Когда он вернулся на скамью, Рейна выпрямилась и пробежала пальцами по мокрым прядям его светлых волос. Затем она впилась губами в его губы.

В мозгу у него воцарилась тьма. Жажда оказаться внутри Рейны пронзила его, как удар молнии. Его чресла напряглись, а член налился похотью. Им двигал голод, но он пытался сдерживать себя. Он хотел получить намного больше, чем быстрое соитие. Он хотел вкусить ее, руками и губами довести ее до вершины наслаждения и лишь потом вонзить в нее свой член. Он хотел услышать, как она выкрикнет его имя, а он будет наблюдать за ее сладкой агонией. Да что же с ним происходит? Он еще никогда такого не испытывал, даже с Астрид.

Вульф застонал, не прекращая целовать ее, сминая ее губы, и одновременно начал осторожно двигаться, пока не расположился между ее ног. Схватив ее за щиколотки, он стал двигать ее ноги, пока ступни не оказались плотно прижатыми к скамье по обе стороны от него, а колени – широко разведенными. Он прервал поцелуй и посмотрел ей в глаза. Она не отвела взгляда, веки ее были прикрыты, зеленые глаза затуманились.

Его взгляд переместился ниже, к бледной поросли у нее между ног и набухшим нижним губам, розовым и таким притягательным. Руки его скользнули от ее щиколоток вверх, проводя по нежной коже икр и внутренней поверхности бедер, пока не добрались до ее истекающего смазкой центра. Он приласкал ее, раздвинул ее потайные складки и ввел внутрь два пальца. Когда она выгнула спину, отзываясь на давление пальцев, он стал двигать ими туда-сюда.

Ее ножны были немыслимо тугими и мокрыми, они жадно хватали его за пальцы. Он чуть не потерял голову, но тут же спохватился и заставил себя сконцентрироваться на удовольствии Рейны, а не на собственном.

Он наклонился к ней и прошептал на ухо:

– Кончи для меня.

– Я хочу, чтобы ты вошел, – тяжело дыша, призналась Рейна.

Он не обратил внимания на ее просьбу и принялся двигать в ней пальцами: резче, быстрее, туда-сюда, а ее соки стекали по его руке. Он чувствовал, как дико колотилось ее сердце. Его сердце стучало ему в такт – резче, быстрее… И вот она достигла пика, ее тело напряглось, внутренние мышцы еще крепче обхватили его пальцы. Он заглушил ее крик поцелуем, а пальцы продолжали двигаться в ней, пока она не расслабилась.

– Почему ты не вошел в меня? – удивилась Рейна, как только смогла дышать.

Она покосилась на его толстый член.

– Ты ведь не…

– Всему свое время, – сдавленно произнес Вульф.

Он чуть не потерял голову. Сколько еще удастся ему сдерживать себя? Он твердо решил выяснить это.

– Впереди у нас целая ночь.

Рейна покачала головой.

– Я должна вернуться в дом, пока никто не заметил моего отсутствия.

– Все твое семейство уже отправилось спать.

Не сводя взгляда с его восставшего члена, она ответила:

– Мои братья частенько бродят по хутору среди ночи, чтобы убедиться, что все в порядке.

Похоже, он ее просто не расслышал.

– Хочу попробовать тебя на вкус.

Он нагнулся и нежно пососал мочку ее уха. Ее руки поднялись по его груди и обвили его шею. Его ладони сомкнулись на ее холмах и стали мять их, полностью накрыв. Затем он опустил голову и стал посасывать ее соски, заставив ее вскрикнуть от вновь проснувшегося желания, прижать к себе его голову и выгнуть спину, требуя продолжения ласки. Когда ее соски набухли и запульсировали, он опустился ниже, к ее раздвинутым бедрам. Его губы находились лишь в нескольких дюймах от ее открытой плоти, когда он стал дышать на нее. Он почувствовал, как она задрожала. Осмелев, он прижался к ней губами, погружаясь языком в ее нежные складочки, и обнаружил, что они скользкие и сладкие, как мед.

Он раздвинул ее плоть большими пальцами, прикоснулся языком к чувствительному бутону над ее пещеркой и нежно втянул его в рот.

Она вскрикнула и с силой вцепилась в его волосы.

– Вульф, ты сводишь меня с ума!

– Я хочу, чтобы ты кончила, когда мой язык будет в тебе. Прошу, не сдерживайся, – пробормотал он прямо в ее набухшую плоть.

