Индейцы хопи пока добились только одного: курорт Сноу Боул запретили расширять. Решение, впрочем, пока не окончательное, ибо дело кочует из инстанции в инстанцию.

Юридическая битва только началась, и индейцы, в общем-то, на многое не рассчитывают и даже понимают, что, выиграв право молиться в своих святых местах, вряд ли победят на всей Территории Белого Человека. Но, как говорит адвокат Синяя Собака из племени шошона, лучше наступать, чем отступать.

Он-то и посоветовал индейцам племени килиуи предъявить права на целый город…

Город-призрак называется Боди. Он лежит на поднятой на три тысячи метров каменистой равнине в предгорьях Сьерра-Невады. Индейцы настаивают, что эти земли были в первой половине прошлого века собственностью племени килиуи. Документов об этом у килиуи нет. У властей штата есть дарственная бумага.

В городе царствуют пыль и ветер. Ветер прилетает с юго-запада, с гор Сьерра-Невада. Он приносит слабый пряный запах шалфея, вздымает тучи мельчайшего песка и швыряет их на улицы города. Песчинки влетают через разбитые окна в дома, хлещут деревянные стены, покрывают продырявленные крыши, и кучи песка сыплются вниз.

Ветер расшатал дома, гнет траву — ею густо поросли городские улицы. В гостинице “Стюардс грэнд-отель”, что на главной улице, висят на доске у стойки портье ключи от номеров. Лежит трубка допотопного телефона, как будто говоривший на секунду выскочил позвать кого-то. На двери висит сумка почтальона с письмами, покрытая густой многолетней пылью. В одном из номеров стоят рядом с заржавевшей кроватью сапоги сорок пятого размера со шпорами. В игорном зале гостиницы замер на одной из цифр рулетки шарик… Все выглядит так, словно жители города по приказу вдруг встали и ушли из Боди.

В городе стоит тишина. Сто лет назад — какие-то сто лет назад! — газета “Боди стэндард” писала:

“…Грустно признать, но наш город стал самым диким на “диком Западе”. Каждый день гремят выстрелы, будто горожане решили перестрелять друг друга. Вокруг пьянство, безнравственность, драки. Как долго будет все это продолжаться?”

Недолгую и бурную историю города Боди можно прочитать в старых газетах. В дни наивысшего расцвета там выходило три газеты. Когда-то в городе жило пятнадцать тысяч человек, было тринадцать золотых рудников, шесть погребальных бюро, методистская церковь и превосходная тюрьма на сто персон.

История Боди неотделима от истории освоения Калифорнии. Когда в 1848 году войска Соединенных Штатов оттеснили мексиканцев, бывших владельцев этих земель, к югу, Калифорния была слабо заселена. Земли еще хватало на цивилизованном восточном побережье, а потому перспектива обосновываться на далеком Западе мало кого привлекала. Но 24 января Джеймс Маршалл, рабочий с лесопилки, обнаружил в грязи, застрявшей в решетке гидравлической пилы, камень величиной с голубиное яйцо. Камень был слишком тяжел, чтобы не обратить на него внимание. Отмыв его в реке, Маршалл выскочил на берег и закричал: “Золото! Я нашел золото!”

Речка, на которой стояла лесопилка, именовалась Сакраменто; в истории калифорнийской “золотой лихорадки” название это стало символичным. Недаром золотоискатели у Джека Лондона пели: “Сакраменто — край богатый, гребут золото лопатой!” С момента находки драгоценного металла проблема заселения Калифорнии была решена.

Кто греб лопатой золото, а кто и нет; об этом разговор особый. Главное, что миллионы людей покинули насиженные места и двинулись туда, где можно было стремительно разбогатеть.

