Таинственность башне и ее обитателям добавляло и собиравшееся там по ночам «Нептуново общество» – тайный царский совет, увлекавшийся, по слухам, астрологией, магией и чародейством и бывший чуть ли не первой российской масонской ложей. Кроме Петра в общество входили еще восемь первых лиц государства, среди которых Брюс, Лефорт, Меншиков, Голицын, Шереметев.

По преданию, Яков Брюс после смерти Лефорта в 1699 году возглавил «Нептуново общество».

Между тем слава «Книги, именуемой Брюсовской календарь» росла с каждым годом. Одни издатели делали, говоря современным языком, репринтные издания книжного варианта календаря, подчеркивая: «Типография считает нужным обратить внимание публики, что календарь по желанию издателя печатался без всякого отступления от оригинала…» Другие, напротив, стремились к усовершенствованиям. Так в 1818 году появился «Брюсов планетник, дополненный и исправленный по руководству немецких астролого-астрономов с присовокуплением Таблицы несчастливых дней каждого месяца». Его издатели в обращении «К читателям» не преминули посетовать, что хотя «Брюсов планетник напечатан во многих Оракулах и Астрономических телескопах <…> издатели сих книг весьма его исказили и наполнили большими погрешностями.». В 1825 году в типографии Августа Семена выходит «Брюсов календарь, в коем по состоянию погоды предсказывается на всякий год урожай и неурожай хлеба и всего произрастающего, также описываются темпераменты всякого человека, судя по тому, кто под которым из 12 небесных знаков родился». В нем же раскрывается секрет: «Каким образом Брюс узнавал: когда будет ведро и ненастье, по солнцу, луне, звездам, небу, облакам, радуге и по некоторым из животных». И что действительно любопытно: дается «Изъяснение затмений солнечнаго и луннаго на 200 лет» (до 1995 года). Трудно удержаться от соблазна и не процитировать некоторые предсказания. «Генваря 1-го числа, если случится день ясный, будет год изобильный; 6 и 7 до 12-го, какая в те дни будет погода, такая и во все 12 месяцев; 14-го дня когда будет день ясный, то и год будет доброй; когда же день непогодной, то и год будет нехорош, ветрен и для скота тяжел». Или «Декабря 11-го солнце входит в знак Козерога; если случится рожденье луны перед полуднем, год будет изобильным, если будет гром, то год будет ветреный; когда в Рождестве будут ясные дни, то хлеба, вина, съестнаго, рыбы будет довольно; если ветрено и дождь, то тяжко людям». Что же касается «предсказаний Брюсом» изменений погоды, то, во всяком случае, в этом издании они не выходят за рамки «народных примет». Судите сами.

«Мореходы примечают, что, когда на море играют на воде рыбы и тюлени, в скором времени непременно восстанет буря».

«Идущий дождь и видимый в лужах пузырями, предвещает сильнейший и продолжительный».

«Когда кошка прячется на печку, предзнаменует мороз».

«Ежели луны не видно до 4-го дня по новолунии при южном ветре, то погода будет бурная во весь тот месяц».

И напоследок: «Звон в ушах предвещает зимою оттепель, а летом непостоянную погоду и неясный день».

Кроме собственно «Брюсовских календарей», в конце XVIII – в XIX веке на волне мистицизма и чуть ли не болезненного интереса ко всему таинственному и сверхъестественному выходит огромное количество «Оракулов», «Астрологических Телескопов», «Планетников» и прочее. Только упоминание о причастности к этим сомнительным изданиям «русского Фауста», «колдуна и чернокнижника» Брюса, делали их обреченными на успех у широкого круга читателей. Как здесь не провести параллели с современными рекламными компаниями в издательском бизнесе, достаточно вспомнить красноречивые: «от создателя бестселлера». Чтобы не быть голословной приведу для примера издание 1839 года: «Новейший полный Оракул. Угадывающий и предсказывающий в ясных ответах судьбу женихам и невестам, холостым и женатым. Составлен по запискам знаменитых астрологов, как то: Брюса, Алберта Великого и др., для приятного провождения времени с присовокуплением способов гадания на картах и кофе. В 4-х частях». Как бы ни ругали и ни уничижали подобные произведения критики, спрос на них остался по сей день.

