отвечала,

Своим путем бесстрашно ты пошла.

……………………………

……………………………

Гремел рояль, и голос твой печальный

Звучал, как вопль души многострадальной,

Но ты была ровна и весела:

"Несчастна я, терзаемая другом,

Но пред тобой, о женщина раба!

Перед рабом, согнувшимся над плугом,

Моя судьба – завидная судьба!

Несчастна ты, о родина! я знаю:

Весь край в плену, весь трепетом объят,

Но край, где я люблю и умираю,

Несчастнее, несчастнее стократ!"

Хаос! мечусь в беспамятстве, в бреду!

Хаос! едва мерцает ум поэта,

Но юности священного обета

Не совершив, в могилу не сойду!

Поймут иль нет, но будет песня спета.

Я опоздал! я медленно и ровно

Заветный труд не в силах совершить,

Но я дерзну в картине малословной

Твою судьбу, родная, совместить.

И я смогу!.. Поможет мне искусство,

Поможет смерть – я скоро нужен ей!..

Мала слеза – но в ней избыток чувства…

Что океан безбрежный перед ней!..

……………………………

Так двадцать лет подвижничества цепи

Влачила ты, пока твой час пробил.

И не вотще среди безводной степи

Струился ключ – он жаждущих поил.

И не вотще любовь твоя сияла:

Как в небесах ни много черных туч,

Но если ночь сдаваться утру стала,

Всё ж наконец проглянет солнца луч!

И вспыхнул день! Он твой: ты победила!

У ног твоих – детей твоих отец,

Семья давно вины твои простила,

Лобзает раб терновый твой венец…

Но… двадцать лет!.. Как сладко, умирая,

Вздохнула ты… как тихо умерла!

О, сколько сил явила ты, родная!

Каким путем к победе ты пришла!..

Душа твоя – она горит алмазом,

Раздробленным на тысячи крупиц

В величьи дел, неуловимых глазом.

Я понял их – я пал пред ними ниц,

Я их пою (даруй мне силы, небо!..).

Обречена на скромную борьбу,

Ты не могла голодному дать хлеба,

Ты не могла свободы дать рабу.

Но лишний раз не сжало чувство страха

Его души – ты то дала рабам,-

Но лишний раз из трепета и праха

Он поднял взор бодрее к небесам…

Быть может, дар беднее капли в море,

Но двадцать лет! Но тысячам сердец,

Чей идеал – убавленное горе,

Границы зла открыты наконец!

Твой властелин – наследственные нравы

49
{"b":"135184","o":1}