Рассказывали, что однажды она подошла на улице к женщине, дала ей копеечку с изображением Георгия Победоносца и сказала:

– Возьми царя на коне. Поспеши – погаснет.

Женщина растерялась, но копеечку взяла и, зажав ее в кулаке, поспешила домой. А когда подходила к дому, из-под самой крыши полыхнул яркий огонь. Мигом сбежался народ, пожар разгорался, женщина пыталась прорваться к дому, ее не пускали. Но словно неведомая сила толкала ее к пожару, и, когда ей удалось подбежать вплотную к зданию, бушевавший пожар тут же затих. Народ удивленно ахнул, а женщина разжала руку с подаренной копейкой, вспомнила вещие слова Ксении, и сердце женщины наполнилось благодарностью.

Особенно часто в городе Петра рассказывали о чудесном воскрешении утонувшего в Неве мальчика. Его вытащили уже бездыханным. Но рядом оказалась Ксения. Она обратилась с дерзкой мольбой к Господу, после чего, по благословению свыше, прикоснулась руками к утонувшему, и он ожил.

И уже почти в самом конце жизни она часто стала повторять странные слова:

– Скоро плакать на Руси будут. Как войдет он во врата, всей жизни ему будет столько, сколько букв над воротами в речении библейском!

Долго ломали головы горожане, строили догадки, о ком речь и что это за врата и где эти буквы. И вскоре кто-то разгадал тайну прорицания – в Петербурге спешно шло строительство Михайловского замка, предназначенного для императора Павла I. Строительство задерживалось, постоянно что-то не ладилось, не хватало материалов. Вот и ворота поставили, а облицовочного мрамора не было. И тогда взяли мрамор со строительства храма Исаакиевского собора. Одна из мраморных плит с выбитым на ней библейским изречением была укреплена над воротами замка. Суеверные петербуржцы бросились читать надпись и пересчитывать в ней буквы, высчитывая, сколько же лет будет жить император. Роковая надпись гласила:

Посчитали – и ахнули, насчитав сорок семь букв. Согласно предсказанию, отпущено было императору Павлу Петровичу сорок семь лет, жить ему оставалось всего ничего – до 1801 года. Из уст в уста, от человека к человеку передавалось по Петербургу это мрачное предсказание, гулким эхом докатившись до Москвы и других городов и превратившись в устойчивое поверье. Павел I, наверняка, знал о роковом пророчестве, но, будучи по натуре фаталистом, дерзко шел навстречу собственной судьбе, даже подгонял ее, как торопил он и строительство Михайловского замка. Распространившееся повсеместно предсказание Ксении создавало огромное напряжение вокруг фигуры императора и самого Михайловского замка. Уже то, что на его постройку были взяты материалы со строительства Исаакиевского собора, посчитали дурным предзнаменованием.

В начале 1801 года рабочие пытались закончить строительство, но замок оставался мрачным и снаружи, и внутри. Его не удавалось украсить, интерьеры были темны и печальны, к тому же в замке было очень холодно, и стояла ужасающая сырость. Но Павел I спешил, и как только замок освятили, тут же въехал в него. Город замер в ожидании чего-то страшного и неизбежного. И оно свершилось. Император Павел Петрович прожил в замке сорок дней. Въехал он в замок 1 февраля, а в ночь с 11 на 12 марта был убит заговорщиками, не дожив до своего сорокасемилетия всего несколько месяцев.

Еще в 1901 году в изданных к 200-летию Петербурга очерках В. М. Суходрев пишет о надписи над воротами Михайловского замка, как о существующей. Но в следующие годы упоминания о ней исчезают, как бесследно исчезает и… сама таинственная надпись. К 300-летию Петербурга Михайловский замок отреставрировали, обновлена была и ставшая пророческой, благодаря сбывшемуся предсказанию Ксении, надпись.

Многим помогла Ксения при жизни. А прожила она более семидесяти лет. Хотя письменных сведений о точном времени и обстоятельствах ее смерти нет, предание гласит, что перед кончиной она видела во сне Пресвятую Богородицу, возвестившую о близости завершения ее земного странствия. Похоронили блаженную Ксению на Смоленском кладбище. На том самом, на котором она ночами носила кирпичи на леса для строительства церкви в честь иконы Смоленской Божией Матери.

