Переложил биту с коленей на правую руку, перехватил поудобнее. Потом провел длинным пальцем вдоль носа и на миг прикрыл ладонью рот.

Традиционный гоблинский жест уважения. Так меня, фею-сиду, всегда приветствовали все гоблины, знакомые ли незнакомые ли... Правда, у столичных, лондонских, прикрывать ладонью рот уже считается старомодным.

Я ответила гоблину тем же. Может, он и не различил моего жеста — свет здесь для гоблинских глаз слишком резкий, они лучше приспособлены к подземной темноте — однако, несомненно, почуял его.

Вздохнув, я прижала пальцем упрямо пульсирующую жилку на шее. Все хуже и хуже, и знаю, вскоре уже не получится не обращать внимания. Надолго ли меня хватит? Я не разбирала, что говорит Алан, но по его тону было ясно: адвокат не торопится. Кажется, я ошиблась в своих расчетах: я-то думала, что пулей влечу в полицейский участок, быстренько осмотрю тело Мелиссы и пулей вылечу вон. Надежда на это сдувалась, как пляжный резиновый утенок.

Поймав мой беглый взгляд, душеспаситель сразу же оживился, и лицо его загорелось не сулившим мне ничего хорошего фанатическим энтузиазмом. Вот только этой напасти мне и не хватало! Ладно, по крайней мере при нем есть гоблин, а это немного охладит его миссионерский пыл.

Нет, не охладило. Душеспаситель вскочил и пошел на меня с широкой благосклонной улыбкой.

— Мисс Тейлор, если не ошибаюсь? Нил Баннер, к вашим услугам, — выпалил он.

Гоблин тоже вскочил вслед за клиентом.

Я невольно отшатнулась. Вот обалдуй этот Баннер! Похоже, не удосужился прочитать руководство, прилагавшееся к гоблину-охраннику.

— Как я рад знакомству, мисс Тейлор! — вскричал душеспаситель.

Я попятилась еще на шаг:

— Взаимно... э-э-э... взаимно.

Кудрявая дежурная высунулась из-за стойки, издевательски улыбнулась и опять уселась, пропав из виду.

Очень, очень теплое отношение.

Я протянула руку, торопясь остановить душеспасителя:

— Вам бы лучше сесть, мистер Баннер, а то ваш гоблин разволнуется.

Дурак Баннер так рвался пожать мне руку, что, похоже, не услышал.

— Мне сказали, что вы придете, и я надеялся, что вы не откажетесь со мной побеседовать.

Да чтоб тебя! Он вот-вот пожмет мне руку. Я попятилась и едва не уперлась лопатками в дверь какого-то кабинета, но, прежде чем Баннер успел до меня добраться, гоблин перехватил его за кисть и дернул назад.

Я, как человек опытный, застыла, вытянув руки по швам и развернув их ладонями к гоблину: мол, убедись, я безоружна. А сама не сводила глаз с его биты, сверкающей серебряной оберткой.

Пасть гоблина растянулась в ухмылке. На сточенных черных зубах сверкнули зеленые стразы. Так собака щерит зубы, предупреждая, что сейчас бросится. Люди глубоко ошибаются, толкуя подобные ухмылки как знак расположения. Комбинезон и значок говорили о том, что этот гоблин ходит под Беатрисой, гоблинской королевой. Ее подданные обычно народ тренированный и проворный.

Вот только к чему на нем стразы? Меня это обеспокоило.

— Не трогать, — прошелестел гоблин едва ли не шепотом.

Баннер удивленно захлопал глазами, посмотрел на гоблина, потом на меня.

— Не трогать? — переспросил он. — Позвольте, но почему?

— Он вас защищает, мистер Баннер, — терпеливо объяснила я, по-прежнему держа руки на виду у гоблина. — Гоблины-охранники все понимают буквально. Вы его наняли, и он делает свою работу.

— Но я нанял его на защиту от магии и вампиров, вы-то тут ни при чем.

Гоблин слегка пригасил ухмылку, но скользнул вперед и встал между Баннером и мной. Кивнул, так что сальные завитки затанцевали, поудобнее перехватил биту.

— Чего это он? — Баннер недоуменно посмотрел на гоблина сверху вниз.

— От меня исходит магия. — Я едва шевелила губами, чтобы не вспугнуть гоблина. — А он не подпустит к вам никого, кто облечен магической силой, — не позволит прикоснуться, потому что чары легче всего навести именно при непосредственном прикосновении.

