Наконец, долгожданная свобода!
Пробежав весь коридор вагона, я вошел в соседний вагон, останавливаясь у первого окошка. Поезд несся вперед с большой скоростью. Ветер обдувал мое лицо.
Простояв несколько минут неподвижно с закрытыми глазами, я направился в новый вагон.
16 км
Честно говоря, такого мерзопакостного состояния после случившегося со мной в спецвагоне для чиновников, у меня не было никогда! Ощущение было такое, что я там видел и слышал, происходило не наяву, а в каком-то фантастическом сне, конечно, не совсем далеким от нашей печальной реальности и постылой повседневности.
Входя в новый вагон, я подумал: может, снова меня ждут здесь какие-либо испытания и не лучше ли просто сойти с поезда, поехав к себе домой? Но как поехать к себе домой? Ведь в поезде я, как и остальные пассажиры, проехал определенное расстояние, полдня прошло, поэтому легко кому сказать: слезай с поезда и отправляйся к себе домой! До моего дома еще добираться надо разными видами транспорта. Может, продолжать вместе со всеми ехать в этом удивительном поезде с его совершенно разными и довольно необычными пассажирами? Сесть в другом каком-либо вагоне? Или продолжать искать вагон-ресторан, чтобы купить бутылку водки для проводника?
Хотя зачем сейчас покупать эту бутылку? Ведь я не пойду обратно через пройденные мною вагоны!
В полной неопределенности я несмело направился в новый вагон.
К моему удивлению вагон оказался общим, отдельных купе в нем не было. Все места на нижних и верхних полках были заняты, даже на боковых полках, которые менее всего котировались в таких вагонах, лежали пассажиры.
Желания остаться в таком людном и весьма шумном вагоне у меня не было. Но и уйти в следующий вагон уже сил не оставалось… Хотелось после всего случившегося уткнуться носом в мягкую подушку, закрыть глаза и поспать часок, хотелось никого не видеть и ничего не слышать…
Усталость была жуткая!..
– Эй, ты! – послышалось слева от меня.
Я обернулся, посмотрев на того, кто окликнул меня.
Это был средних лет мужчина с испитым лицом, сидящий на нижней полке и одетый в неизменный для некоторой категории жителей физкультурный костюм с тремя белыми полосками на брюках. Смотрел он исподлобья, прищуривая левый глаз.
В правой его руке я увидел наполовину выпитую бутылку водки.
– Что? – спросил я, думая, что опять придется отказываться от совместного распития водки в общественном месте и сторониться от всяких субъектов.
– Куда следуешь?
– Куда и все, – лаконично ответил я, пытаясь идти дальше, но дорогу мне преградил другой пассажир с бутылкой пива в руке, одетый тоже в физкультурный костюм.
– Постой, пассажир! – сказал весело он, хлопая неожиданно меня по плечу. – Садись с нами, пивка попьешь или водочки?
Я отрицательно повертел головой, ответив, что не пью и тороплюсь.
Это известие явно расстроило моих потенциальных собутыльников.
– Брезгаешь? – спросил пассажир, который меня окликнул. – Да, брезгуешь наш народ?
– Я просто не пью водку, понятно? – объяснил я. – От нее меня рвет.
– Как это?
– Элементарно, – ответил я, пытаясь пройти, что оказалось опять безуспешным занятием. – Пропустите меня!
Неизвестно, чем бы закончилось мое столкновение с двумя собутыльниками, как сзади раздался весьма зычный голос какой-то продавщицы:
– Уважаемые пассажиры! Вашему вниманию предлагаю сейчас следующие товары: пальчиковые батарейки, мешки для мусора, платки, носки, металлические цепочки, брелки, лейкопластырь…
– И тому подобную мелочь! – добавил один из собутыльников, начиная хохотать.
– Чего смеешься? – недовольно бросила продавщица, толкая меня и пытаясь пройти по коридору вагона. – Дорогу!
Я сел на нижнюю полку, смотря, как продавщица со своими коробками идет по вагону.
– Надоели мне эти продавцы-коробейники! – произнес я, смотря ей вслед. – И кричат, и мешают всем пассажирам…
Оба собутыльника закивали, наливая мне стакан водки.
– Ну, за знакомство? – предложили они.
