И только тут она сообразила, что Беккер, заставив остальных отдыхать, сам ни на секунду не покидал кабину флиттера. Когда она подошла к шлюпке, он, видимо, уже в сотый раз повторял в коммуникатор:

— Мак, отзовись! Ты меня слышишь? Эй, на «Кондоре», ответьте, говорит ваш капитан! Мак, если слышишь, попробуй вызвать меня!

Он нажимал разные кнопки, пытался настраивать коммуникатор на другие частоты, но каждый раз ответом ему были лишь разряды статического электричества.

Если бы Мак был полностью органическим существом, он, возможно, был бы обижен тем, как Беккер отреагировал на его попытки доказать великолепную функциональность флиттера и рассказать экипажу о новых возможностях, которые обрела шлюпка в результате сделанных им, Маком, усовершенствований. Когда связь с флиттером внезапно отключилась и на экране коммуникатора «Кондора» замельтешили полосы помех, Мак решил, что капитан Беккер с присущей ему временами беспардонностью просто отключился без всякого предупреждения. Но затем андроид понял, что, несмотря на все его старания, их сеанс связи был перехвачен и прерван извне.

Нужно было что-то делать, но Мак не знал, что именно. Заложенное в его электронный мозг программное обеспечение было не самым совершенным — не зря же его определили на корабль-старьевщик, и, хотя Мак все же обладал способностью мыслить самостоятельно, стратегическое планирование было ему недоступно.

Он как раз размышлял над тем, что предпринять, когда заметил на кормовом экране наблюдения какую-то непонятную возню. Рано утром из-за здания штаб-квартиры Федерации появился флиттер и опустился на поле чуть правее от того места, где стоял «Кондор». Теперь же с трех разных сторон к нему приближались три фигуры. Увеличив изображение, Мак увидел, что человеком, находившимся к флиттеру ближе других, был не кто иной, как капитан-лейтенант Макостат.

И сразу же вслед за этим по характерным гибким движениям, отложившимся в ячейках его электронной памяти в качестве необходимых для идентификации признаков, Мак узнал второго человека — Надари Кандо. Он решил, что, поговорив с Макостатом, она захочет сразу же подняться на борт, и поэтому отправил роболифт вниз. Женщина обернулась и тут же упала. Третий человек, который был неизвестен андроиду, но, судя по внешнему сходству с Надари Кандо, являлся ее кузеном и верховным правителем этого города, прицепил оружие к поясу, а затем помог Макостату поднять Надари с земли и погрузить ее в летающую шлюпку. Прежде чем Мак успел вернуть роболифт обратно и спуститься, чтобы прийти женщине на помощь, флиттер взмыл в воздух, перелетел через стену и исчез из виду.

Мак беспомощно стоял в медленно ползущем вниз роболифте. Когда кабина соприкоснулась с землей, до сознания Мака дошло, что теперь о его присутствии на борту «Кондора» известно всем, кто смотрел сейчас из окон штаб-квартиры. Терять было нечего, поэтому он непринужденно помахал рукой невидимым соглядатаям. Из подъезда здания вышли двое мужчин и уставились напряженными взглядами прямо на него.

Теперь было самое время устранить неполадки в коммуникаторе, вызванные вмешательством федеральных технарей-вредителей. Нужно было срочно предупредить капитана Беккера о вылетевшем с базы флиттере Федерации и сообщить о затруднительном положении, в котором очутилась Надари Кандо.

С обычным для него робким, но дружелюбным выражением лица Мак направился к смотревшим на него полицейским. В его памяти вдруг всплыли те времена, когда он являлся бойцом на службе у Кислы Манъяри. На базе осталось очень мало людей, а в ее коммуникационном центре — и вовсе несколько человек. Сначала он, разумеется, попытается уговорить их по-хорошему и обратит их внимание на то, что их собственный командир нарушил главное из существующих здесь правил относительно запрета на «технологическое заражение». Если они не захотят проявить понимание, сердечность и готовность оказать помощь, он, обладающий силой примерно двадцати обычных мужчин из плоти и крови, будет вынужден внести изменения в их физическую конфигурацию.

