— Ничего себе! Чего же он тогда не пустил во дворец внуков?

— Я не спрашивал его о причинах, — сказал Марк тихо и таким тоном, что у Илис пропала охота расспрашивать дальше. Но еще один вопрос она не могла не задать, слишком он был животрепещущим.

— А герр Третт — он тоже тут?

Марк глянул на нее чуть удивленно.

— Нет. Отец настоял, чтобы Альберт остался в Эдесе. Он здесь один со старым слугой. Впрочем, я уверен, он часто наведывается в город, в гильдию — сама знаешь, ему это ничего не стоит.

Илис украдкой перевела дух. Герра Альберта Третта здесь нет — прекрасно! Ей очень не хотелось видеть этого человека, издавна вызывавшего у нее стойкую неприязнь. Мало кто не нравился ей сильнее, чем ближайший соратник императора.

Павильон затаился на задворках парка, Илис уж думала, что до ночи не доберется до него. Построен он был из серого нетесаного камня и понравился Илис гораздо больше, чем дворец, хоть и не отличался изяществом. Стены его были увиты зеленью; вокруг стеной стояли старые клены.

— Сумрачное местечко, — заметила Илис, спрыгивая на шелковистую, пружинящую под ногами траву. — Но симпатичное.

К ее удивлению, Марк не торопился спешиваться.

— Я подожду тебя тут, — заявил он. — Иди одна.

Илис в сомнении оглядела тенистую поляну, потом подняла взгляд к узким неприветливым окнам павильона. Все без исключения они были занавешены плотной тканью. Ни за одним из них не угадывалось движения. Илис нервно оглянулась на Марка, который задумчиво созерцал кроны деревьев.

— Ты уверен, что здесь вообще кто-то есть?

— Конечно.

— А мое вторжение не будет расценено как наглость?

— Иди, Илис, — неожиданно ласково проговорил Марк.

Обреченно вздохнув, Илис поднялась по ступеням к тяжелой на вид двери, толкнула ее плечом. Дверь неожиданно легко подалась, отворилась мягко и бесшумно. За ней открылся небольшой полутемный холл и совсем уж утопавшая в темноте лестница. И никаких признаков присутствия в доме живого человека. Илис тихонько покашляла — тишина действовала ей на нервы. Впрочем, тишина ничего не значила: насколько Илис помнила, все дома, где поселялся Барден, наполнялись каким-то особенно загадочным и многозначительным молчанием.

Но где же хозяин?

Илис пересекла холл и заглянула в гостиную с мертвым камином у дальней стены. Если ей не померещилось, в нем не было даже золы, одна только пыль. На низком столе лежали две-три открытые книги. Не удержавшись, Илис сунула в них любопытный нос и обнаружила труд по метафизике, модный роман и практикум по иллюзионной магии — все это на касотском языке. Она подивилась столь оригинальному сочетанию и продолжила свои воровские брожения по притихшему дому.

Первый этаж был пуст — ни хозяина, ни слуги. Илис решительно повернула к лестнице, и на первой ступеньке ее со всего маху влетела в какого-то человека, словно соткавшегося из воздуха перед самым ее носом.

— А ты припозднилась, — насмешливо прогудел над ухом знакомый низкий голос. Время было не властно над ним; от рокочущих басовых нот у Илис привычно затрепетало сердце.

Однако, она была сбита с толку, и от неожиданности отпрянула назад. Позабыв о ступеньке, Илис запнулась, и непременно грянулась бы задом об землю, не схвати ее за плечо огромная волосатая лапища.

— Вы о чем? — слабым голосом поинтересовалась Илис, поднимая голову и встречая взгляд насмешливых рыжих глаз. Невольно пронеслась мысль: ни единого седого волоса в соломенной шевелюре! с ума сойти!

— О том, — пояснил Барден, радостно скаля острые зубы, — что я ждал тебя еще года два назад. Что тебя задержало?

Такой встречи Илис даже не предполагала, а потому растерялась окончательно и осторожно сказала:

— Что-то я вас не понимаю. Вы что, запланировали мое появление? Или опять играете в провидца?

— Я не провидец. Но предвидеть некоторые очевидные события нетрудно.