– Я не пью, – ответил я, упрямо стоя на своем. – Мне бы поспать сейчас, но места нет…
Мне показали на третью полку выше верхней второй, на которой никого не было.
– Да, там свободно, – обрадованно сказал я, – но как туда мне залезть?
– Было бы желание! – ответил один из собутыльников, предлагая мне снова выпить: – Может, налить все-таки немного?
– Нет, диспут на эту тему закончен, – лаконично ответил я, вставая и начиная лезть на верхнюю полку.
– Приятных снов, трезвенник, – обиженно молвил один из собутыльников, перестав смотреть на меня, чему я был несказанно рад.
Кое-как я залез на третью полку, разложил на ней пестрый матрас, весьма дурно пахнущий, и подушку. Простыни были почему-то не совсем сухие, может, их недавно мыли и они не успели высохнуть? Но я ничему уже не удивлялся…
Поезд сбавил скорость, очевидно, подъезжая к какой-то станции, но выходить на перрон мне не хотелось. Закрыв глаза, я желал только заснуть хотя бы на час не видеть никого возле себя…
Проснулся я из-за того, что кто-то толкал меня.
Весьма неохотно открыв глаза, я увидел одну голову молодого милиционера.
– Что случилось? – вяло спросил я, с некоторой надеждой думая, что, может, это сон я смотрю…
– Документы! – требовательно ответил милиционер. – Давай слезай вниз!
– А я что сделал?
– Ничего, – ответил милиционер, похлопав меня рукой по плечу, – пока ничего…
Слезай живо вниз!
Вздыхая, я с большим трудом слез вниз и сел на нижнюю полку рядом с двумя собутыльниками. Бутылку водки они спрятали в сумку, делая вид, что любуются пейзажем из окна. Но от них так несло сивушными маслами, что можно было легко догадаться, что они пили только что.
– Скажите, почему вы меня разбудили?
– Прошу предъявить документы. Если их нет, ты бомж, пройдемте со мной…
– Нет, я не бомж, – поспешно ответил я, роясь в карманах и начиная искать свой паспорт, – но мне все-таки непонятно: зачем меня будить и требовать мой паспорт?
После того, как милиционер взял мой паспорт в руки и пролистал все его страницы, просмотрел даже чистые страницы, я вновь его спросил без надежды на вразумительный ответ:
– А все-таки что случилось? Вот человек какой-то лежит на полке, спит, его будят, требуют показать паспорт… Зачем? Что я сделал плохого?
Сзади меня раздался зычный голос очередной продавщицы:
– Батарейки пальчиковые, лейкопластырь, мешки для мусора, цепочки, нитки, платки, надувные шарики… Покупайте, всё очень недорого!
– Их вы не проверяете? – спросил я милиционера, показывая на проходящую продавщицу.
– Мы всех проверяем, – ответил он, отдавая мне паспорт, – а ничего запрещенного нет?
Я отрицательно повертел головой.
– Ни наркотиков, ни оружия?
– У него даже водки нет, – усмехнулся один из собутыльников, смотря на меня.
– Нет бутылки, я водки не пью, – в который раз повторил я, обращаясь и к милиционеру, и к обоим собутыльникам.
После ухода милиционера мне было лень снова лезть наверх, поэтому я сел на нижнюю полку с краю рядом с дверью.
– И куда ты едешь? – спросил меня один из собутыльников.
– Куда и все едут, – коротко ответил я, стараясь даже не смотреть на него.
– Да, неразговорчивый нам пассажир попался, совсем неразговорчивый, – с сожалением произнес второй собутыльник, доставая открытую бутылку водки из сумки и спрашивая другого:
– Ну, еще по стакану?
– Наливай!.. – И, посмотрев на меня, спросил:
– Конечно, я понимаю, что, может, кто и не желает с нами общаться… да, вот с такими пьянчугами, но мы не для удовольствия пьем эту дрянь!
– Как я понял, – спросил я, – дрянь – это водка?
Говоривший со мной, сняв куртку и оставаясь в одних штанах, продолжал:
– Вестимо оно так, вестимо… Жизнь у нас такая, что… – Тут он развел руками, чуть не задев мой нос. – Ой. извини, не хотел задеть… пардон, так кажется французы там у себя выражаются… или извиняются?