Однако вернемся к Брюсу. С 1713 года его семья живет в Петербурге на Литейной першпективе. Упомяну, что несмотря на занятость в период Северной войны, Брюс нашел время для участия вместе с Петром в закладке Санкт-Петербурга 16 мая 1703 года.

Итак, он продолжает научную и издательскую деятельность. В 1715–1716 годах готовит к изданию Географический атлас из 24 карт. Переводит на русский язык географию Гюбнера, в которой по распоряжению Петра I исправляет главу о Русском государстве и заменяет традиционное для Западной Европы название Московия на новое, принятое у русских, – Россия.

Издает лексиконы: русско-голландский и голландско-русский, Азбуку для начального обучения детей. В 1717 году в переводе Брюса выходит книга голландского ученого Христиана Гюйгенса «Космотеорос» и производит эффект разорвавшейся бомбы. А как еще должна восприниматься в начале XVIII века книга, в которой излагается гелиоцентрическая система Коперника?

С 1717 года Брюс – президент единой Бергмануфактур-коллегии, ведавшей рудокопными заводами, артиллерией и заселением Петербурга ремесленниками. Он контролирует планомерную разработку ископаемых, занимается улучшением работы казенных предприятий, озабочен поощрением частного предпринимательства.

В 1719 году принимается Берг-привилегия – законодательный акт, определявший общие принципы развития горного дела, согласно которому сокровища недр объявлялись собственностью царя, независимо от того, кому принадлежал земельный участок. Всем, кто «какого бы чина и достоинства ни был», разрешалось «во всех местах, как на собственных, так и на чужих землях, искать, плавить, варить и чистить всякие металлы».

Брюс занимается решением многочисленных вопросов, связанных с организацией поиска руд и их экспертизы, отводом земли под заводы и рудники, обеспечением их рабочей силой, приглашением на российскую службу иностранных мастеров, выполнением обязательств промышленности перед казной, разбором жалоб владельцев предприятий и рабочих.

В 1718 году Петр I отправляет сенатора Брюса первым министром на Аланский конгресс для переговоров о мире со Швецией. Смерть шведского короля Карла XII прерывает переговорный процесс.

С февраля 1720 года забот прибавляется: Брюс возглавляет Монетный и Денежный дворы, а в сентябре участвует в осуществлении денежной реформы, активно занимается делами строящегося в Петербурге порохового завода. В феврале 1720 года под начало Брюса передан первый пороховой мастер Шмидт, а через несколько месяцев Брюс составляет рецепт лучшего, чем у Шмидта, пороха.

В мае 1720 года Брюс становится генерал-директором над фортификациями и принимает в свое ведение «все крепости и в них обретающихся артиллерийских служителей и артиллерию, амуницию, цейхгаузы и прочее, что к артиллерии принадлежит».

В 1721 году возобновляются мирные переговоры со Швецией. В. Н. Татищев утверждал, что Петр I, желая придать Брюсу больше значительности на переговорах, намеревался сделать его действительным тайным советником (это второй после канцлера чин в «Табели о рангах»). Но честный и щепетильный Брюс отказался и «сам его величеству представлял, что, хотя он подданной, но иноверец, оный чин ему неприличен и может впредь его величеству подать причину к сожалению». На переговорах дипломатический дуэт Брюса с А. И. Остерманом весьма энергично отстоял интересы России. По условиям Ништадтского мира к России отошли Лифляндия, Эстляндия, Ингерманландия, часть Карелии и Моонзундские острова. Благодарный Петр, взволнованно писал в ответном послании: «Трактат, вами заключенный, столь искусно составлен, что и Мне самому не можно бы лучше оного написать для подписи господ шведов. Славное сие в свете дело ваше останется навсегда незабвенным; никогда наша Россия такого полезного мира не получала! Правда, долго ждали, да дождались: за все да будет Богу, всех благ виновнику…» За дипломатические успехи Брюс получил титул графа Российской империи и поместье в 500 крестьянских дворов.