Из отчета Е. С. Савченко перед областной Думой особо врезались в память слова, которые вроде бы даже неуместны в наше прагматичное и коммерциализо­ванное время, но, с другой стороны, наиболее ярко характеризуют его собственное понимание и прочтение этого самого времени: “Нам говорят, что главная цель рыночной экономики — это получение прибыли. На мой взгляд, это примитивное, безграмотное суждение. Главной целью любой экономической системы, в том числе и рыночной, является повышение качества жизни человека, а прибыль — лишь средство достижения этой цели. Любая экономика рано или поздно обречена, если она не воспроизводит основной свой капитал — человека труда”.

В этих словах — и кредо жизни, и главный смысл работы, и сама сердцевинная сущность натуры Савченко. Где только возможно, он не устает повторять, что инвестиции в человека должны быть безусловным приоритетом всякой деятель­ности и любой политики, — это он говорил Президенту, в этом каждо­дневно убеждает и хозяйственных руководителей, и предпринимателей, и своих подчиненных.

Причем это не просто слова — за ними стоят конкретные и впечатляющие дела. Назову только несколько цифр и фактов. Из года в год более 60 процентов доходов областного бюджета направляется на решение социальных задач. За последние семь лет 80 тысяч семей улучшили свои жилищные условия. В полном объеме финансируются областные целевые программы по охране здоровья населения — на их реализацию ежегодно направляется свыше 200 миллионов рублей. 50 миллионов выделяется на областные программы “Дети-сироты” и “Дети Чернобыля”. Около 30 миллионов потрачено на приобретение 200 компью­терных классов. В ноябре 2001 года гостеприимно распахнул двери новый комплекс Белгородского государственного университета, который задуман не только как учебный, но и как крупнейший в Центрально-Черноземном районе научно-производственный центр. О масштабах университета красноречиво говорит то, что общая площадь зданий составляет почти 70 тысяч квадратных метров.

Когда шло строительство, от гостей города не раз приходилось слышать удивленные вопросы — как в наше безденежное время здесь — не в столице! — осуществляется столь грандиозный проект?

Ответ на этот вопрос знал каждый житель Белгородчины, поскольку строительство стало поистине народной стройкой, главным прорабом которой был опять же губернатор области. Это по его инициативе для реализации задуманного были сформированы Попечительский совет, который он и возглавил сам, и Фонд содействия развитию БелГУ. За неполных три года от жителей области, предпринимателей, трудовых коллективов на счет фонда поступило более 300 миллионов рублей, что, собственно, и позволило в сжатые сроки возвести и оснастить целый комплекс зданий и научных лабораторий.

Одета рядом в гранит и древняя река Везелка, в неспешные воды которой глядится и только что отстроенный Храм Архангела Гавриила, освящение которого состоялось в день открытия нового университетского комплекса. И есть в этом соседстве большой нравственный и духовный смысл: Храм Божий и Храм Науки, пропо­ведующие и хранящие вековые традиции, как бы открывают новые горизонты перед молодым поколением России.

Завершу очерк еще одной цитатой, взятой из газетной статьи Е. С. Савченко, которая также весьма убедительно характеризует его отношение к курсу проводимых реформ, гражданскую позицию и общественный темперамент: “Рынка должно быть столько, сколько можно, а государства столько, сколько необходимо”. Это не просто удачная фраза — за ней убежденность в своей правоте, несогласие с идеологией реформ, исповедуемой нынешней властью, и противление ей.

А это означает, что Евгений Степанович, как и прежде, на стремнине времени, на острие дискуссий по самому злободневному вопросу — как дальше развиваться России, какой ей быть завтра и какой мы оставим ее нашим детям и внукам.

 Евгений Савченко

Глава администрации Белгородской области

ЧЕЛОВЕК И ТРУД

Социальная сфера села: взгляд из региона

Без сильной социальной политики, направленной на улучшение условий труда и жизни сельского населения, без повышения его общественной и гражданской активности невозможна реализация никаких аграрных программ. Особую значимость эта проблема приобретает в современных условиях, поскольку реформирование экономики страны предусматривает кардинальное изменение модели аграрного сектора, затрагивает глубинные экономические, социальные, политические и даже моральные интересы самых различных слоев общества.

Условия и образ жизни сельского населения России имеют свою специфику, обусловленную не только историческими традициями и многонациональным составом населения, но и высокой степенью его распыленности, неразвитой системой коммуникаций, ограниченностью сферы приложения труда и др. Поэтому село, станицу, аул или хутор следует рассматривать как особую социально-территориальную общность, органично совмещающую производственные функции с социальными. В значительной степени занятие аграрным трудом — это не только форма получения доходов, но и генетическая привязанность к определенному жизненному укладу, что лежит в основе здорового общественного консерватизма сельского населения.

Именно поэтому экономическое поведение крестьянина не вписывается в концепцию “экономического человека”, согласно которой субъект в процессе деятельности стремится к максимизации собственной выгоды в условиях абсолютной свободы выбора и полноты информации. Скорее, оно может быть охарактеризовано понятием М. Вебера: “сущностно рациональное экономическое действие”, которое предусматривает ориентацию человека на достижение некоторой ценностной цели.

Следует признать, что российское государство как до революции, так и при советской власти зачастую отводило селу роль поставщика материальных и людских ресурсов. Это наиболее ярко проявилось в период индустриализации, когда промышленное производство, не имевшее собственных источников накоплений, развивалось за счет безжалостного изъятия ресурсов из села и усиления эксплуатации его жителей. По сравнению с городским населением крестьяне, занимаясь гораздо более тяжелым и неквалифицированным трудом, были крайне ограничены в возможностях выбора образования и альтернативной  сферы деятельности, имели менее разнообразный рацион питания, постоянно сталкивались с проблемами приобретения товаров, обеспечения коммунальными и бытовыми услугами.

В дореформенный период считалось, что основная причина перетока населения в город — несоответствие условий труда и качества жизни сельского и городского населения. В результате экономическая политика государства ориентировалась на индустриализацию сельского хозяйства, а социальная — на механическое выравнивание уровня жизни в городе и деревне. Индустриализация требовала пооперационного разделения труда и одновременно вела к потере селянином целостного представления об аграрной деятельности, основных навыков крестьянского труда и постепенному превращению в наемного работника с присущими последнему психологическими особенностями. (Навыки и традиции земледелия проявлялись у большинства работников колхозов и совхозов в полной мере лишь в рамках приусадебных хозяйств.)

Со второй половины 60-х годов был предпринят ряд попыток по сближению условий труда и жизни города и деревни, динамично велась работа по формированию социальной инфраструктуры села. Но с началом либерализации экономики финансирование большей части социальных программ по возрождению российской деревни прекратилось, а лимиты централизованных капитальных вложений в ее инженерное и социальное обустройство резко снизились. А если учесть, что функции управления социальной сферой и ее финансирования были переданы на местный уровень из-за дефицита средств, на селе во многих случаях произошло резкое сокращение социально-ориентированных учреждений: больниц, школ, клубов, библиотек, объектов бытового обслуживания.