Баннер поправил галстук, потеребил бородку.

— Правда? А я и не знал. Я-то думал, чары — это непременно в бутылочках или в кристаллах, как на рынке.

— То ведьминские чары, они совсем другое дело, — со вздохом растолковала я. У душеспасителей что, новичков вообще ничему не учат? Придется прочитать краткую лекцию. — Когда имеете дело с волшебным народом или вампирами, соблюдайте осторожность. Никаких рукопожатий, и вообще не подпускайте их близко к себе. — Я покосилась в сторону Алана, который все еще говорил по телефону, и вспомнила, как легко подчинил его себе элегантный вампир, а ведь их разделял десяток шагов. — Правда, с сильнейшими из вампиров этот трюк не сработает, они и на расстоянии вас загипнотизируют, им достаточно просто вас видеть. Но вы не беспокойтесь, ведь вас охраняет гоблин. Они превосходно чуют любую магию, и, что еще лучше, на гоблинов она не действует.

Именно поэтому гоблины так востребованы в любых переговорах и сделках с участием вампиров и умело этим пользуются, за кругленькие суммы гарантируя людям уверенность, что они действуют по собственной воле, а не под вампирским гипнозом.

— Ух ты! А я и не знал. — Баннер потрясенно заулыбался, отчего сразу помолодел. — Сколько всего нового и удивительного. Вот с вами познакомился, с Иеремией поболтал. — Он потрепал гоблина по макушке. Тот дернулся, но Баннер ничего не заметил. — Знаете, я ведь до сегодняшнего для гоблинов разве что в метро встречал. Иеремия — интереснейший тип. Он в Лондоне недавно, откуда-то с севера приехал, если я ничего не путаю. — Баннер нервно потер руки, сжал ладони, стараясь скрыть волнение. — Он и по-английски еще не очень бойко изъясняется.

Ну, если Иеремия не столичный гоблин, тогда и про стразы на зубах понятно.

— Теперь, мисс Тейлор, буду твердо помнить: никаких рукопожатий, — добавил Баннер. — Спасибо, что просветили. Я, знаете, совсем недавно обрел спасение, но стремлюсь нести знание в массы.

Я мысленно застонала. Душеспаситель с напором продолжал:

— Может быть, мы с вами побеседовали бы...

Дверь рядом со стойкой распахнулась и врезалась в стену с глухим «бум». Я обернулась на шум, и стоило мне узнать фигуру, которая, пригнувшись, чтобы не задеть макушкой притолоку, выдвинулась в коридор, как в животе у меня похолодело.

Ну все, полный привет. Я-то думала, он сегодня не дежурит.

«Дженни, ты попала».

Нужно немалое мужество, чтобы сохранить присутствие духа при встрече с троллем семи футов ростом, созданным из крепкого гранита, особенно если этот тролль к тому же сержант уголовной полиции Хью Манро. Вообще-то, на вид Хью гораздо грознее, чем на самом деле. В глубине души Хью, конечно, мягче феиных крылышек, но моему появлению в участке он не обрадуется.

— Дженни, как приятно снова тебя видеть, — глубоким басом прогудел Хью и помахал мне могучей лапищей, сверкнув в улыбке розоватым гранитом зубов.

Короткие волосы черной щеткой топорщились над обрывом темно-красного лба — незагорелого, у Хью от природы такой цвет кожи. Он из каирнгормов, крупнейшего шотландского племени троллей, и внук самой предводительницы.

Я расправила плечи и улыбнулась в ответ.

Хью внимательно оглядел комнату, и его глаза уперлись в Алана.

— Мистер Хинкли, инспектор Крейн желает с вами побеседовать. — Тролль отступил, пропуская ту самую дежурную из-за стойки. — Констебль вас проводит.

Алан беспокойно покосился на меня, но послушно последовал за дежурной.

А Хью подошел к Баннеру, гоблину и мне.

— Мистер Баннер, сожалею, но инспектор настаивает, чтобы вы подождали здесь, а не в морге, — строго сказал он. — Она гарантирует, что предписание будет выполнено полностью.

Тут вмешался гоблин и разразился пронзительным криком, точно чайка. В горле у Хью что-то загромыхало. Гоблин трижды стукнул битой о пол, потом быстро провел пальцем по носу и прикрыл ладонью рот. Хью сжал губы, потрогал собственный нос и слегка застенчиво кивнул.