Она предложила мне сесть и с чувством спросила:

— Чем я могу вам помочь? — Я понял, что никакая канцелярская проволочка мне сегодня не угрожает.

— Когда я поступил на работу, там служил один ветеран, который научил меня многим приемам. Теперь, выйдя в отставку, я решил вернуть ему долг и устроить для него большую вечеринку, понимаете?

— О, как мило!

— Знаете, — я притворился растерянным, — у меня есть имена и адреса большинства парней, которые служили со мной. Но вот эти трое… — Я протянул ей листок с именами и адресами. — Мне не удалось уточнить адреса. Я не хочу доставлять вам лишнее беспокойство, но…

— Никакого беспокойства, — заверила меня Сондра. — Я скоро вернусь.

Сейчас я узнаю, были ли воспоминания Кэти и информация Рико правильными. Мне не понравилось выражение лица Сондры, когда она вернулась.

— Мне так жаль, но на этих двоих у нас нет сведений, — сказала она, указывая на два имени. — Может, это ошибка. Я могу проверить еще раз. Но адрес Филипа Роско у вас правильный: 1287 шоссе Клея Питта, Джейнус, Нью-Йорк-1…

— Я вам так благодарен, Сондра. Фил как раз тот человек, которого я хотел видеть. Остальные не так важны.

Поднявшись слишком резко, я поморщился от настоящей боли в ребрах, хотя Сондре знать это было необязательно. Мое перекошенное лицо придало веса моей полуправде.

Доктор Фрайар перезвонила мне, когда я вернулся домой, чтобы отдохнуть перед вечеринкой. Она сказала, что рада моему сообщению и жаждет мне помочь, потому что наш последний разговор не выходит у нее из головы. Удалось ли мне разыскать гипотетический объект, который ходил по квадрату? Ее вопрос прозвучал без малейшего перехода. Я объяснил, что очень обескуражен, и сообщил подробности.

— Ваше замешательство совершенно понятно, — засмеялась она — Это ведь тысяча девятьсот семьдесят восьмой год, мистер Прейгер. Современной психологии меньше ста лет. Многие из моих коллег считают, что даже вдвое меньше. В некоторых областях мы сделали гигантский шаг вперед, но полное понимание сексуальности остается нерешенной задачей. По самой своей природе сексуальность — весьма зыбкая область, и я не уверена, как далеко мы сможем зайти в расшифровке ее кода, если учесть сложное соотношение между генами человека и его окружением. Вы обескуражены, потому что мужчина, оказавшийся гомосексуалистом, в недавнем прошлом успешно совершал гетеросексуальные половые сношения. Но это не так необычно, как вы могли подумать, мистер Прейгер. Хотя большинство гомосексуалистов-мужчин и в меньшей, но достаточно значительной степени лесбиянок утверждают, что сексуальная ориентация проявилась у них в раннем возрасте, под давлением общества они пытались вступать в гетеросексуальные связи. Мы не должны недооценивать давление, которое пускается, как только речь заходит о сексуальности. Может быть, когда-нибудь наше общество изменится, но сегодня положение дел таково, что практически каждая общественная организация вносит свой вклад в укрепление гетеросексуальной модели, одновременно полностью игнорируя или активно осуждая гомосексуальную модель. Все, начиная с матерей, отцов, священников, учителей и друзей, сознательно или бессознательно стремятся защитить и укрепить традиционные нормы. В этом нет ничего злонамеренного или явно заговорщицкого. Просто так функционирует общество. В вашей семье кто-нибудь вступал в брак с человеком другой расы или вероисповедания?

Я ответил:

— Мой кузен Арти дошел до того, что женился на пуэрториканке из Бронкса, которая отказалась сменить веру.

— И какова была реакция вашей семьи?

— Мои тетя с дядей его отвергли. Они отнеслись к его женитьбе как к смерти в семье. Он для них умер.

— Можете себе представить, какой была бы их реакция, если бы ваш кузен привел домой мужчину?

