— Должен вам признаться, мистер Перри, — сказал Коттон, ведя Лохматого под уздцы, — я очень надеюсь, что лорду Киану будет сопутствовать охотничья удача. Я так голоден, что готов грызть кору.

Анвал кивнул в знак согласия, потому что у всех уже начало сводить животы, ведь они не ели больше суток.

Товарищи встали до рассвета и уже тогда не могли пожаловаться на отсутствие аппетита. Лорд Киан сказал:

— Я возьму Каштана и отправлюсь вперед, чтобы настрелять дичи. Вы идите следом, навьючив всю поклажу на Лохматого. Однако оружие лучше оставьте при себе, в этих местах оно может потребоваться в любую минуту. А я постараюсь раздобыть нам обед.

Предлагая этот план, человек исходил из того, что ваэрлинги никогда не ездили верхом на настоящей лошади, а гномы по каким–то неизвестным причинам вообще отказываются садиться в седло. На сооружение новой повозки ушло бы слишком много времени, так что они ничего не выиграют по сравнению с тем, если проделают остаток пути пешком. Теперь на встречу с Дьюреком они успеют только в том случае, если больше не будет никаких непредвиденных задержек. Лорд Киан подумал вначале, что может поскакать вперед и предупредить, что остальные подойдут позже, но от этого плана пришлось отказаться: такой переход без провизии для гномов и ваэрлингов дело решительно невозможное.

Поэтому все сошлись на том, что лорд Киан отправится на охоту, а остальные последуют за ним, стараясь двигаться как можно быстрее. Ведь до условленного срока оставалось всего два дня, а им предстояло пройти еще шестьдесят миль.

Поднявшись утром, варорцы обнаружили, что все мышцы страшно ноют. Крутой подъем и утомительный спуск измотали всех до предела. Но постепенно они разошлись, и боль стала не такой острой.

Теперь, маршируя по Ландоверской дороге на голодный желудок, Коттон и Анвал принялись поддразнивать друг друга описаниями различных яств: жареный поросенок с румяной корочкой, лесные куропатки под соусом, форель, запеченная с грибами… Коттон с Анвалом уже пришли к заключению, что съели бы по целой корове, но тут Борин приложил палец к губам, и все четверо стали всматриваться вперед.

За поворотом дороги над верхушками деревьев поднимался белый дымок. Борин сказал:

— Это не могут быть орки. Солнце высоко, к тому же мы еще не приблизились к Скваму.

Скорей всего это какой–нибудь путешественник, купец или охотник, хотя для завтрака уже поздновато, а для обеда вроде рано. Наверное это лагерный костер. В любом случае держите язык за зубами и не разболтайте никому о цели нашего похода. Одно неосторожное слово может разрушить все планы.

Вскоре они дошли до небольшого костерка, над которым на обструганных ветках жарились четыре кролика. Товарищи остановились и стали завороженно смотреть на мясо. Лорд Киан неожиданно вышел из–за деревьев.

— Что ж, друзья! — сказал он. — Не откажетесь ли разделить со мной эту скромную трапезу? — Дважды повторять приглашение ему не пришлось.

После еды Коттон привел обеих лошадок с луга, на котором они паслись, и друзья двинулись дальше. Они прошли еще около восьми миль к востоку, когда наконец увидели каменный дом, в котором располагался пост баэронов.

В дни далекой древности баэроны, богатыри из самых сильных и крепких людей, охраняли Крестанский перевал от рюкков, хлоков и прочей нечисти, чтобы путешественники и купцы могли беспрепятственно двигаться по Ландоверской дороге. Но после поражения Модру ночной народ покинул эти места. И теперь баэроны расчищали перевал от камней и снега, помогали путникам перейти через реку в период разлива и переправить груз.

Каждый год в апреле сюда из Дарда Эриниана прибывала очередная семья баэронов, чтобы нести службу у Крестанского перевала. А осенью, когда перевал заносило снегом, они возвращались обратно в Гринхолл. В этом году здесь был Бару, который жил в каменном домике с тремя взрослыми сыновьями.

