На богатом “диком” Западе людей с очень высокими зарплатами много. У нас мало, так как и банки у нас в большинстве своем маленькие, и, соот­ветст­венно, сделки, от которых они живут, мелковаты, по западным, конечно, меркам. В Китае — по-другому: не по-американски и не по-российски. Там еще работают за идею. Но теперь уже и там, в этой странно социалистической стране, есть и менеджеры, и брокеры. При этом их специалисты своей элитарности не чувствуют, не осознают (как некогда и наши скромные корифеи умственного, да и ручного труда) и потому дешево продают свой талант. Безусловно, идея, пока она владеет умами, стимулирует активную деятель­ность человека. Другой вопрос: какова эта идея?!

Не могут быть предпринимателями, а значит, вкладывать деньги в свое дело, и вороватые чиновники. У них другой источник дохода и психология жизни совершенно иная, не созидательная. Закон им мешает. И у них тоже — деньги есть, а дела нет. Российский (настоящий) предприниматель всегда без денег. У него рост производства поглощает все. Ему важны не деньги, а дело. Он живет по формуле: ДЕЛО – ДЕНЬГИ – ДЕЛО. Западный транснацио­нальный монополистический бизнес предполагает другую последовательность: ДЕНЬГИ – ДЕЛО – ДЕНЬГИ и далее — ВЛАСТЬ. Именно этими соками питаются корни глобализма с его якобы “новым”, а на самом деле древним, как змей, “мировым порядком”.

“Бизнесмен” – чисто западное слово. “Предприниматель” (“промыш­ленник”, “заводчик”, “фабрикант”) совсем не синоним “бизнесмена”, и понятие это традиционно российское. Понятию “бизнесмен” на русской почве, скорее, соответствует купец. Талантливый предприниматель может быть никудышным купцом-бизнесменом (и наоборот). А может и счастливо сочетать в себе оба этих таланта. Пример этому ­— купцы Гужоны, основатели московского завода, известного в наше время под названием “Серп и молот”.

И дорогой офис, и дорогая машина, и лучший костюм необходимы предпринимателю потому, что это атрибуты, “лицо” его предприятия. В отличие и от брокера, и от чиновника он отвечает и за своих работников, и за все дело в целом. И он дорожит своим делом и делателями, то есть людьми, без которых не будет ни дела, ни самого предпринимателя. Добавлю – не будет и экономически развитого государства. Именно эту внешнюю сторону жизни капиталиста зорко подглядели, осознали и немедленно использовали в своей “революционной” практике “классики” марксизма. Вспомним советскую, то бишь марксистскую, политэкономию (не учил, но помню): как капиталист “грабил” рабочих? По Марксу, очень даже просто – нещадно их эксплуатировал и недоплачивал им за труд. А львиную долю прибыли присваивал себе. Рабочий беднел, возмущался (справедливо!) и начинал революцию. Тоже, естественно, “справедливую”: грабил награбленное. Правда, плодами грабежа неизменно и вовсе не справедливо пользовались совсем не рабочие, а сами “профессиональные” революционеры, но это — к слову. Нам сейчас важно уяснить другое. Жизнь всегда сложнее любой схемы и “учения”, даже “всесильного”. Плата за труд — не прихоть капи­талиста: стоимость рабочей силы определяется на рынке труда. Пред­положим, фабрикант установил плату за работу в 10 шиллингов. Но пришел другой рабочий и согласился работать за 8. Потом пришел третий, деревенский житель, который будет трудиться и за 6. Следом приехал эмигрант, для которого и 4 шиллинга – большие деньги. “Ты ноги протянешь с такой зарплатой”, — говорит ему фабрикант. Но тот умоляет принять его, потому что и сам он, и семья его уже протягивают ноги от безработицы. Кого и на каких условиях возьмет фабрикант? Ответ вовсе не однозначный и совсем не простой, как заверяет нас Маркс. Хозяину для верного решения нужно учесть все факторы, формирующие рынок труда: экономические, политические, социальные, нравственные. Ошибка будет равнозначна разорению.

А что касается “присвоения прибавочной стоимости”, то и здесь все голословно, бездоказательно, а потому и не научно, статистически не достоверно у классиков “научного” коммунизма получается. Примерно так же, как у дарвинистов происхождение человека от обезьяны, то есть по принципу: если не так, но очень хочется, то так. Беда в том, что тех, кому этого “хотелось”, развелось слишком много. Разве собственник средств производства не выполняет никаких производительных функций? А ведь именно эти функции на рубеже XIX и XX веков известный ученый-экономист Шумпетер и назвал предпринимательством. Что делает предприниматель? Он организует произ­водство и постоянно его совершенствует, внедряет инновации – новые технику и технологии, инвестирует капитал в расширение производства. По сути, именно предприниматель реализует достижения технического прогресса, определяет новые потребности, находит рынки сбыта. В свою очередь, инновационное производство, в котором роль предпринимателя особенно значима, дает импульсы к обновлению экономики, обеспечивая ее развитие.