— Капитан, можно мне сесть за штурвал? — спросила Акорна. — Мне легче управлять этим судном, поскольку все механизмы здесь рассчитаны на руки линьяри.

— Ты забываешь о том, что я умею обращаться с любыми инопланетными механизмами, — напыжившись от гордости, ответил Беккер, забыв в свою очередь о том, что они оказались на Макахомии именно потому, что он заменил контрольные приборы на «Кондоре» на устройства, снятые с корабля кхлеви. — Кроме того, ты должна держать под контролем все ментальные сообщения, которые могут возникнуть. Делать это и одновременно управлять флиттером сложно, ты будешь отвлекаться. Пока ты отдыхала, я познакомился поближе с некоторыми из усовершенствований Мака. Сканер немного сложноват, но все равно гораздо лучше, чем хлам, установленный на катафалках, которые использует здесь Федерация.

Акорна понимающе кивнула и откинулась в кресле, намереваясь немного поспать. Эта счастливая мысль пришла в голову не ей первой. Позади, пристегнутая ремнями безопасности, уже обмякла и тихонько посапывала Мью-Шер, а на ее коленях, плечах и ногах примостились коты. РК разлегся впереди, между Беккером и Акорной.

Прежде чем заснуть, Акорна успела уловить внутренние страдания РК, которые причинило ему скоропостижное расставание с Гаруной, и сожаления о том, что эта сногсшибательная кошка так никогда и не узнает, чего она лишилась. Акорна подняла тяжелую руку и почесала кота под подбородком.

РК тут же взобрался ей на колени, положил лапы на ее плечо, потерся головой о шею и промурлыкал:

(Знаешь, Акорна, когда я гляжу на этих котят, то чувствую, что мне чего-то не хватает. Я бы уже давно мог быть отцом, но нет же! Беккер не желает иметь на своем корабле больше одного кота. Я хочу делать детей!)

Акорна рассмеялась и почесала кота за ушами.

(Не пытайтесь меня провести, господин Кот! Вы совершенно не обращаете внимания на малышей, и у вас на уме только одно: как бы поразвлечься с симпатичной кошечкой).

Отбросив сентиментальный тон в сторону, РК уселся и принялся вылизывать переднюю левую лапу.

(А что тут такого! Все коты это делают), — откликнулся он.

(Я понимаю твое разочарование), — сказала Акорна с таким сочувствием, что РК вновь наградил ее своим благосклонным вниманием, поставив лапы ей на грудь и потеревшись о ее щеку. — Мне очень хорошо знакомо чувство, которое ты сейчас ощущаешь. Женщины линьяри тоже тоскуют по своим любимым).

(Я знаю), — сказал РК и вновь потерся о нее, тихонько урча, — (на стене был нарисован Ари).

Акорне показалось, что маленький диск на ее груди греет ей кожу.

(Да, хотя сходство между рисунком и оригиналом весьма относительное. В принципе, это мог быть любой другой линьяри, но мне приснился сон, и я точно знаю: это он. Но если он и был здесь, то очень давно. Они говорят о нем как о каком-то древнем герое).

Акорна надеялась, что Ари не вернется на Вилиньяр, пока она спасает очередной мир, даже при том, что это мир РК. Она сжала диск в руке и прижала кулак к горлу. Как же ей его не хватает! Ари в ее снах и Ари в качестве исторического и мифологического персонажа Макахомии — это совсем не то, что живой и теплый Ари рядом с ней.

Акорна вздохнула и снова откинулась, собираясь все же хоть немного поспать. Отдых, пища и чистая вода помогли ей, но она все еще чувствовала себя опустошенной после стольких сеансов врачевания, которые выпали на ее долю после прибытия на эту планету, а также после многих бессонных ночей, проведенных в тоске и тщетном ожидании Ари. Она позволила векам закрыться, надеясь, что любимый снова придет к ней во сне, и… Подскочила на сиденье флиттера буквально через несколько минут оттого, что ее мозг раскаленной иглой пронзило мысленное послание:

(Акорна! Ты слышишь меня? Это Надари!)

(Я слышу тебя, Надари. Где ты?)

(Эду с Макостатом захватили меня и держат пленницей на флиттере Федерации. Они направляются к цитадели аридими).