Четверо баэронов обрадовались, вновь увидев лорда Киана и гномов. Бару распрощался с ними, пожелав счастливого пути, ровно месяц, неделю и один день назад, когда они направлялись в Боскиделл по поручению короля. Однако стражники были удивлены встрече с Перри и Коттоном, потому что до этого им не приходилось сталкиваться с маленьким народцем и они считали валданов существами из легенд, сложенных в пору войны Заклятия или даже в еще более древнюю эпоху Великого переселения, когда маленький народец пришел от берегов реки Аргон в поисках новой родины.

Было решено ненадолго остановиться. Путников пригласили в дом и напоили крепким горячим чаем, попотчевав также прекрасным черным хлебом со свежим сливочным маслом.

Пока они перекусывали, лорд Киан рассказал Бару о каменном оползне, перекрывшем дорогу. Бару кивнул, подлил всем чаю и переглянулся со своими сыновьями. Теперь баэронам предстояла нелегкая работа по расчистке завала.

Несмотря на то что Перри, как и все остальные, сосредоточился на бутербродах с чаем, от его внимания не ускользнуло, что баэроны обращаются к лорду Киану с подчеркнутым уважением, как будто они были его вассалами. «Любопытно»,— подумал Перри.

Им было известно о готовящейся войне с рюкками, они с возмущением говорили о ночных вылазках отродья. Однако Бару не смог сообщить никаких свежих новостей с юга, потому что все сведения он обычно получал от купцов и путешественников, которых в эту пору уже почти не было.

— Если вы встретите Урсора, сэр, — обратился Бару к лорду Киану, — то передайте ему, что у нас все спокойно, и пожелайте удачи в борьбе с орками.

Перри сделал вывод, что один из баэронов, видимо, тоже отправляется в Дриммендив сражаться с ночным народом. Но больше они ничего сказать не успели, потому что настала пора прощаться.

— Господин, — обратился Бару к лорду Киану, — вы же вместе с повозкой лишились всех своих припасов. И хотя у нас тут особых разносолов нет, вам стоит запастись провизией на дорогу.

Лорд Киан поблагодарил, но, зная, что Бару и сыновьям самим вскоре предстоит возвращаться в Дарда Эриниан, продемонстрировал свой лук и сказал:

— Охота — мое любимое развлечение, так что, надеюсь, в мясе у нас недостатка не будет, однако от сухарей мы бы не отказались…

— И от чая тоже, — вставил Перри, дожевывая бутерброд.

Гро, старший сын Бару, быстро собрал им еду в дорогу и отдал узелок Коттону. А Ралф почтительно обратился к Анвалу:

— Господин гном, посоветуйте Дьюреку поспешить с переходом через горы, зима вот–вот наступит, внизу уже сейчас чувствуются заморозки, а значит, скоро все дороги наверху будут завалены снегом.

Анвал кивнул, все вышли из дома и, попрощавшись, направились каждый в свою сторону, друзья — на восток на встречу с Дьюреком, а Бару с сыновьями — расчищать перевал.

Пока они шли, мысли Перри кружились вокруг этих людей. Он был удивлен тем, какое исключительное почтение выказывают они лорду Киану. Однако прежде чем он успел расспросить обо всем человека, Киан уже вскочил на Каштана и отправился со своим луком вперед.

Путники шли весь остаток дня, стараясь пройти как можно больше. И когда стемнело, приблизительно через час после заката, они добрались до места, где лорд Киан развел костер. Охота была удачной, и на огне уже подрумянивались пара куропаток и три кролика.

Коттон отвел Каштана и Лохматого на луг с густой сочной травой, лошади тоже проголодались, ведь все зерно улетело в пропасть вместе с повозкой, и трава теперь была их единственной пищей. Затем баккан со спокойным сердцем вернулся к костру, предвкушая замечательный ужин.

За этот день путники прошли тридцать одну милю. Они спустились с подножия гор, и теперь перед ними расстилалась открытая равнина. До реки Аргон оставалось еще двадцать девять миль. Варорцы не были привычны к таким длинным переходам, но, несмотря на усталость, накинулись на еду, словно голодные звери, а поев, мгновенно уснули. Ночью Киан, Борин и Анвал не стали будить их, хотя Перри и Коттон утром были очень раздосадованы этим обстоятельством.