Решение сугубо производственных задач невозможно без социальных инвестиций со стороны предпринимателя: ему нужны квалифицированные, образованные, при этом – здоровые (!) наемные работники и специалисты. Таким образом, решение социальных проблем также ложится на плечи предпринимателя. А это и обучение, и профессиональная подготовка, и оплата труда, и вопросы социального обеспечения… К слову, на самых революционных заводах того же Гужона или Путилова уровень жизни рабочих был намного выше среднеевропейского и социальный пакет был намного весомее. Ну, а сегодня все отношения найма и распределения созданной стоимости и вовсе перешли в область контрактных отношений и определяются нормами права.

Возвращаясь к истории, скажу: революция в России произошла вовсе не из-за зверской эксплуатации рабочих и крестьян. Этот наивный миф должен быть развеян. Для созидания нужны большие силы, для разрушения достаточно пули. Кого в России ограбил капиталист? Дворян, помещиков? Нет. Чиновников? Военных? Интеллигенцию? Нет. А вас, рабочие? Мастера скажут “нет”, и основной рабочий коллектив скажет “нет”. “Неправда! — раз­дастся голос из курилки, — ограбил! И штрафовал, и увольнял!” Так это же за твои прогулы, за пьянку, за брак. Неважно — “грабил”, и все тут. То же было и в крестьянстве (из “обиженных” на селе чуть позже создавали “комбеды”, столько горя принесшие русской деревне), и на фронте (дезертиры и советы солдатских депутатов, разрушившие русскую армию). На них, маргиналов – бессмертных, неистребимых и вездесущих лодырей, пьяниц и смутьянов, обученные за кордоном революционеры-“профессионалы” и делали свою, подкрепленную хозяйским золотишком ставку. Они опирались на те самые 5% населения России, которые активно и непосредственно участвовали в революционных событиях. Это была та самая “пуля”. А что, остальные 95% людей были чистые? Увы, нет. В народе, во всех его сословиях, катастро­фически падала вера, а с ней и нравственность. Это при том, что средний уровень жизни населения был тогда высок, а темпы экономического и социаль­ного развития ошеломляли Запад.

В некотором роде предприниматель является заложником своего дела. Это крест, и, как всякий крест, он тяжел и незавиден. На еде предприни­матель, конечно, не экономит, а на всем остальном экономит, и очень даже строго. Зачем ему все это? Не может иначе. Это призвание, от которого не уйдешь, не скроешься.

Знание экономики для предпринимателя обязательно. Экономика — не хозрасчет: одним калькулятором не обойдешься. Это тактика и стратегия, психология и интуиция, дипломатия и политика, и столько всего, что не перечесть. Предприятие растет, и, чтобы не потерять над ним контроль, надо искать новые формы управления и экономического анализа ситуации. Безусловно, для этого есть специалисты. Но меня иногда пугают их катего­ричные, “научно обоснованные” выводы. И потому, выбирая тот или иной совет или проект, я руководствуюсь не только умом, но и сердцем и смотрю не столько на сам проект, сколько на человека, его предлагающего. Бывает, ошибаюсь. Но приходит опыт, и ошибки становятся реже. Признаюсь, что этому явлению — предприниматель сегодня – я, пожалуй, не смогу дать точного, исчерпывающего определения. Но, на мой взгляд, это прежде всего организатор и генератор творческой и духовной энергии. В свое время мы посмеивались над “комиссарами”, которые по заданию партии, не имея специального образования, руководили по очереди то машиностроением, то сельским хозяйством, то они армией уже командуют, то флотом, а вот они уже и дипломаты! Вспомните “Оптимистическую трагедию”. Но рациональное зерно в этом есть. Талантливый организатор должен уяснить суть задачи, увидеть пути ее решения, подобрать для этого специалистов и создать им необходимые условия для работы. И схема эта везде и во все времена одинакова. Так, например, Екатерина II большими личными талантами не обладала, но организатором она была, бесспорно, одаренным и собрала вокруг себя действительно великих людей: Потемкин, Суворов, Ушаков, Гавриил Державин – они составили славу России и самой государыни.