— Очевидные? — невероятная самоуверенность Бардена подействовала на Илис освежающе, как ледяная вода из горного водопада. — Так вы считали эту нашу встречу само собой разумеющейся? После всего того, что наделали? Ах вы!.. — от возмущения она растеряла все слова. Но запала, чтобы вырваться из медвежьих лап собеседника, ей все же хватило.

— А что я такого наделал? — ничуть не смутился Барден. — Брось, Илис, не кипятись. Может быть, тебя утешит, если я скажу, что твоя задержка заставила меня здорово понервничать?

Илис недоверчиво покачала головой и окинула экс-императора быстрым взором. С ума сойти! подумала она снова. Он даже не постарел! И кто скажет, что он разменял шестой десяток?

— А вы повеселели, — ехидно сказала она. — С чего бы?

Вместо ответа Барден сгреб ее охапку и потащил вверх по лестнице. Илис окончательно опешила и попыталась было отбрыкаться, но скоро притихла: объятья Бардена были что каменные колодки, и освободиться из них было так же нереально. Раньше он с нею никогда так не обращался. Что на него нашло? Он тоже умом тронулся? Похоже…

На втором этаже, в комнате со множеством книг по стенам, он, наконец, отпустил ее.

— Рехнулись? — возмутилась Илис, поспешно оправляя одежду. Своими лапищами Барден помял все кружева на ее блузке.

Он молча смотрел на нее и больше не улыбался. В его глазах было нечто такое, что заставляло Илис нервничать сильнее, чем невыносимая самоуверенность и насмешка. Ей немедленно захотелось, чтобы он сказал какую-нибудь колкость, но он смотрел так, как будто горло его было стиснуто чувством столь сильным, что с трудом позволяло дышать, не то что — говорить. В воздухе отчетливо запахло мелодрамой, а мелодраму Илис терпеть не могла. Но хуже всего, что и сама она находилась на грани слез. И больше всего — о ужас! — ей хотелось броситься к учителю, чтобы поцеловать ему руку… и чтобы он обнял ее, как ребенка.

К счастью, сентиментальный порыв быстро прошел, и Илис перевела дыхание и мысленно утерла со лба пот. Вот только чувствительных сцен ей и не хватало… Барден тоже заметно расслабился: присел на край стола и скрестил на груди огромные руки. Только из глаз его, продолжавших внимательно наблюдать за Илис, напряжение ушло не до конца.

Чтобы окончательно прогнать неловкость, Илис встряхнулась и принялась разглядывать обстановку. Комната походила сразу на кабинет и на библиотеку: книги, книги, книги повсюду — на полках, столах и даже в креслах. Створки высокого узкого окна были распахнуты, но само окно задернуто плотной портьерой.

— Надеюсь, тебя хорошо приняли дома? — вдруг заговорил Барден спокойно, как ни в чем не бывало.

В глазах его потихоньку разгорались такие знакомые насмешливые огоньки. Илис только теперь поняла, как сильно она по ним соскучилась. Вообще соскучилась по всему, что было связано с Барденом. Сейчас она искренне не понимала, как могла вытерпеть восьмилетнюю разлуку.

— Достаточно хорошо, — ответила она, стараясь собраться с мыслями. Получалось неважно. Присутствие рядом учителя, которого она не видела столь долго, лишало ее способности думать связно. Вот, наверное, он веселится, если читает сейчас ее мысли! — И это исключительно ваша заслуга, герр Данис. Не понимаю, как вам удалось убедить моего дядюшку, но я бесконечно благодарна вам… Хотя мне следовало поблагодарить вас много раньше…

Барден усмехнулся и покачал головой.

— Ерунда. Твой дядя, правда, человек упрямый и гордый, но и к нему нашелся подход.

— Да, — вздохнула Илис. — Упрямство — наша семейная черта.

— Я заметил, — Барден чуть шевельнул рукой, и тяжелый стул из лакированного дерева сорвался с места и подъехал к Илис, в последний момент притормозив и легонько ткнув ее под коленки, словно собачонка. Илис ойкнула и с размаху уселась на него. — Вот, теперь можно и поговорить нормально. Рассказывай, Лисси, как поживаешь, как идут дела в твоей школе.

— Вы и это знаете?..

— Твой дядя писал мне, жаловался на ваше с Крэстом самоуправство. Просил помочь отговорить тебя.