Будущий диктатор скорбно вздохнул и несколько раз кивнул головой:

– Моя мать пятьдесят лет назад попыталась изменить неблагоприятный для Пиклии ход событий. Договорившись с тогдашним императором Оилтона, они решили дать миру единого наследника обоих престолов. Но ранняя смерть императора помешала этим планам, и при всем своем величии Анна Четвертая не могла потянуть взваленное на себя бремя единения самостоятельно. В последние годы в принадлежащей мне по праву империи правит уже мой племянник, который целенаправленно замалчивает великие задумки и инициативы собственного деда, поддерживает политику, ведущую к отторжению Пиклии от общения с Союзом Разума и к вынужденной конфронтации со всей Галактикой в целом.

Здесь в речи Моуса содержалась явная инсинуация. Во все века Оилтонская империя сдерживала агрессивных и злобных пиклийцев от попыток заняться откровенным пиратством в открытом космосе. Так что правда крылась не в надуманном расизме. В Галактике каких только разновидностей человеческих тел и цветов кожи не встречалось, и никто особо этими отличиями не интересовался. Но, как говорится, ищущий да обрящет. Найти ложную, зато более «уважительную» причину для ненависти гораздо проще, чем исправить укоренившийся веками перекос общественного сознания. А в данном случае некоторые исторические совпадения могли хорошо послужить подъему снизившегося в последние годы авантюрно-агрессивного настроения основной части подданных. Пиклия начинала погрязать в собственных сварах, внутренних противоречиях, тонуть в призывах некоторых прогрессивно настроенных деятелей к подписанию разумного договора с Союзом Разума и налаживанию взаимовыгодных контрактов с Доставкой. А завязнуть в долгах у самого мощного экономического конгломерата Галактики не хотел ни один независимый правитель.

Так недолго и до революции! А там – и до следующего шага к пропасти: уходу в социалистическую ересь и полную национализацию передовых предприятий, банков и принадлежащей дворянскому сословию недвижимости. Чтобы этого не случилось, требовалась сильная рука.

Понятно, что объединение нации перед лицом нового врага или постановка более величественных задач на будущее значительно консолидирует общество, сплотит противоборствующие группировки в сплошной монолит и заставит двигаться в едином направлении. И плевать на то, что там думала пятьдесят лет назад ныне покойная королева Анна. По логике вещей, она вообще ничего не думала, а как молодая и здоровая самка шла на поводу собственных блудных желаний. Скорее всего, сейчас сливкам общества преподносится тщательно и красиво расписанная партитура ролей, по которой давно усопший император якобы завещал объединить под единым управлением такой разбойничий сброд, как пиклийцы, и такой лакомый кусок для любого пришлого агрессора, как Оилтонская империя.

Красиво, заманчиво и торжественно. Народ просто обязан клюнуть!

Похоже, именно на это и надеялся Моус. А тем, кто собрался в тронном зале, он со знанием дела предложил более приземленные варианты обогащения.

– Наши враги хотели войны – так они ее получат, – продолжил он. – Отныне все усилия нашей системы будут направлены только на одно: присоединение под наш протекторат Оилтонской империи. И мы добьемся поставленных перед нами задач любыми средствами!

Вот эти фразы и являлись самой главной и вполне конкретной программой нового короля. Монарх сделает все, чтобы поставить вверенных ему обитателей системы под ружье и, невзирая на потери, будет воевать с Оилтоном до победного конца. А в таком случае в первую очередь и наживутся те самые воротилы, бизнесмены и знатные дворяне. Перевод промышленности на военные рельсы оживит экономику, подстегнет науку, улучшит эксплуатацию открытого космоса. Все блага – налицо!

Главное было сказано. Разве что напоследок новоявленный диктатор бросил с пафосом несколько здравиц в честь королевства в целом, великой и непобедимой Пиклии, в частности, и ее пламенных патриотов, которые не пощадят жизни для блага отечества.