— Не знаю, — пошутил я, — разве что он был евреем…

— Не важно, — перебила меня доктор Фрайар, — но внуков от смешанного брака они бы иметь не захотели. Невежество и узость мышления подкрепляют табуирование, но тут есть своя логика, пусть и дикая. Человеку весьма неуютно осознавать себя не таким, как все, даже в самом невинном отношении: у меня рыжие волосы, а у других — каштановые или черные. Кудрявые волосы. Кожа в веснушках. Можете себе представить, какие мучения испытывают маленький мальчик или девочка, обнаружив в себе склонность к партнеру своего же пола?

— Наверно, могу.

— Тогда вы понимаете, почему этот мужчина вынужден был пойти на гетеросексуальную связь? Почему хотел от своих девушек, чтобы они вышли за него замуж и родили от него детей?

— Чтобы весь мир отстал от него, — продолжил я, — чтобы убедить себя, что с ним все в порядке.

— Очень хорошо, мистер Прейгер. Некоторым гомосексуалистам хватает силы характера и средств, чтобы предстать перед всем светом такими, какие они есть, но многие живут секретной жизнью. Другие вступают в безнадежную битву с собой, пытаясь жить «традиционной», в кавычках, жизнью. Вы бы удивились, узнав, сколько гомосексуалистов имеют жен, детей, кошек, собаку и домик в пригороде!

Как только доктор Фрайар произнесла последнюю фразу, в ушах у меня зазвенел голос Нэнси Ластиг. У Патрика, сказала она, был свой сценарий, программа, частью которой были жена, дети и собственный коттедж.

— Конечно, — продолжала психолог, — существуют признаки, позволяющие понять, что все совсем не так, как кажется на первый взгляд. Часто такие люди устают от фарса. Внутреннее напряжение разрушает защитную броню и…

— Доктор, я помню, что в нашем первом разговоре вы сказали, что навязчивое состояние в основе своей является реакцией на глубинное беспокойство, причиной которого часто бывают сексуальные проблемы…

— Если бы только мои студенты так внимательно слушали меня! — засмеялась она. — Хочу предупредить вас, что ненавижу ставить диагноз по телефону без тщательного изучения динамики состояния пациента, но могу, не боясь ошибиться, утверждать, что некто вынужден был противостоять ситуации и следствием явился невроз.

— Спасибо, док.

— На здоровье, мистер Прейгер. Будьте осторожны, в жизни этой личности может наступить очень деликатный период. Проблемы сексуальности сложны, давление, испытываемое человеком, ужасно. Если вы собираетесь встать у него на пути, вспомните, что пишут на упаковке с драгоценным фарфором.

— Стекло! — сказал я. — Обращаться с осторожностью!

Она пожелала мне удачи, сказала, что ей очень хотелось бы прийти на вечеринку в баре «У Пути», но, к сожалению, не сможет.

Пит Парсон спрятал розы для Кэти вместе с бутылками вина в подарочной упаковке, купленными мной накануне с помощью Арона. Партнеры Пита, бывшие хиппи из его бывшего квартала, действительно хорошо убрались в помещении. Один из них, тот, который напоминал вареную картофелину с волосами, был так обильно обвешан украшениями, что их хватило бы на финансирование небольшой революции. Другой — очевидно, сборщик ставок в нелегальной лотерее — выглядел как гробовщик, но оба были благодарны мне за помощь. Они явно вложили кучу денег в это заведение и были рады устроить маленькую вечеринку в мою честь. Каждый раз, глядя на «гробовщика», я словно слышал его мысли: «Мы должны не спускать с этого парня глаз и покончить с этим. Мы теряем состояние!»

Поверьте, у меня было большое искушение сказать ему, что Кэти — сестра Патрика Малоуни. Почему-то мне казалось, что он не может оценить иронии, ведь именно Кэти впервые привела сюда Патрика. Но, поскольку мы с Кэти до сих пор старательно скрывали это от всех, я не поддался порыву. Зачем портить людям веселье? Когда все эти неприятности кончатся, мы посмеемся над ними за стаканчиком виски.

Придя в тот вечер в бар, я был странным образом разочарован, не увидев за стойкой Джека. Вместо него работал какой-то здоровый бородатый детина, и я подумал, что он сбежал из «Свиньи Генри». Когда я спросил Пита о Джеке, он меня успокоил:

— Не волнуйся, твой дружок придет позже. Он дома, навязывает симпатичные бантики на коробки с подарками.