— Видите ли, Зинаида Евграфовна…

— Можете называть меня тетушка Зи. Я обязана вам доверять, если так решил Борис.

— У него имелся слишком скудный выбор. Одна ошибка стоила ему жизни.

— Боря споткнулся на бабе. Приличных женщин в сегодняшнем мире нет. Одни мерзавки! Я его предупреждала, но он меня не послушал.

— Я готов вас выслушать, тетушка Зи.

Женщина сделала затяжку, вынула сигарету из мундштука и загасила ее.

— Глухая неподвижная старуха в семьдесят пять лет может только говорить. Вам же придется действовать. Борис не убивал Вадима и Карла. Бездарная смерть. С Вадимом Борис дружил с детства. Они начинали с пивных ларьков, им многое сходило с рук, успех вскружил головы. Не будем вдаваться в подробности. Ограбление фирмы потребовало дополнительных сил, и Борис допустил роковую ошибку, привлек к делу женщину.

— Что вам о ней известно?

— Палмер — фамилия последнего мужа Маргариты, англичанина. Она была трижды замужем за иностранцами, все погибли при странных обстоятельствах. Умна. Знает несколько языков, легко входит в доверие. Очень красива. Алчная, коварная, похотливая тварь! Борис — полная противоположность. В семилетнем возрасте он сбежал от родителей из деревни. Появившись в городе, пришел ко мне, я его приютила. Но в те времена я увлекалась картами и скачками, мальчика воспитывала улица.

— Убийство произошло в этой квартире?

— Они устроили здесь свой штаб, пока я лежала в больнице. Ограбление прошло успешно. Марго не хотела делить добычу, заманила ребят сюда и убила их. Борис приехал последним и нашел на полу трупы. Следом появились оперативники.

— Я знаком с делом. За Борисом велось наружное наблюдение. Кто-то настрочил анонимку. Возможно, Марго. Оперативники ворвались после услышанных из открытого окна выстрелов. Кроме Бориса в квартире никого не было. Не считая свеженьких покойничков.

— Борис не открывал окон, они были заклеены. Их открыла Марго. Когда увидела, что он приехал, вышла из квартиры, поднялась на этаж выше, пропустила его. Потом спустилась вниз и вышла во двор. Подъезд сквозной, ее никто не видел.

— Кто же стрелял?

— Карл еще дышал. Борис бросился в ванную, чтобы намочить полотенце, в эту секунду и раздались выстрелы.

— Откуда вам известны такие подробности?

— Я вела переписку с Борисом. Кто стрелял — тайна за семью печатями.

— В приведения я не верю.

— Скоро поверите, молодой человек, оно к вам явится в облике красивой ведьмы. Вам не придется ее искать.

Женщина постучала костлявым пальцем по снимку в газете.

— Идея с фотографией принадлежит Борису? Уверена в этом. Он сообразительный мальчик, у него хватало времени на осмысление, сидя в одиночке.

— Как я догадываюсь, Марго осталась с носом?

— Маргарита Палмер очень нетерпелива. Ей нужно все и сразу. Запомните. Это обстоятельство может стать вашим единственным козырем. В последний момент Борис перепрятал деньги. Обычная подстраховка, но Маргарита об этом узнала слишком поздно. Алчность заставила ее торопиться.

— Вы ее видели?

Тетушка Зи указала на резную шкатулку из красного дерева, стоявшую на древнем комоде. Олег взял ее и передал хозяйке. Крышка открылась с музыкой. Старуха достала цветную фотографию очень красивой женщины, снятой на фоне моря. Шикарные длинные золотистые волосы развевались на ветру. Точеное лицо, обаятельная улыбка. Такую не забудешь.

— Живьем я ее не видела. Да и этот снимок попал в мой ларчик по случайности. Мне позвонил адвокат Бориса и сказал, где найти фотографию Марго. Он разговаривал с моей экономкой. Похоже, Борис предчувствовал возможные неприятности.

Олег перевернул снимок. На обратной стороне стояла надпись, сделанная каллиграфическим женским почерком: «Всегда с тобой душой и телом! Твоя Рита».

— Красивая, слов нет. Если мне повезет, сделаю снимок не хуже этого. Я могу взять фотографию?

— Мне она не нужна, это лицо я запомнила на всю оставшуюся жизнь.

Олег убрал снимок в карман.

