Я вышел на улицу, уже стемнело, и дул северный порывистый ветер. Погода портилась.

Кита Сойера я застал дома. Выглядел он не лучшим образом. Парень отвык от суеты, сидя в своем кабинете, а в последние сутки ему пришлось повертеться. В свои пятьдесят два он тянул на все шестьдесят.

— Ну что ты смотришь на меня, словно я лежу на столе в морге, а не стою на пороге собственной квартиры?!

— Ничего. Просто не привык видеть тебя в халате и без шляпы, лейтенант.

— Ладно, заходи. Сквозит.

Я прошел в квартиру, которая убиралась и выметалась только по особым случаям. Устроившись на кушетке, я снял шляпу и бросил на стул. Сойер достал из холодильника две бутылки пива и предложил мне промочить горло. Я не стал отказываться. Сделав пару глотков, я достал записи Рика и положил на стол.

— Список номеров автомобилей. Если ты помнишь, мы договаривались об этом.

— Помню. Завтра проверю.

— Почему, интересно знать, ты ходишь с опущенным хвостом?

— Чему радоваться? Чакмен не принял к производству дело Греты Веймер. По его мнению, нет оснований считать, что женщина погибла насильственной смертью. Он полагает, что это типичное самоубийство.

— Ты сказал ему, кто она?

— Нет. Он меня не принял. Ознакомившись с протоколом и с результатами вскрытия. Хмурая Туча отделался отпиской: «Оставить дело для разбирательства в управлении полиции». Меня вызвал к себе капитан и дал мне неделю. А что я могу сделать за неделю?

— Многое, Кит. Конечно, выспаться тебе не удастся, но дело можно закрыть за несколько дней. Мы знаем имя погибшей. Что показало вскрытие?

— Сердечный приступ.

— Кто делал вскрытие? Томпстон?

— Нет. Болдуин. Я его даже не знаю. Никаких признаков насилия. Он подтвердил, что Веймер погибла в тот же день, когда убили девчонку на мысе Бич-Гроут. Час смерти установить невозможно. Но мы знаем, что в шесть вечера консьержка видела ее живой, когда Грета уходила из дома.

— Есть еще какие-нибудь новости?

— Есть, но все они ни о чем не говорят. Мои ребята определили парня, снявшего квартиру, в которой убили женщину. В двух кварталах находится автомастерская Кевина Марча. Полтора месяца назад к нему пригнали машину. Шестиместный «Линкольн» сорок пятого года выпуска. Машина не имела номеров, она выглядела идеально, и двигатель был отлажен, как швейцарские часы. Марч очень удивился, он не мог понять, что от него требуют. Хозяин машины —  молодой парень, лет тридцати с небольшим, темноволосый, в кожаной куртке и кепке, надвинутой на глаза. Описание совпадает с тем, которое дал привратник дома. Марч спросил, что ему делать с машиной, у которой нет ни одной поломки. Парень потребовал, чтобы в багажнике наварили второе дно. С таким расчетом, чтобы уложить в него еще четыре чемодана и прикрыть их крышкой. У Марча возникло подозрение, что парень занимается контрабандой, но сто долларов, предложенные за работу, заткнули ему рот. Марч выполнил задание безукоризненно. Багажник оставил прежних размеров, но ухитрился сделать съемный поддон под полом. По мнению мастера, в тайнике может уместиться человек и при этом будет чувствовать себя вполне комфортабельно. Работу он выполнил за один день. Когда парень расплатился, он спросил у Марча, где можно снять тихую квартирку за небольшую плату. Марч дал ему адрес, по которому впоследствии мы нашли Грету Веймер.

— Ну и что ты думаешь на сей счет?

— Машину такой марки найти нетрудно. Парня вычислить —  тоже не очень сложная задача, но вопрос в том, как прижать его к стенке. Прошло уже две недели, никаких следов нет. Увязать Грету Веймер с этим типом очень трудно. К тому же я уверен: он обзавелся твердым алиби. У меня даже нет доказательств, что ее убили в той квартире, где нашли. Этот ублюдок вполне мог привезти труп женщины в тайнике багажника.

— Ты прав, Кит. Парня сейчас трогать нет смысла. Необходимо докопаться до причины. Но почему Чакмен не принял во внимание такую деталь, как использование кислоты? Ведь обезобразили лицо жертвы до неузнаваемости.

— Я же тебе сказал, Чакмен не принял меня.

