Глашка, кстати, кокетничала со всеми: с Жориком, с Сашкой, про которого сама же говорила, что от него нужно держаться подальше, с Андреем... Последнее особенно удручало Юльку, но она себя успокаивала тем, что, во-первых, у Глашки это просто такой стиль поведения, а, во-вторых, Андрей-то не обращал на это внимания, общаясь со всеми ровно и доброжелательно. Даже с Сашкиной двенадцатилетней сестричкой и ее подружкой.

Два раза, едва начинались медленные танцы, по инициативе Андрея с Сашкой выходили подышать свежим воздухом. И только на третий раз, когда следующие «медляки» начались через пару ритмичных песен после предыдущих, остались в зале. Игорек пошел танцевать с Ольгой, Сашка быстро пригласил Глашку, а Жорик медленно подошел к Натусику:

– Ладно. Пошли, что ли...

Натусик растерялась. Потом она оправдывалась:

– Ну кто так приглашает на танец? Что у этих деревенских за манеры?

Но потом все-таки пошла танцевать. Еще бы! Ее пригласил двадцатидвухлетний взрослый парень!

Юлька с замирающим сердцем обернулась на то место, где еще секунду назад сидел Андрей, но его уже не было. Все так же, на ватных ногах, она вышла из клуба... Но и на скамейках его не оказалось. Там сидели деревенские.

Юлька так расстроилась, что ей снова захотелось куда-нибудь убежать и спрятаться, но вдруг кто-то неожиданно схватил ее за руку:

– А ты чего тут стоишь? – Это был Аркаша. – Быстро пошли танцевать!

И мгновенно увлек ее в клуб.

Не сказать, чтобы он ей нравился... Но и противен не был. Юлька уже давно жалела о своих высказываниях о деревенских, и теперь она решила, что отказаться будет неудобно. А то, пожалуй, и правда подумает, что она строит из себя «столичную штучку». И они затоптались на месте под романтическую мелодию. А Юлька все косила глазом по сторонам: а вдруг ее Андрей танцует с какой-то другой? Но его нигде не было.

Прошла неделя.

Дожди перестали, потеплело. Вечерами подружки ходили к озеру, где жгли костер на пляже. На костре жарили хлеб или сосиски на палочках, пекли в углях картошку. Если Жорик с Игорем ходили на рыбалку, то запекали рыбу в фольге. Рассказывали страшные истории о леших и оборотнях, болтали о всякой ерунде, травили анекдоты. В общем, занимались тем, чем занимается любая молодежная компания на даче.

Приходил и Андрей. Но он больше общался с Сашкой, а с девчонками по-прежнему держался ровно и как-то... безразлично. За Сашкой постоянно таскалась Танька, а за Танькой подружка Любка. Сашка выходил из себя, а Юлька была им рада. На фоне двенадцатилетних она чувствовала себя взрослей и уверенней. Тем более что Андрею, как выяснилось, исполнилось семнадцать...

Юлька уже научилась справляться с мучительными приступами страха: ей больше не хотелось никуда убегать и прятаться. Она даже научилась получать удовольствие от нахождения в непосредственной близости с парнем своей мечты. Но по-прежнему стеснялась с ним заговаривать. Могла задать любой вопрос Сашке, Жорику, но не Андрею. Успокаивала себя тем, что и это уже – прогресс.

Глашка сосредоточила свои усилия на Сашке и теперь постоянно сидела рядом с ним у костра. А Сашка восторгался ее великолепными рыжими волосами, ее великолепными тонкими пальцами, ее великолепным чувством юмора. Натусик как-то не выдержала и спросила:

– Глашка, а как же твои рассказы про Сашку и сеновал?

– Меня он на сеновал не потащит, – спокойно отреагировала та. – Я для него – особенная.

Ни Натусик, ни Юлька спорить не стали.

Натусик ждала своего волшебного принца. Сидела и подолгу смотрела в озерную даль.

– Ты что, думаешь, он, как капитан Грей, приплывет к тебе на корабле с алыми парусами? – пошутила как-то Юлька.

Но Натусик только вздохнула:

– Ой и не говори... А как бы все-таки хотелось...

– Тогда уж лучше на белом коне. Это как-то более правдоподобно.

