— Спасибо, — ответила Гардения, улыбаясь. — Мне потребуется пара минут, не меньше. Если вы торопитесь, пожалуйста, не ждите меня.
— Вы найдете дорогу к парадному, мисс? — спросил дворецкий.
— Да, сэр, — сказала Гардения. — Я положу записку рядом с аквариумом, чтобы лорд Харткорт заметил ее, как только вернется.
— Хорошо, мисс.
Для дворецкого не представляли особого интереса ни записка, ни аквариум, ни лорд Харткорт. Его ждали другие дела, и он мечтал поскорее вернуться вниз. Поэтому поспешно вышел из квартиры, Когда звук его шагов стих. Гардения выбежала к входной двери, заперла ее изнутри и вернулась к письменному столу.
От волнения у нее тряслись руки, а сердце колотилось бешено и громко.
— Наверняка эта книга лежит у задней стенки какого-нибудь из выдвижных ящиков его письменного стола, — высказал предположение барон, когда готовил ее к осуществлению своего плана. — Англичане небрежны и неорганизованны, поэтому и запихивают подальше все самое важное.
Он был прав. Отец Гардении всегда складывал счета и письма первостепенной важности в глубь выдвижных ящиков. Доставала их оттуда мама и показывала ему, когда он пребывал в наиболее хорошем настроении.
В столе лорда Харткорта лежало множество небольших книжек, документов и писем, но той книги, за которой пришла Гардения, не было.
— Вероятнее всего, она в синей или серой твердой обложке без надписей, — инструктировал ее барон. — Тебе нужно всего лишь заглянуть в нее и запомнить значение одного, двух или трех знаков. Этого мне будет вполне достаточно. Я расшифрую письма, и твоя тетя наконец успокоится.
В общем-то порученное Гардении задание было несложным. Но она, сознавая, что обманным путем проникла в чужое жилище, нервничала так сильно, что чувствовала головокружение.
Когда непроверенным оставался лишь самый нижний ящик слева, послышался щелчок замка, шум раскрывающейся двери. И чьи-то шаги.
У Гардении похолодели руки. Удушающий страх сковал все ее тело, и она не нашла в себе сил, чтобы подняться. Лишь медленно повернула голову, продолжая сидеть на полу.
В это мгновение на пороге гостиной показался лорд Харткорт в белых бриджах для игры в поло и куртке, с кепкой в руке. Выражение его лица было настолько зловещим, что у — Гардении перехватило дыхание.
— Добрый вечер, — угрожающе спокойно произнес он. — По-моему, вы что-то ищете. Вам помочь?
Если бы Гардении помешало появление кого-нибудь из слуг, она сказала бы, что ищет конверт, так научил ее барон. К данной же ситуации она не готовилась. Если бы даже и готовилась, все равно не смогла бы вымолвить сейчас и слова.
— Не думал, что мое имущество — весьма и весьма скромное — представляет для вас столь большой интерес, — сказал лорд Харткорт гневно. — И что же конкретно вы ищете?
— Вы ведь должны были играть в поло… — пролепетала Гардения.
— Я мог играть в поло, — резко поправил ее лорд Харткорт. — Вы сами объясните мне, чем здесь занимаетесь, или мне следует попросить слуг вызвать полицию?
— Полицию? — переспросила Гардения, поднимаясь на ноги. Она выглядела болезненно бледной и содрогалась всем телом. — Я… Я ничего не могу вам объяснить. Если я проболтаюсь, кое у кого возникнут серьезные проблемы…
— Охотно верю, — отрезал лорд Харткорт. — Но, боюсь, вам все-таки придется во всем мне признаться. В противном случае, как я уже сказал, я вызову полицию и обвиню вас в воровстве.
— Но я ничего не украла, — поспешно пробормотала Гардения, испуганно тараща глаза.
— А как вы можете это доказать? — спросил лорд Харткорт. — Обыскивать вас самостоятельно я не намереваюсь. Но нахожу ваше поведение более чем странным. Вы проникаете в мое жилище обманным путем, роетесь в моих вещах. — Он многозначительно посмотрел на аквариум с рыбкой. — Дворецкий рассказал мне ту нелепую ложь, которую вы ему выдали.
— Да… — пробормотала Гардения беспомощно. — Я солгала… Но мне очень нужно было прийти сюда…
— Для чего? — злобно прищуривая глаза, потребовал лорд Харткорт.