— Вы не боитесь жить вот так — дверь нараспашку?

— Утром и вечером ко мне приходит экономка. Денег в доме нет, они в банке. Нужно назвать менеджеру номер ячейки, пароль, код, и вам откроют ящик. Замок тоже кодовый. Шесть цифр. Ошибетесь три раза — прозвучит сирена. Никаких ключей, только цифры, я их держу в голове. Марго наслышана обо мне от Бориса, сюда она не сунется, бесполезно. Других врагов у меня нет. Хотите увидеть содержимое ящика?

— Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

— Я предоставлю вам такую возможность. Но вынести деньги вам не позволят. Езжайте в «Веймарбанк», вас там встретят. И не потирайте руки раньше времени. Деньги станут вашими, когда Маргарите Романовне Палмер, урожденной Рогозиной, вынесут тот же приговор, что и Борису.

— Задачка не из легких.

— Гонорар за работу тоже достаточно весом.

Старуха уставилась в окно, ее глаза снова остекленели. Задерживаться в доме не имело смысла.

Ресторан «Пальмира» славился своей роскошью. Его посещали самые крупные бизнесмены города, люди, которых знали в лицо, имеющие свои постоянные столики. Олег не часто, но навещал престижное заведение по приглашению знаменитых спортсменов. Парню не давал покоя снобизм.

Сегодня он пригласил в «Пальмиру» Ирину.

Белые скатерти, серебряные подсвечники, хрустальные бокалы, официанты во фраках. На столах цветы, шампанское в ведерках со льдом. Картинку портила только страсть Олега к ярким безвкусным галстукам.

Склонившись к уху девушки, кавалер нашептывал сладкие слова — так могли подумать со стороны. На самом деле он был возбужден совсем иным, непонятным ей:

— Ты не представляешь, я держал их в руках. В банковской целлофановой упаковке, каждая купюра в пятьсот евро. Десять массивных кирпичей. Рехнуться можно! До сих пор руки дрожат.

— Не разбей хрусталь, не расплатишься. Какое тебе дело до чужих денег, да еще ворованных? Ты сдал наши паспорта в посольство? Визы готовы?

— Слава богу, билеты еще не куплены.

— Мы в Париж не едем?

Олег достал шампанское из ведерка и долго разглядывал этикетку.

— Мне тридцать семь лет, пора забыть о карьере «короля репортажа». Работаешь сутками, а получаешь гроши. Жизнь проходит в мечтах и сновидениях.

— У тебя все есть. От костюмов шкафы ломятся, катаешься на дорогом внедорожнике…

— А голова на что? Для прически? Эта стерва с небрежным хладнокровием пристрелила двух парней, а третьего довела до самоубийства. Мне предлагают сумасшедшие деньги за восстановление справедливости.

— Твой отец — профессионал высокого класса, но и он ничего не смог доказать.

— Доказывать ничего не нужно. Эту стерву надо подставить, как она подставила Горелова.

Девушка рассмеялась:

— А парочку трупов ты у мясников на рынке купишь? Пожизненное заключение надо заработать. Ложные обвинения тут не пришьешь. Меня убивает твоя наивность. Брось дурацкую затею, и поехали в отпуск, целый год деньги копили. Расшиковался, будто миллионы лежат в твоем кармане…

Девушка поймала растерянный взгляд Олега и посмотрела в зал.

— Что с тобой?

— Это она. Глянь вправо. Идет к выходу.

Между столиками по проходу неторопливо двигалась пара. Высокая, очень красивая женщина лет тридцати, рядом плюгаш с лысиной, в которой отражался свет люстр. На вид ему перевалило за пятьдесят.

— Как ты ее узнал? На ней же парик.

— Я ее из тысячи узнаю.

Молодая особа словно услышала его шепот, повернула голову в его сторону. Олег не смог отвести взгляда, она немного прищурила глаза, как делают близорукие люди.

— Сфотографировала, стерва! Сиди на месте, я сейчас. Олег встал и последовал за уходящей парочкой.

На улице стемнело. Витрины осветились неоновыми вывесками. Громов застыл на тротуаре. Он видел, как швейцар открывает заднюю дверцу шикарного «Бентли». Рыжеволосая красавица оглянулась, их взгляды вновь встретились. Она улыбнулась и села в машину, ее невзрачный кавалер сел на переднее сиденье. Машина мягко уплыла, слившись с общим потоком.