– Это к тебе – на белом коне, – почему-то заверила ее Натусик.

– А тут кони-то есть? – спросила Юлька. – Но что-то я не представляю себе Андрея на коне...

– Значит, он не принц, – огрызнулась Натусик, и Юлька обиделась.

Но они, как обычно, сразу помирились.

Так прошла еще неделя: Натусик смотрела в воду, Юлька – тайком на Андрея.

На дискотеках все тоже оставалась по-прежнему. Сколько бы Юлька ни наряжалась, ни красилась, ни меняла прическу – ничего не помогало: Андрей ее не приглашал. А в десять они с Натусиком уходили, а все остальные – оставались. Только Сашка уводил Таньку с Любкой, но потом все равно возвращался.

Натусик же не спешила держать обещания и устраивать побег на ночную дискотеку в окно.

– Мне тоже интересно, что там происходит, – говорила она, – но подожди немного, пусть бабушка нам поверит, расслабится и станет ложиться спать пораньше. А то вон как она нас стережет. Она же знает, что после одиннадцати, когда завклубом уходит спать, все начинают пить, вот и боится, что и мы тоже попробуем.

– Но мы же не попробуем! – доказывала Юлька. – И все будет хорошо! – Ей казалось, что стоит остаться на ночь, как Андрей поймет, что она не маленькая и обратит на нее внимание.

А потом и вовсе Глашка стала вечерами сбегать с Сашкой прогуляться,и компания потихоньку распалась. Андрею без Сашки было скучно сидеть на пляже, и он перестал появляться. Игорь с Жориком и Ольгой снова стали гонять вечерами на мотоциклах. И только верные Танька с Любкой прибегали к бабе Кате и звали подружек на озеро. Но что было делать вечером у костра без парней?

– Слушай, а пойдем попросим бабу Тосю погадать нам? – не выдержала Натусик страданий подруги. – Она ведь колдунья, вот и пусть скажет, где искать моего принца и как тебе заполучить Андрея. Бабушка рассказывала, что когда-то она держала корову и эта корова потерялась в лесу. Она пошла к бабе Тосе, та поколдовала и сказала, где искать пропажу.

С утра день выдался ясный и теплый, и они лежали в купальниках на пляже у озера. Даже пробовали искупаться, но вода еще не нагрелась.

– Скажешь тоже! То корова, а то – принц! – улыбнулась Юлька.

– А какая разница? Главное – найти помогла. Так что давай, не кисни, пошли!

И они отправились к бабе Тосе. Пока шли, Натусик убеждала подругу как могла.

По ее словам, в Ольховке гадали все – любая бабка. Обычное было дело. Ведь еще совсем недавно почта сюда приходила раз в неделю, а телефоны мобильные не принимали. Только гадать и оставалось: приедут родственники на выходные – не приедут, дадут пенсию к выходным – не дадут.

И еще с незапамятных времен Ольховка славилась своими колдунами. Колдунами, ведунами и ведуньями, бабками-шептуньями. Баба Катя рассказывала, были такие сильные колдуны, что свадьбы останавливали. Если свадьба в деревне, а колдуна не позвали, подарков ему не принесли, благословения не спросили – жди беды. То из церкви с венчания никто выйти не мог. Двери не открывались – и все тут. В окна кричали, звали прохожих, отсылали к колдуну с извинениями, подарки посылали, приглашали на свадьбу. Только после этого молодожены с гостями, пропарившись в душном помещении пару часов, могли выйти. Или лошадей заклинали. Выйдут из церкви, сядут в свадебный поезд, а лошади – ни с места, как уж их ни заставляй. Дрожат, в мыле все, а стронуть возки с места не могут.

Сейчас, конечно, уже все это обросло легендами, и колдунов таких сильных нет, но приворожить, отсушить, засидеть, сглазить, скотину найти, болезнь вылечить, в деле помочь или, напротив, все испортить до сих пор местные бабки могут запросто. Обращаться к ним за помощью для деревенских – дело привычное. Даже баба Катя кое-что умеет. А если что посерьезнее – обращаются к бабе Тосе.

– Сейчас, правда, лозоходцев совсем не стало, – переживала Натусик, как будто это как-то касалось ее лично. – Кажется – это просто: с прутиком ходить, воду или клады искать, а ты пойди попробуй!