Рассказ про то, как кума о Врангеле толковала без всякого ума Старая, но полезная история Врангель прет. Отходим мы. Врангелю удача. На базаре две кумы, вставши в хвост, судачат: – Кум сказал, – а в ём ума – я-то куму верю, – [10] что барон-то, слышь, кума, меж Москвой и Тверью. Чуть не даром все в Твери стало продаваться. Пуд крупчатки… – Ну, не ври! – [20] пуд за рупь за двадцать. – А вина, скажу я вам! Дух над Тверью водочный. Пьяных лично по домам водит околоточный. Влюблены в барона власть левые и правые. Ну, не власть, а прямо сласть, [30] просто – равноправие. Встали, ртом ловя ворон. Скоро ли примчится? Скоро ль будет царь-барон и белая мучица? Шел волшебник мимо их. – Н_а_, – сказал он бабе, – скороходы-сапоги, к Врангелю зашла бы! – В миг обувшись, [40] шага в три в Тверь кума на это. Кум сбрехнул ей: во Твери власть стоит советов. Мчала баба суток пять, рвала юбки в ветре, чтоб баронский увидать флаг [50] на Ай-Петри. Разогнавшись с дальних стран, удержаться силясь, баба прямо в ресторан в Ялте опустилась. В "Грандотеле" семгу жрет Врангель толсторожий. [60] Разевает баба рот на рыбешку тоже. Метрдотель желанья те зрит – и на подносе ей саженный метрдотель карточку подносит. Всё в копеечной цене. [70] Съехал сдуру разум. Молвит баба: – Дайте мне всю программу разом! – От лакеев мчится пыль. Прошибает пот их. Мчат котлеты и супы, вина и компоты. Уж из глаз еда течет у разбухшей бабы! [80] Наконец-то просит счет бабин голос слабый. Вся собралась публика. Стали щелкать счеты. Сто четыре рублика выведено в счете. Что такая сумма ей?! Даром! С неба манна. [90] Двести вынула рублей баба из кармана. Отскочил хозяин. – Нет! – (Бледность мелом в роже.) Наш-то рупь не в той цене, наш в миллион дороже. – Завопил хозяин лют: – Знаешь разницу валют?! Беспортошных нету тут, [100] генералы тута пьют! – Возопил хозяин в яри: – Это, тетка, что же! Этак каждый пролетарий жрать захочет тоже. – – Будешь знать, как есть и пить! – все завыли в злости. Стал хозяин тетку бить, метрдотель [110] и гости. Околоточный на шум прибежал из части. Взвыла баба: – Ой, прошу, защитите, власти! – Как подняла власть сия с шпорой сапожища… [120] Как полезла мигом вся вспять из бабы пища. – Много, – молвит, – благ в Крыму только для буржуя, а тебя, мою куму, в часть препровожу я. – [130] Влезла тетка в скороход пред тюремной дверью, как задала тетка ход – в Эрэсэфэсэрью. Бабу видели мою, наши обыватели? Не хотите в том раю [140] сами побывать ли?! [1920] Сказка для шахтера-друга
Про шахтерки, чуни и каменный уголь Раз шахтеры шахты близ распустили нюни: мол, шахтерки продрались, обносились чуни. Мимо шахты шел шептун. Втерся тихим вором. Нищету увидев ту, речь повел к шахтерам: [10] "Большевистский этот рай хуже, дескать, ада. Нет сапог, а уголь дай. Бастовать бы надо! Что за жизнь, – не жизнь, а гроб…" Вдруг забойщик ловкий шептуна с помоста сгреб, вниз спустил головкой. [20] "Слово мне позвольте взять! Брось, шахтер, надежды! Если будем так стоять, – будем без одежды. Не сошьет сапожки бог, не обует ноженьки. Настоишься без сапог, помощь ждя от боженьки. Чтоб одели голяков, фабрик нужен ряд нам. [30] Дашь для фабрик угольков, – будешь жить нарядным. Эй, шахтер, куда ни глянь, от тепла до света, даже пища от угля – от угля все это. Даже с хлебом будет туго, если нету угля. [40] Нету угля – нету плуга. Пальцем вспашешь луг ли? Что без угля будешь есть? Чем еду посолишь? Чем хлеба и соль привезть без угля изволишь? Вся страна разорена. Где ж работать было, если силой всей она [50] вражьи силы била? Биты белые в боях. Все за труд! За пользу! Эй, рабочий, Русь твоя! Возроди и пользуй! Все добудь своей рукой – сапоги, рубаху! [60] Так махни ж, шахтер, киркой – бей по углю смаху!.." И призыв горячий мой не дослушав даже, забивать пошли забой, что ни день – то сажень. Сгреб отгребщик уголь вон, вбил крепильщик клетки, а по штрекам коногон [70] гонит вагонетки. В труд ушедши с головой, вагонетки эти принимает стволовой, нагружает клети. Вырвав тыщей дружных сил из подземных сводов, мчали уголь по Руси, черный хлеб заводов. Встал от сна России труп – [80] ожила громада, дым дымит с фабричных труб, все творим, что надо. Сапоги для всех, кто бос, куртки всем, кто голы, развозил э_л_е_к_т_р_о_в_о_з чрез леса и долы. И шахтер одет, обут, носом в табачишке. [90] А еды! – Бери хоть пуд – всякой снеди лишки. Жизнь привольна и легка. Светит уголь, греется. Всё у нас – до молока птичьего имеется. [100] Я, конечно, сказку сплел, но скажу для друга: будет вправду это все, если будет уголь! [1921] |