После первого хлопка графа Де Ло Кле все присутствующие разразились овациями и новыми криками «виват!». Оно и понятно: гибнуть в безмолвной черноте глубокого космоса придется не им. Вернее, и им тоже. Да вот только находясь в этом тронном зале, на пороге, так сказать, исторических перемен, разве может кто-то не думать о бренности суетной жизни и о собственной смертности? Увы!.. Совсем свежий пример – внезапная смерть Бу Ругара Пелдорно – многому научил сограждан.

Вот так, в конце весны три тысячи пятьсот восемьдесят восьмого года по единому галактическому и земному летосчислению на престол королевства Пиклия взошел кровожадный и циничный диктатор Моус Пелдорно. До первого крупномасштабного вторжения в Оилтонскую империю оставалось чуть больше трех лет.

3588 год, ночь с 9 на 10 мая, Китланд

Покрытая темными пятнами луна выглянула из-за туч, и административное здание интерната, построенное из белого мрамора, стало похожим на фосфоресцирующий в темноте монолит. Две передвигающиеся по крыше фигуры присели, а потом и вообще распластались за невысоким бортиком ограждения.

– Чтоб тебя ржавчина съела! – забасил недовольным шепотом высокий юноша довольно крупного телосложения, раздраженно высматривая на небе очередную тучку. – Как не вовремя!..

– Не паникуй, времени у нас хватает, – отозвался его более низкий и щуплый товарищ. Затем он осторожно приподнял голову, посмотрел поверх ограждения в сторону помещения со сторожами и произнес: – Ха! Да эти охраннички, кроме как в карты играть, ничему не научены. Хоть бы кто-нибудь поверху ворот прохаживался!

– Оно им ни к чему, надеются на детекторы движения по периметру.

– Вот им завтра влетит за ротозейство! Ни подкопа не заметили, ни самого взлома!

– Танти, так ведь пока никакого взлома нет.

– Будет, Гарри, будет взлом, – в голосе товарища прозвучала ирония. – Или ты сомневаешься в наших возможностях?

Тот громко засопел, а потом пробормотал:

– Тебе-то что! Если нас поймают, всех собак на меня как на старшего повесят, и тогда прощай поступление. А о тебе через год забудут – и свободно пробьешься куда вздумаешь.

– Тоже мне лучший друг! Да ты никак трусишь?

– А по голове давно не получал? – высокомерно пригрозил Гарри.

– Справишься? – стал ехидничать Танти.

– Вот так, лежа, сейчас и заеду в ухо!

– Ага! И сразу свалишься с крыши! Оно тебе надо? – В этот момент на ярко сияющую луну стало наползать очередное облачко. – О! Кончай травить! Бежим к люку!

Вскоре четыре руки, облаченные в тонкие прочнейшие перчатки для скалолазания, крепко ухватились за выступающий край обитого жестью люка и на счет «три» дернули его кверху. Потом еще несколько раз, потом еще. Безрезультатность попыток вызвала у Гарольда опасения и заставила думать об отступлении:

– Эх, ничего у нас не получится! Лом бы сюда…

– Если бы я мог пронести сюда лом, я бы и без тебя справился! – зло зашипел на него товарищ. – Или тебе на ужин две порции мало? Бессилие заедает?

– Киборга нашел? Там ведь внизу замок навешен.

– Ну и что? Зато нижняя скоба в стене еле держится. И при чем тут киборг, если у тебя кличка Амбал и слава силача?

– Признаешь все-таки?

– Да нет, просто больше всех этот слух распространяю о тебе я, чтобы самому пока в тени оставаться.

– Ах ты…

– Гарри! Прекращай тянуть время! Взялись!

Через десяток рывков крышка и в самом деле поддалась, а снизу послышался грохот и стук осыпающейся штукатурки и мелкого гравия. Парни резко поставили крышку обратно, пережидая шум и с опаской посматривая в сторону помещения с охраной. Там все оставалось по-прежнему, и злоумышленники вернулись к прерванному занятию. Танти размотал большой кусок тонкой ткани и бросил вниз на тускло освещенный аварийными лампами пол. Просыпавшаяся штукатурка теперь была закрыта тканью, и подельщики надеялись, что не оставят следов подошв.