Попробуем обобщить воздействие всех семи принципов на практикующего. Их применение ведет — при точной установке — к высокой мере самодисциплины и контроля за собственным поведением. Далее оно ведет к улучшению способности трезво мыслить и прививает терпение и устойчивость в любом виде активной деятельности. Кроме того, развивается способность к активной импровизации в любой возможной ситуации. Мне кажется очень важным заметить здесь, что применение принципов сталкинга ни в коей мере не вредит деланию. Оно не препятствует человеку вести активную социальную жизнь. Поскольку принципы в процессе тренировки могут быть распространены на все без исключения человеческие действия, сталкеру нет необходимости отказываться от чего-то существующего в мире — поэтому сталкеры никогда не являются аскетами.

Если сталкинг, контролируемая глупость изучаются без спешки и принуждения, то они оказывают общее положительное влияние на спектр настроений обучающегося, человек делается способным смеяться над самим собой и становится, обретая чувство уверенности в себе и контроль, даже социально более привлекательной личностью.

Сталкеры обучаются своей контролируемой глупости в любой возможной ситуации и постоянно стремятся к контролируемому изменению своего поведения и к изменению окружающей обстановки. Таким способом они не только познают обычный мир и обычные человеческие возможности во всех мыслимых вариантах и аспектах, но и обучаются сдвигать свою точку сборки. Сдвиги точки сборки, происходящие при применении техник сталкинга, являются малыми сдвигами, они не ведут к восприятию других миров, а находят выражение в изменении настроения практикующего. Благодаря практике сталкинга проявляются типичные образцы настроения которые одновременно характеризуют определенные позиции точки сборки.

Толтеки говорят в связи с этим о “четырех настроениях сталкера”: безжалостность, искусность(хитрость), терпение и мягкость. Только если четыре этих состояния настроения контролируются практикующим, то есть он может по желанию вызывать их и использовать, он может называть себя сталкером. Каждое из этих состояний настроения требует пояснения, поскольку названия могут ввести в заблуждение.

— Безжалостность — это не жестокость, в понимании сталкеров она означает полное отсутствие жалости, прежде всего — жалости к самому себе, но она не мешает сталкеру всегда быть готовым помочь.

Готовность помочь означает для сталкера не желание изменить других, а, напротив, всегда принимать и поддерживать людей такими, каковы они есть. При этом сталкер никогда не осуждает других и постоянно готов к действию.

— Искусность (хитрость) никогда не может быть коварством и предательством, она означает изобретательность, находчивость сталкера во всех ситуациях, его уловки и проделки. Но это не мешает сталкеру одновременно быть очень дружелюбным.

— Терпение никогда не может быть небрежностью или ленью; оно означает для сталкера способность ждать и одновременно способность продолжительное время заниматься одним и тем же деланием.

— Мягкость не равна глупости или слабости, она является выражением свободной от насилия целеустремленности сталкера. Они знают — посредством принуждения никогда ничего не может быть достигнуто — все равно, направлено ли это принуждение против других или против самого себя.

Мягкость, кротость можно назвать “продолжительной настойчивостью”, которой можно добиться намного большего, чем непосредственным действием “в лоб”.

Приведенные выше аспекты искусства сталкинга представляют собой, так сказать, практические основы, основные методы этого искусства, которые справедливы для всего и всех в мире первого внимания. Семь принципов и четыре настроения сталкинга являются необходимыми для каждого практикующего основными упражнениями. По собственному опыту могу судить, что они действительно очень широко применимы и могут принести пользу во всех мыслимых ситуациях. Однако этим практическая деятельность сталкера ни в коем случае не исчерпывается. Изучающие данное искусство практикуют наряду с названными основными методами также и специальные упражнения, такие, как “перепросмотр личной истории” или “не-делание себя”, которые станут темами следующих глав.

Одной из важнейших техник искусства сталкинга является “перепросмотр личной истории”. В этом упражнении речь идет о тренировке способности вспоминать и о памяти в больших объемах, что оказывает огромное влияние на практикующего. При перепросмотре сталкер вспоминает всю прежнюю жизнь вплоть до мельчайших подробностей. Но это не только тренировка памяти — упражнение имеет и более глубокий смысл, потому что перепросмотр жизни — это один из путей, приводящих к свободе, главной цели толтекских устремлений.

В основе такого понимания лежит идея, что Орел, та власть, которая наделяет нас при рождении осознанием и которая в момент нашей смерти это осознание поглощает и разрушает, может быть удовлетворен копией нашего осознания, предлагаемой ему вместо подлинного осознания. Поэтому сталкер изготавливает как можно более точную копию своего осознания. Средством создать такую копию и одновременно самой копией является перепросмотр жизни.

Детальный пересмотр всех событий собственной жизни хотя и является несложным делом, но эффект такой работы по вспоминанию настолько явен и значителен, что применение этого метода практиками действительно себя окупает. Прежде чем мы перейдем к объяснению глубинного значения перепросмотра жизни, опишем сначала, как к нему подготовиться.

Сталкеру нужны три основных элемента для проведения личного перепросмотра: так называемый инвентарный список, ящик или особое пространство для проведения перепросмотра и овладение специальной техникой дыхания. Первым элементом служит инвентарный список, который одновременно является началом процесса перепросмотра. В него сталкер вносит все данные своей личной жизни, начиная с настоящего момента и назад — до момента собственного рождения. Этот инвентарный список содержит, например, имена всех людей (насколько сталкер может их вспомнить), с которыми он имел дело в своей жизни; важнейшие события; места, в которых он жил или бывал; особые предметы, которые ему запомнились, действия, привычки и так далее. Практика показала, что является весьма удобным использовать при составлении инвентарного списка собственную схему классификации, которая должна соответствовать индивидуальной жизни практикующего. Под классификацией я понимаю деление списка на различные части, например, части “школа — трудовая жизнь” в отличие от “семья — личная жизнь”, эти области мы обычно подразделяем и в повседневной жизни, поэтому они раздельно всплывают в сознании и при составлении списка.

Такая классификация облегчает способность вспомнить отдельные события и связанных с ними людей, а вот попытки составить инвентарный список в хронологической последовательности с указанием дат, напротив, оказались на практике безуспешными. Мой личный инвентарный список содержал в конце работы десять различных категорий, в которых, к моему удивлению, оказалась заключенной вся моя прежняя жизнь. Некоторые из моих соратников получили большее число вспомогательных категорий, другие — меньшее. В конце концов инвентарные списки настолько же отличаются один от другого, как и люди в их индивидуальной жизни.

Однако такой инвентарный список не должен слишком вдаваться в детали, потому что детальное вспоминание — это следующий шаг процесса перепросмотра. С другой стороны, инвентарный список должен быть настолько полным, чтобы позволить нам вновь найти в нашем воспоминании отдельные события нашей жизни; список должен быть составлен так, чтобы служить ключом к воспоминанию, своеобразной картой нашей предыдущей жизни. Мой совет для тех, кто практически изучает эту технику, применять при составлении списка систему карточек, так как на практике, согласно опыту, вновь и вновь всплывают воспоминания о событиях, которые вроде бы уже перепросмотрены и которых мы больше никак не ожидали.