Он целовал и ласкал ее, лизал и жадно пожирал, а руки его в это время мяли ее груди. Когда его язык вонзился в глубины ее мокрых ножен, она вскрикнула и приподняла бедра, полностью отдаваясь его жадному рту, потрясенная мощью ощущений.

Вульф был более чем возбужден – это оказался самый потрясающий чувственный опыт в его жизни, а ведь он не был новичком в том, что касалось женщин… Член у него стал твердым как камень, набух и болел… и терпению его пришел конец.

Широко раздвинув ноги Рейны своими бедрами, он резко и глубоко вогнал в нее член и застонал: ее трепещущие ножны были горячими, мокрыми и такими желанными! Уже не сдерживаясь, он начал снова и снова вонзаться в нее и выходить. Он слишком возбудился, чтобы быть нежным, но Рейна, похоже, и не ждала от него этого. Когда она стала отвечать на его движения, все глубже насаживаясь на него с каждым ударом, он еще больше возбудился, если такое вообще было возможно.

– Рейна, давай, я уже почти кончил, – простонал Вульф ей на ухо.

Но беспокоиться ему не стоило: Рейна прошла весь этот путь вместе с ним. Он почувствовал, как высшее наслаждение зарождается в пальцах его ног и движется вверх, к паху. Затем он взорвался. Выкрикнув ее имя, он излился в нее, продолжая вонзаться, пока не понял, что больше ему отдавать нечего. Тело Рейны все еще сотрясалось, она испытывала пик удовольствия, когда он рухнул на нее.

Они долго лежали не шевелясь, и пот все прочнее приклеивал их тела друг к другу. Хотя дрова в очаге сгорели до золы и пар давным-давно рассеялся, их жаркое соитие грело их куда лучше любого пламени.

Наконец Вульф освободил ее от тяжести своего тела и встал. Он подошел к бочке с водой, набрал полное ведро воды и вылил его на себя. Затем он снова наполнил ведро, отнес его к Рейне и опрокинул на нее. Она вскрикнула и резко села на скамье, кашляя и отплевываясь.

– Мог бы и предупредить меня.

– Нам обоим нужно было остыть.

Вульф поставил ведро на пол и стал натягивать одежду. Затем он собрал разбросанную одежду Рейны – в том числе ее плащ, башмаки и чулки, и бросил все это ей.

– Не утруждай себя одеванием, я намерен отнести тебя назад, в хижину для гостей, и взять тебя еще раз.

– Я же замерзну! – возразила Рейна, но Вульф уже подхватил ее со скамьи.

Ее протесты остались без внимания: он вынес ее во двор.

Прижимая одежду к груди, Рейна почувствовала, как холодный воздух стеганул ее, и испуганно охнула. Но ей не стоило беспокоиться: Вульф быстро пересек двор и внес ее в хижину еще до того, как она успела замерзнуть. Он поставил ее на ноги, бросил пару волчьих шкур на пол и оставил ее стоять, а сам принялся разжигать огонь в очаге, собрав остатки дров.

Затем он медленно подошел к Рейне и уложил ее на шкуры.

Она попыталась подняться, но он не позволил ей этого.

– Что ты делаешь? – спросила она. – Мне уже пора. – Она украдкой посмотрела на него из-под полуопущенных золотистых ресниц. – Я не могу остаться здесь с тобой, Вульф. Ты ведь раб, и мне это не подобает.

Тело Вульфа напряглось, а на лицо словно легла тень. Он показался Рейне настолько взбешенным, что она отодвинулась подальше.

– Что еще я должен сделать, чтобы убедить тебя: я вовсе не раб, а гость в твоем доме? – прорычал Вульф. – Как только сюда доставят выкуп за меня, я буду свободен и смогу вернуться домой.

– Сначала тебе придется убедить моих братьев в том, что ты всего лишь гость, – фыркнула Рейна. – Не вмешайся я, ты был бы уже мертв. Я попросила их отдать мне тебя как раба, а не убить. Они знают, что ты отвез меня в Константинополь и продал там. Я рассказывала им о том времени, которое провела в гареме. Они считают, что я была твоей наложницей с тех самых пор, как Хагар привез меня на твой хутор, и, боюсь, этого они тебе не простят. Они никогда не станут относиться к тебе как к гостю. Моя мама предпочла бы, чтобы ты умер, чем получить за тебя выкуп.

– Но ты не была моей наложницей, Рейна. Мы оба получали удовольствие. Ты ведь в глубине души знаешь, что никогда не была моей рабыней, сколько бы я ни настаивал на обратном. Ты спасла жизнь мне и моему брату. Даже Ольга, и та, в конце концов, оценила твои способности.