— Я еще посмотрю, как будут проходить переговоры. Если все будет в порядке, я приду и приму в них участие.

Переговоры начались 16 октября. По-индейски — в Месяц Смены Времен Года. Арапахо, команчи, кайова и степные апачи встали лагерем ь установленном месте, вдоль заросшего лесом берега ручья, а Черный Котел предпочел расположиться за ручьем. В случае чего ручей мог отделить его от двухсот сабель кавалерийского отряда, охранявшего членов комиссии. Орлиный Нос и вожди Боевых Собак послали в лагерь Черного Котла своих людей. Каждый день они доносили Орлиному Носу о ходе мирных переговоров. При этом они еще следили за Черным Котлом и за членами комиссии; если бы Черный Котел попытался подписать от имени народа чейенов плохой договор, они бы его тут же убили. Таков был тайный приказ Орлиного Носа.

Всего собралось больше четырех тысяч индейцев, но среди них было так мало чейенов, что переговоры прежде всего касались племен кайова, команчей и арапахо. А членам комиссии прежде всего нужно было обеспечить мир с опасными Боевыми Собаками, причем следовало убедить их в том, что резервация ниже реки Арканзас, которую им предлагали, очень удобное и выгодное место. Черный Котел и Джордж Бент уговорили нескольких колеблющихся вождей. Но враждебность остальных настолько усилилась, что они пригрозили Черному Котлу, если он не уйдет с переговоров, перебить всех его коней.

21 октября каноча и команчи подписали договор, по которому они дали обязательство жить в общей резервации с чейенами и арапахо. Они обещали охотиться на бизонов только на территориях южнее реки Арканзас и прекратить мешать строительству железной дороги, которую в это время начали проводить вдоль реки Смоки Хилл. Черный Котел, однако, не хотел ставить своей подписи, пока к ручью Медсин Лодж не подойдут другие вожди чейенов. Маленький Ворон и его арапахо не хотели подписывать, пока не подпишут чейены. Недовольные члены комиссии согласились подождать еще неделю. И Черный Котел с другим настроенным мирно вождем — Маленьким Сюртучком — отправились в лагерь Боевых Собак, чтобы применить там свою дипломатию. Прошло пять дней, но чейены не появились.

Вечером 26 октября Маленький Сюртучок вернулся из лагеря Боевых Собак. Он сообщил, что вожди чейенов придут. Их будет сопровождать пятьсот вооруженных воинов. Они предупреждают, что будут стрелять из ружей: этим они хотят показать, что им очень нужны боеприпасы для осенней охоты на бизонов. Комиссии совершенно нечего опасаться, воины никого не обидят, и если им подарят боеприпасы, то они подпишут договор.

На следующий день, в теплый солнечный осенний полдень, прискакали чейены. Они показались на гребне горы южнее места переговоров и построились в каре — не хуже, чем кавалеристы Твердого Зада. Некоторые надели трофейные армейские мундиры, на других были красные одеяла. Копья их и серебряные браслеты и ожерелья блестели на солнце. Когда отряд приблизился к месту переговоров, воины развернулись в боевую линию лицом к членам комиссии, не без опаски ждавшим за ручьем. Один из индейцев затрубил в рог. Кони рванулись вперед, и из пятисот глоток вырвался крик “Ги-ги-гия, гия!”. Воины подняли копья, натянули луки, несколько раз выстрелили из ружей и пистолетов в воздух и промчались через ручей так стремительно, что из него выплеснулась вода.

Передние ряды подскакали к комиссару Харни Белые Бакенбарды, который, не двигаясь с места, ждал индейцев. Другие члены комиссии спешно искали укрытия. Вожди и воины резко осадили коней, спешились, обступили испуганных членов комиссии, со смехом подавая им руки. Так они продемонстрировали, как быстры и ловки воины-чейены.

Когда кончилась церемония приветствий, начались речи. Говорили все — Высокий Бык, Белый Конь, Могучий Медведь и Вождь Бизонов. Они заявили, что не хотят войны, но если не получат почетного мира, начнут ее немедленно.

Вождь Бизонов даже потребовал, чтобы индейцам было разрешено охотиться вдоль реки Смоки Хилл. Он обещал, что чейены оставят в покое железную дорогу, а потом добавил:

— Пусть этот край будет нашим общим владением и пусть чейены там охотятся и впредь.