Среди тех, кто устремился на Запад, был и некий Билл Боди. Он бросил семью, сел в Бостоне на корабль и вышел на берег в Сан-Франциско с десятью долларами в кармане. Сверх этой суммы он располагал стальными мускулами и тяжелыми кулаками. Среди калифорнийских старателей он скоро получил кличку “Гризли Боди” за скверный характер и стремление решить любой вопрос дракой. В потасовках он обычно побеждал, зато с золотом ему упорно не везло. В 1859 году он покинул, не оглянувшись, изрытые искателями счастья берега Сакраменто и двинулся с тремя компаньонами в горы Сьерра-Невада. Но и там не везло по-прежнему. Рождество Боди с попутчиками встретил у костра в пещере и от скуки пошел вверх по ручью, время от времени царапая дно мотыгой. Через полчаса стало ясно, что золота в ручье едва ли не больше, чем воды. Так найдена была богатейшая жила Сьерра-Невады. И так началась “горячка Боди”, подвид болезни, называемой “золотой лихорадкой”.

Сам Боди, впрочем, не заработал на найденном им золоте ни единого доллара: в тот же вечер он свалился с воспалением легких и через неделю скончался в той же пещере. Но уже через десять дней вокруг пещеры вырос палаточный город, скоро превратившийся в город из хижин и без задержки ставший крупным населенным пунктом с солидными деревянными домами. Город назвали Боди и тем увековечили память Билла Боди, пришедшего и ушедшего нищим.

Кочевавшие неподалеку индейцы племени килиуи в страхе ушли подальше от этих мест. У них уже был горький опыт общения с внезапно появившимися толпами вооруженных белых, и килиуи предпочли держаться подальше.

Так возник город, предназначенный для одной лишь цели: обогащения, добычи золота, ибо больше ничем нельзя было заниматься на этой каменистой земле, где уничтожили даже тонкий слой животворной почвы, откуда бежали животные. Но золото земля давала. За один только 1862 год в городе добыли золота на 13 миллионов долларов. Крупнейшая фирма, занявшаяся делами в Боди, — “Стэндард майнинг корпорейшн” — имела годовой доход в пять миллионов. Счастливцы и неудачники (даже неудачники), гангстеры и методистские пасторы, парни без предрассудков и девицы им под стать — все могли заработать в Боди. И в шестидесяти питейных заведениях города всю ночь шла гульба. Газета “Боди стэндард”, которую мы уже цитировали, писала: “Никому не подсчитать, сколько людей погибло в салуне Джона Вагнера. Чуть ли не треть тех, кто входит туда живым и здоровым, выносят из салуна йогами вперед”.

…На грани двух веков вдруг резко упала цена золота на международных биржах. И добыча драгоценного металла в Боди становилась все менее прибыльной. Копать надо было глубже, а истощенная земля Сьерры давала золота меньше и меньше. Крупные компании начали сворачивать работу. Тысячи людей остались без средств к существованию. Летом пожар уничтожил восточную часть города. Зимой внезапные снежные лавины отрезали Боди от мира. Безработные стали покидать город первыми — за отсутствием имущества они были легче всех на подъем. За ними свернули дела банки, магазины, салуны, заколотил заведение Джон Вагнер. В единственной школе не стало учеников. Даже гордость Боди — вместительная тюрьма стояла без дела. Последнему заключенному — конокраду Уолтеру Ласло — начальник тюрьмы преподнес ключ от ворот и пообещал оказать гостеприимство в любое время. Они обнялись и пошли каждый в свою сторону: делать в Боди было нечего.

…И лишь местный банкир Стюарт Кэйн один слепо верил, что цена на золото повысится. Он скупал за бесценок брошенные дома, участки, целые улицы, казенные здания: почту и суд, церковь и тюрьму. И стал владельцем города. Брошенного города, города-призрака, города без людей. В старой Европе обладание городом, даже без населения, принесло бы ему хотя бы титул, пустой, но звучный. В Америке это принесло ему славу помешанного… Наследники одержимого банкира лет семьдесят не знали, что делать с собственным городом, и в 1868 году преподнесли его в подарок штату Калифорния.

…Когда особенно сильный ветер рвется в Боди с гор, песок бьется о деревянные стены покосившихся домов, и пустые улицы наполняются невнятным шорохом. И тогда случайно попавшему в Боди человеку кажется, что в городе идет какая-то невидимая жизнь. Словно бродят по улицам тени искателей золота и искателей приключений, разбогатевших и застреленных, нашедших и разочарованных. Призраки бродят по городу-призраку, пустому памятнику погони за призрачным счастьем.