Все эти составляющие части годами сплавлялись в специальном тигле в уединенном месте, обычно в горах. При этом следовало практиковать долгие сеансы медитации, заниматься особыми гимнастическими и дыхательными упражнениями, дабы полностью очиститься и умиротворить свое сознание, прийти к состоянию полного «самозабытия», радостной отрешенности и «недеяния», когда человек становится способен следовать абсолютному закону и пути всех вещей «путь-Дао».

Главным местом обитания мудрецов-бессмертных и величайших магов считалась все та же гора Куньлунь, причем эти удивительные люди были расселены на ее склонах соответственно своему статусу, который определялся их магическими способностями и мудростью. Сюда стекались те, кто постиг тайную мудрость жизни, приобщился к космической жизни Дао, и так постепенно на склонах Куньлуня якобы образовалась страна мудрецов и бессмертных небожителей. Отсюда они могли свободно переходить на Небо, а по горе, как по лестнице, спускаться вниз, в мир людей. Куньлунь, так же, как и Шамбала, считалась центром земли, не случайно она именовалась «земной столицей небесного предка».

Здесь же обитают все те, кого китайская традиция считает великими мудрецами и прародителями людей.

Более того, именно здесь располагается древнейшая прародина всех китайцев! Так, по одному из преданий, прародители всех людей Нюйва и Фуси, брат и сестра, жили на горной вершине Куньлунь, других же людей в мире в ту пору не существовало.

Здесь же на горе Куньлунь обитают те, кого китайская традиция называет сянями. Обычно в современной литературе слово сянь переводиться как «бессмертный» или «бессмертные небожители. Действительно, именно такое значение понятие сянь приобрело в народном фольклоре. Но первоначально сяни были отнюдь не какими-то запредельными существами, но вполне конкретными шаманами, магами и медиумами. И они действительно обладали чудесным даром вступать в общение с душами ушедших предков. Войдя в транс под воздействием психотропных средств, различных отваров, магических танцев и ритмизированных ударов в гонги, они как бы совершали путешествие в мир потусторонний – мир мертвых, мир душ предков. Эти души жили где-то высоко на горе, куда и отправлялись сяни, не случайно даже иероглиф, означающий сянь, изображался из двух элементов – «человек» и «гора».

Сянь как шаман был способен открыться своим сознанием высшим силам, а порою, как медиум, даже «впустить» их внутрь себя. Именно он воплощал собой личную связь между миром людей и миром духов, миром живых и царством мертвых. На протяжении многих эпох изменялись название этого персонажа, его социальная роль и функции, но священный смысл оставался прежним.

Двое бессмертных с аистом – символом долголетия, Китай, XIV в.

Сам образ жизни и поведения сяней можно соотнести с ранними танцами шаманов. По некоторым версиям, представление о сянях пришло с переселенцами с Запада, из неких священных «западных земель», и в тот период оно означало дым от тела, который воспарял к священным горам Куньлунь во время ритуального сожжения усопшего. Таким образом, сянь был в прямом смысле «духом», бестелесным представителем человека.

Обретение состояния сянь, обычно понимаемого как «бессмертный», чаще всего в ранних преданиях связывалось с путешествием к горе Куньлунь, на отрогах которой обитали все известные герои китайской истории, обретшие бессмертие, в том числе Фуси, Хуан-ди, Лао-цзы и многие другие. Чертоги Куньлунь стали идеальной точкой устремлений эстетов и интеллектуалов периода Тан-Сун (V–XIII вв.). Средневековые поэты мечтали «веселиться в персиковых кущах на склонах Куньлунь», «вдыхать душистые ароматы садов и любоваться цветением слив на отрогах Куньлунь». Сяням приписывались многие чудесные свойства, в том числе и обучение людей тайным знаниям, передача некоей традиции, которая способна внести гармонию в мир. Не исключено, что концепция сянь была привнесена в Китай откуда-то с Запада и первоначально обозначала дух человека, который продолжает пребывать в умершем теле и во время кремации воспаряет вверх, достигая вершин Куньлунь. Постепенно в народной традиции сяни превратились в неких небесных существ.

Интересно, что, чтобы взойти на гору Куньлунь и стать сянем, требуется выполнить практически те же условия, что и для вступления в Шамбалу – пройти полное физическое и духовное очищение, освободить разум от всяких мыслей о себе и лишь желать через собственное совершенство принести добро людям. Причем с каждым этапом восхождения на Куньлунь человек обретает все более чудесные свойства и в конце концов превращается в бессмертное божество. Отсюда нет возврата – человек либо становится небожителем, либо погибает. Точно также не было возврата и тем, кто пускался на поиски Шамбалы.

Существует ли в реальности гора Куньлунь? Как ни странно, в современном Китае мы без труда обнаружим эту гору, точнее – целый горный массив под этим названием. Тянется этот массив на территории Китая вдоль Тибетского нагорья, располагаясь частью в Тибетском автономном районе, частью – в Синьцзян-Уйгурском автономном районе, т. е. в китайском Тибете. Естественно, что нашлось немало энтузиастов, решивших разыскать в этих местах эликсиры и плоды бессмертия, следы удивительных мудрецов, многочисленные реки, которые вытекают из горы, но, увы... При более тщательной проверке оказалось, что в преданиях речь идет о другой горе под тем же названием, месторасположение которой остается до сих пор загадкой. Китайские ученые высказали мнение, что эта удивительная вершина могла находиться к востоку от современного массива Куньлунь или в горной провинции Ганьсу, что расположена северо-восточнее Тибета, известной находками стоянок первобытных людей.

Бессмертный Лао-цзы в облаках с учениками на горе Куньлунь, XIV в.

Но вспомним, разве не в этом районе, по традиционным легендам, и расположен край мудрецов? Река Тарим, близ которой лежит Шамбала, протекает на территории Китая совсем недалеко от хребта Куньлунь по территории Синьцзян-Уйгурского автономного района. Ее притоки Яркенд и Хотан в верхнем течении несут свои воды уже в самом Куньлуне! Кажется, мы действительно нащупали возможное место, где лежит таинственная страна. Не может ли быть, что Шамбала и центральная часть китайского хребта Куньлунь – суть одно и то же? Не слишком ли много случайных совпадений? Еще об одном из них и, пожалуй, самом удивительном, мы скажем позже.

По древнекитайским представлениям, место земного обитания людей имеет вид девяти квадратов или девяти больших областей. Каждая из девяти областей включает девять малых областей, таким образом представляя собой упорядоченное и устойчивое членение мира. Центральная область и есть Китай, срединная империя. Разумеется, речь шла не о реальном пространстве государства, а о священных границах китайской культуры.

И вот еще одна интересная подробность: на западе девять областей достигают гор Куньлунь и Памира (по-китайски – хребта Цунлинь), которые сегодня располагаются в западной части Синьцзяна. Интересные подробности об этом рассказывает трактат «Канон гор и морей» («Шаньхай цзин»). Оговоримся, что часть трактата была составлена в V–IV в. до н. э., а часть пришла из каких-то значительно более ранних легенд и преданий, возможно, – и от других народов. Следуя описаниям «Шаньхай цзина», этот регион находится между некими «Черными водами» (предположительно, река Сырдарья) и «Красными водами» (предположительно, реки Яркенд или Амударья), что протекают у подножий Куньлунь. Сама же местность, считающаяся священной, окружена «глубокими долинами и сияющими вершинами». Здесь есть все, что соответствует преданиям о загадочной Шамбале: отдаленность от внешнего мира горами и водами, реки, что омывают эту страну, а также слава «обители мудрецов».