Но белые участники переговоров ни с кем не хотели делить землю севернее реки Арканзас. Утром следующего дня они угостили кофе вождей чейенов и арапахо, а потом зачитали им договор, содержание которого перевел Джордж Бент. Могучий Медведь и Белый Конь сначала отказались подписывать договор, но Бент отвел их в сторону и убедил сделать это, чтобы удержать свою власть и впредь остаться со своими племенами. После подписания договора члены комиссии раздали подарки, среди которых были и порох и пули. Так закончились переговоры у ручья Медсин Лодж. Большинство чейенов и арапахо должны были теперь отойти на юг. Но были и такие, которые уйти не захотели. Человек триста — четыреста ушли от реки Симаррон к северу и соединили свою судьбу с воином, который не хотел капитулировать.

Ибо среди подписей на договоре не было имени Орлиного Носа.

Зимой 1867–1868 года большинство чейенов и арапахо разбили стойбище южнее реки Арканзас, недалеко от форта Ларнд. Осенью они добыли столько мяса, что могли пережить зимние месяцы. Однако к весне стал ощущаться недостаток пищи. Как-то пришел из форта Высокий Вождь Уинкуп и раздал небольшое количество продовольствия, полученного от ведомства по делам индейцев. Он сказал вождям, что Великий Совет в Вашингтоне все еще обсуждает договор, а потому не выдал денег на покупку питания и одежды для индейцев, как было обещано. Вожди ответили, что если бы у них было оружие и боеприпасы, то они пошли бы на юг, к Красной реке, и настреляли бы столько бизонов, сколько нужно, чтобы прокормиться и запастись. Но у Уинкупа не было ни оружия, ни пороха, ни пуль. Так он и сказал вождям.

Теплые весенние дни стали долгими, и молодые охотники начали проявлять беспокойство. Они ворчали, что еды мало, и проклинали белых, не сдержавших обещания, данного у ручья Медсин Лодж. Небольшими группами они начали тайно уходить к северу, на свои прежние охотничьи угодья у реки Смоки Хилл. Высокий Бык, Белый Конь и Могучий Медведь уступили давлению Боевых Собак и тоже пошли за реку Арканзас. Кое-кто из молодежи по пути нападал на одинокие поселения белых в надежде найти пропитание и оружие.

Агент Уинкуп сразу же пришел на стоянку Черного Котла и попросил вождей, чтобы он” были терпеливы и не пускали своих юношей на военную тропу, хотя Великий Отец и обманул их доверие.

— Наши белые братья убирают руку, которую подали нам у Медсин Лодж, — сказал Черный Котел, — но мы попробуем держаться за нее. Мы надеемся, что Великий Отец смилуется над нами и даст нам ружья и боеприпасы, как обещал, и мы сможем охотиться на бизонов, чтобы наши семьи не голодали.

Уинкуп надеялся, что оружие и боеприпасы будут доставлены, ибо Великий Отец только что назначил командиром канзасских фортов нового Звездного Вождя — генерала Филипа Шеридана. Агент пригласил нескольких вождей, среди которых были Черный Котел и Каменный Теленок, в форт Ларнд для встречи с Шериданом.

Когда индейцы увидели Шеридана, коротконогого, с мощным затылком и длинными болтающимися руками, им показалось, что перед ними стоит насупленный серый медведь (так его и назвали — Серый Медведь). Во время беседы Уинкуп спросил генерала, выдавать ли индейцам оружие.

— Давайте, чего там, — буркнул Шеридан. — Когда они начнут воевать, мои солдаты перебьют их, как мужчин, по крайней мере.

Каменный Теленок тут же нашелся:

— Пусть ваши солдаты отрастят себе длинные волосы, чтобы можно было снять скальпы. Пусть хоть это послужит нам честью, когда мы их перебьем.

Эту беседу трудно было назвать дружеской. Тем не менее Уинкуп выдал вождям несколько старых ружей. Чейены и арапахо, хотевшие охотиться ниже реки Арканзас, ушли неудовлетворенными. Многочисленные отряды Боевых Собак и воины-одиночки все еще находились на севере за рекой. Некоторые из них нападали на белых и убивали их, где только ни встретят.