— Я не могу ответить вам, — вымолвила Гардения. — Не хочу подвергать кое-кого опасности…
— А о себе вы не думаете? — Лорд Харткорт выдержал непродолжительную паузу. — Что ж, я вынужден привлечь к этому делу полицию. Один из офицеров всегда находится на посту у здания нашего посольства.
— О нет! Прошу вас, не делайте этого! — взмолилась Гардения. — Разгорится большой скандал! Что скажет тетя Лили?
— Уж ей придете» что-нибудь сказать! — выпалил лорд Харткорт. — Учтите, я тоже не буду молчать. Я должен знать, что вы тут делаете, кто вас сюда прислал, что надеялись отыскать в моем столе, сколько вам заплатили.
Гардения съежилась под шквалом его суровых слов и медленно попятилась назад, а наткнувшись на стол, пошатнулась и чуть не упала.
— Никто мне не платил. Никто, честное слово.
— Думаете, я вам верю? — выкрикнул лорд Харткорт. — Шпионам всегда платят, и платят немало!
Гардении показалось, что ее хлестнули кнутом по голове: ей вдруг стало понятно, во что ее вовлекли. Она в ужасе расширила глаза и прижала руки к сердцу, которое билось так учащенно, что вот-вот готово было выпрыгнуть наружу.
— О Боже… — простонала она. — Я ведь не знала… Сразу я просто не догадалась… Наверное, я круглая дурочка, если позволила ему так себя обмануть…
— Кому? — требовательно и грозно спросил лорд Харткорт. — Барону?
— Да, — ответила Гардения, хватаясь руками за столешницу, чтобы не упасть. — Его слова, естественно, показались мне странными, но он сказал, что тетя сильно страдает… Что я должна сделать это ради нее… — Ее голос оборвался. Еще немного, и она разразилась бы слезами.
— Может, вы присядете и успокоитесь? — предложил лорд Харткорт гораздо более доброжелательно. — А потом расскажете мне все по порядку.
Повинуясь ему как будто во сне, Гардения пересекла комнату, опустилась на диван у камина, сняла шляпу и сцепила руки в замок. Свет вечернего солнца, лившийся из окна напротив, окрасил ее светлые волосы и бледное лицо в мягкие золотистые тона. Она набрала в легкие побольше воздуха и заговорила сбивчиво и эмоционально.
— А ведь я поверила ему по-настоящему только тогда, когда он завел речь об этом мальчике, который якобы учится на морского офицера… Теперь понимаю, что никакого Дэвида не существует. И почему, почему я повела себя настолько глупо, настолько смешно?
Теперь ее голос дрожал сильнее, и она крепче сжимала пальцы, чтобы не потерять контроль над собой.
— Начните с самого начала, — спокойно и тихо предложил лорд Харткорт.
Страшно волнуясь и поражаясь собственной наивности, Гардения рассказала, как барон поведал ей о Дэвиде, его странных письмах и переживаниях герцогини, как попросил ее проникнуть в квартиру к лорду Харткорту, как она ответила отказом.
— Когда барон решил, что я не желаю помочь тете, я пришла в негодование. Ведь я люблю ее и сделала бы все, что в моих силах, чтобы облегчить ей жизнь, но пойти одной в дом к мужчине — это я считаю верхом непорядочности… — Она перевела дыхание. — Барон сказал, что бедной тете придется продолжать мучиться, а Дэвиду пропадать в тюрьме…
— Вы маленькая глупышка, — произнес лорд Харткорт. На этот раз очень мягко. — Но я вам верю.
— Теперь я понимаю, что сделала большую глупость, приняв за чистую монету выдумку барона, — пробормотала Гардения. — Наверняка человек, который только учится на офицера, не имеет доступа к секретным шифрам.
— Конечно, не имеет, — подтвердил лорд Харткорт.
— Барон не дал мне возможности все обдумать, — продолжила Гардения. — Как только я сказала, что согласна осуществить его план, он тут же отправил меня в мою комнату, чтобы я взяла шляпу и перчатки, а когда я вновь спустилась вниз, у него в руках уже был аквариум, а во дворе меня ждал экипаж.
— Барон знает свое дело, — сказал лорд Харткорт, слегка хмурясь. — Его тактика эффективна — заставить человека действовать мгновенно, не дав ему возможности осознать, на что он идет. Верховное командование Германии давно славится своими методами управлять людьми.