И после кончины не оставила Ксения страждущих заботами своими. На могилке ее стали совершаться чудеса – исцелялись больные, находились пропавшие вещи, примирялись поссорившиеся. Могила блаженной Ксении стала местом постоянного паломничества. Люди шли и шли. Шли помянуть праведницу, попросить ее о помощи и заступничестве. Многие приходили просто прикоснуться к надгробью, а многие уносили с собой горсть земли с могильного холмика. Вскоре холм сравнялся с землей. И еще дважды насыпали землю на могилу, и дважды уносили ее по горсточке, по щепотке страждущие защиты и помощи. Положили на могилу мраморное надгробье, но паломники откалывали от него по кусочку, и вскоре от мраморной плиты также ничего не осталось. Потом над могилой на пожертвования богомольцев построили часовню. Могилу покрыли мраморной плитой с надписью:

«Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. На сем месте положено тело рабы Божией Ксении Григорьевны, жены придворного певчего, в ранге полковника, Андрея Феодоровича. Осталась после мужа 26-и лет, странствовала 45 лет, всего жития ее было 71 год, называлась «Андрей Феодорович». Кто меня знал, да помянет душу мою, для спасения своей души. Аминь».

В специально заведенной книге, хранившейся в Смоленской церкви, было записано множество благодарственных слов блаженной Ксении Петербургской. Страницы книги были заполнены рассказами о чудесных исцелениях и помощи в делах житейских.

Будучи еще наследником, будущий император Александр III заболел тифом. Его жена, Мария Федоровна, неустанно молилась о его здравии. Кто-то принес ей горсть земли с могилы блаженной Ксении, посоветовав положить узелок с этой землей под подушку больному, помолившись блаженной. Мария Федоровна все исполнила, а ночью, забывшейся возле постели больного было видение: стоит перед ней старушка в красно-зеленом одеянии и говорит:

– Выздоровеет твой муж, а ребенок, которого ты носишь, будет девочкой. Назовите ее в мое имя Ксенией. Она будет хранить вас от бед.

Так все и случилось – больной выздоровел, родилась девочка, названная Ксенией, сестра последнего русского императора Николая II. Мария Федоровна ежегодно приезжала на могилку блаженной Ксении и заказывала панихиды. До самой революции вдовствующая императрица приходила на эту могилку.

В 1919 году она и ее дочь, великая княжна Ксения, покинули Россию на борту британского крейсера «Мальборо», специально присланного английской королевой Александрой, сестрой Марии Федоровны. Сама великая княжна Ксения прожила долгую жизнь: родившись в 1875 году, она умерла в 1960. Своей смертью умерли и вдовствующая царица Мария Федоровна, и муж великой княжны Ксении, и ее дети. Судьба остальных Романовых была трагична.

Принято считать, что особое покровительство святой Ксении Петербуржской распространено на матерей. Им она чаще всего оказывает помощь и поддержку. Одной женщине она помогла найти сбежавшего мужа и вернуть прихваченные им деньги, другой – устроить на учебу детей из бедной семьи. Сильно пьющему мужу одной паломницы, часто плакавшей и жаловавшейся на судьбу на могиле Ксении, она явилась во сне и строго сказала:

– Немедля прекрати пить! Жена твоя день и ночь плачет, слезами могилу мою затопила!

После этого муж несчастной женщины спиртного в рот не брал.

В 1902 году над могилой Ксении была построена новая часовня с мраморным иконостасом и надгробием посередине. В начале прошлого века на Васильевском острове был устроен «Дом трудолюбия в память рабы Божией Ксении для бедных женщин духовного звания». В наши дни именем Ксении названа церковная больница при духовной семинарии и академии.

В период советской власти, во времена воинствующего атеизма, постановлением горисполкома часовня была закрыта. Во время Великой Отечественной войны в ней находился склад для тары. Говорят, что сохранилась часовня благодаря нечаянному «покровительству» А. Н. Косыгина. На Смоленском кладбище были похоронены его родители, он часто навещал их могилы, что якобы помешало уничтожить часовню. Но это далеко не так. В 1946 году часовню по многочисленным просьбам верующих открыли, но вскоре закрыли опять. Могилу Ксении замуровали, над ней построили постамент, в часовне сделали сапожную мастерскую. Но ничего путного из этого не вышло. Сапожников так трясло, что они ни одного гвоздя забить не могли. Решили в часовне открыть мастерскую по изготовлению парковых скульптур, вроде печально знаменитых дейнековских девушек с веслом. Но и из этого ничего не получилось. Наваяют за день «мастера» скульптур, утром придут – на полу одни черепки.