— Ты вправе потребовать повторного вскрытия. Его должен делать Томпстон. Потом мы с ним поговорим. У меня есть соображения на этот счет. Заключению Томпстона можно доверять на сто процентов. Теперь о Грете Веймер. Она появилась в больнице одновременно с Хоуксом. Они вместе приехали из Нью-Йорка. В то время Веймер была его ассистенткой. Позднее Хоукс выдвинул ее в совет профессоров, и ее приняли. У Греты нет ученой степени, однако с помощью Хоукса она заняла заметный пост в Центре Ричардсона.

— Их связь установлена. Я взял фотографию Хоукса из личного дела в дорожной полиции и съездил к консьержке дома, где жила Веймер. Она опознала Хоукса. Именно его она подразумевала, когда рассказывала тебе о покровителе или ухажере Греты. Если подозревать Хоукса в убийстве, то мы упремся в тупик. У Хоукса есть алиби, но даже если это алиби послать к черту, то как он мог совершить двойное убийство? Грету видели в шесть вечера живой. Лионел Хоукс видели в семь тридцать. Даже ловкий профессионал не справился бы с подобной задачей. Я не верю, что Хоукс имел в подручных парня, которого нам описывают Марч и привратник дома, в котором нашли Грету Веймер. Не стыкуется! Но связь между двумя убийствами прямая —  Хоукс! Исчезла его жена, в десять вечера на Бич-Гроут погибла неизвестная женщина, одетая в вещи Лин. В этот же вечер погибает Грета Веймер, любовница Хоукса, которой выливают на лицо кислоту. Днем некая незнакомка встречалась с Лин, выдавая себя за Грету, и они в течение двух часов выясняли отношения. А во время вечерних трагедий главный герой играет в шахматы. Операция планировалась заранее и проведена безукоризненно. Какие мы можем предъявить обвинения Хоуксу и какие обвинения мы можем предъявить владельцу «Линкольна» с двойным дном?

— Нам надо объединиться, Кит, для поисков Лионел Хоукс. Я думаю, что разгадка в ней.

— У меня возникла та же идея. Хоукс сам мог спрятать свою жену.

— Гениальная мысль. А идеальное место для этого —  Центр Ричардсона. Я передал тебе номера машин, которые курсируют по дороге, ведущей к больнице. Начнем с этого. Нам нужно набрать достаточно материала, чтобы мы могли потребовать от прокурора санкцию на обыск всего комплекса.

— Не знаю, кто из нас читает мысли другого, но я уже думал об этом. Здесь нас подстерегает неприятность. Мы можем обыскать кабинет Хоукса, но к корпусам нас не подпустит совет профессоров. Вся хитрость в завещании. Больница унаследована дочерью Ричардсона и по закону принадлежит Лин. В случае ее смерти весь комплекс передается на попечительство совета профессоров, избранного по принципу, изложенному в завещании. После заключения брака между Хоуксом и Лин се собственность стала общей. Хоукс не является полноправным владельцем больницы, он лишь совладелец и директор. Если Хоукса обвинят в преступлении, то по законам штата его отстранят от руководства клиникой на период следствия. А так как Лин исчезла, то больница останется бесхозной и автоматически перейдет в ведение совета профессоров.

— Почему ты думаешь, что этот совет будет возражать против обыска или, формулируя более мягко, —  «инспекции»?

— Я не уверен, что Хоукс безраздельный властелин богадельни. За ним стоят люди покруче и посильнее.

— Тогда мы натыкаемся на противоречие. Получается, что Хоуксу не выгодно исчезновение жены. Без нее он теряет контроль над ситуацией.

— Это так. Но давай посмотрим на проблему с дру-гой стороны. Допустим, что мы нашли труп его жены и он опознал ее. У Хоукса безупречное алиби, и он не входит в круг подозреваемых лиц. В этом случае Хоукс овладеет всеми средствами жены, а также Центром Ричардсона. Но что-то в данном заговоре не сработало.

— Судя по номерам машин, которые сегодня днем побывали в Центре, можно предположить, что за «Китайской стеной» началась смута. Большие киты слетелись, как птички, к неприступному бастиону в отсутствие хозяина. Хоукс вчера вечером уехал в Лос-Анджелес по делам, а магнаты из Лос-Анджелеса собрались в Центре Ричардсона. Такая несогласованность исключается. Это сделано намеренно.