Сиэль из рода Ларк.

Двадцать четвертый день января.

Экзамены проходили незаметно один за другим. Приготовленный на паре зельеварения эликсир «Кровь Дракона» поспособствовал более легкой сдачи данного экзамена. Преподаватель лишь спросила меня некоторые особенности и свойства этого эликсира. Стоило опасаться лишь экзамена по боевым искусствам, который будет принимать Пэйн. Как раз этот экзамен завтра, и поэтому сегодня я весь день тренируюсь. Мы будем сражаться на мечах, затем на кинжалах и потом кулачный бой. Так как кинжалами я почти не умел пользоваться, стоило улучшить навык, хотя мастером в этом деле за такой короткий срок мне не стать, раньше думать надо было.

Эликсир Вечность уже готов, и склянка с зельем занимает пустующее место рядом с остальными четырьмя зельями Лорана. В последнюю ночь готовка эликсира израсходовала все мои силы, в результате чего я свалился спать и проспал около пятнадцати часов. Когда, наконец, накопилось минимум энергии для того, чтобы проснуться и встать на ноги, я занялся медитацией и посвятил этому занятию еще шесть часов. В итоге я был ужасно зол и сердит на весь мир, я ведь больше суток не ел нормально! Ужас. За декаду сдачи экзаменов я прошел последний четвертый этап. Ничего сверхъестественного не произошло, просто в какой-то момент я понял, что могу управлять водой, поэтому приходилось тратить хотя бы час в день на медитацию.

Сиэль из рода Ларк.

Двадцать пятый день января. Тренировочная площадка.

Пэйн построил нас в шеренгу, начиная читать лекцию о том, что за семестр упорных тренировок мы ничего не достигли. Слабая половина нашего курса сдавала экзамен у Пэйна.

— Итак, — Пэйн оглядел нас, — я вам рассказывал о себе?

Такой вопросы мы не ожидали и, честно сказать, удивились.

— Нет, — поспешил ответить кто-то в начале шеренги.

— Надо же, — немного удивился Пэйн, — всем рассказывал, а вам нет? Ну, начну с того, что где бы я не находился случались какие-то беды. Как-то бывал в Таиланде в одной гостинице, и, после того, как уехал, ее разрушило цунами. Один студент мне хамил — и порвал связки на моей паре. Нет, вы не подумайте, я тут не причем.

Мы все внимательно слушали Пэйна, стараясь понять к чему он клонит, и какого эффекта пытается добиться.

— Ну, было еще много всяких случаев, на это сейчас нет времени. Выяснилось, что по линии моей мамы у меня в роду были черные шаманы, — тут он ненадолго затих, — я еще не выяснил как действует этот механизм и как им управлять, но ясно одно — он достаточно опасен. Я, конечно, не утверждаю, что вы сейчас умрете, все рано или поздно умрут, но ведь можете покалечиться, ведь так?

Итак, понятно к чему он клонит. Типа если мы не сдадим сегодня экзамен, то хана нам всем, так что ли?

— Начнем с девушек, — сказал Пэйн, — Амелин и Сторм, прошу.

Девушки взяли свои кинжалы, и вышли в центр площадки.

— Запрещенные приемы не использовать, смертельные удары не наносить, после боя все раны залечат наши врачи, — проинструктировал их Пэйн.

Девушки кивнули, затем стали ожидать начало боя.

Впервые за все наше знакомство я, наконец, увидел, как сражается Амелин. Все-таки она хвалилась своими навыками и посмотреть, на что она способна, очень хотелось.

Скорость у нее великолепная, она легко уходила от атак белобрысой, но атаковать сама не решалась. Получив несколько порезов на обеих руках, перешла в контратаку. Белобрысая кидала на нее злые взгляды, и как будто старалась сбить с толку Сибэль. Несколько выпадов и Сторм получила глубокий порез на правой руке. Она вела себя странно, если Сибэль старалась найти слабые места противника и использовать это, то Сторм просто отбивалась, при этом ожидая чего-то, возможно, она просто наблюдала за ней.

Через час настала и моя очередь. Как я и ожидал, моим противником оказался Сторм. Парень выглядел, надо заметить, неважно, но это не сказалось на его технике боя. На экзамене мы использовали не учебные, а настоящие мечи. После учебных они казались легкими и какими-то неудобными. Повертев несколько клинков в руках, сделал свой выбор. Меч был немного тяжелее остальных, но рукоять была не очень удобной, хотя остальные мечи были хуже.

Первые удары Сторма были, как и в прошлые разы, точными и резкими. Несколько ударов я отразил с легкостью, но потом настал тот черед, когда американец начал атаковать в слабые места. Все-таки он не так прост, как кажется, и поэтому моменты, когда он открывался и можно было бы атаковать его, я пропускал. Воспоминание о том, как он провел меня таким трюком, никуда не исчезло. Несколько ран на руке не доставляли особых проблем. Конечно, они начинали щипать, но не так сильно, чтобы останавливать бой.

В какой-то момент я пропустил удар Сторма, и меня поразила вспышка боли на ноге чуть выше колена. А вот это уже может стать преградой для нормального боя. Сделать полноценный шаг оказалось не так то и просто, приходилось как-то уворачиваться.

— Все, парни, хватит.

Как хватит? Мы еще не закончили, ни я, ни американец даже толком не успели запыхаться.

— Полечитесь, позже займетесь кинжалами.

Возражать мы не стали, если Пэйн говорит хватит, значит хватит. Преподаватель удовлетворительно кивнул мне головой, давая понять, что доволен увиденным боем. Ну, значит, я много достиг за этот семестр занятий.

Врач, который в это время лечил кого-то из парней, через пару минут вылечил и нас. Это тот старичок, что выписывал мне лекарства, когда я простужался. Раны затянулись за пару секунд, оставляя после себя лишь тонкую еле заметную розовую полоску. О полученных ранах напоминала лишь порванная и немного окровавленная одежда, но это не мешало мне сразиться и на кинжалах.

У Сторма, как, впрочем, и у меня, кинжалы были свои, рукояти были черные и на них был какой-то рисунок из золота. Ближний бой мне знаком плохо, что и требовало доказать…короче напоролся я на пару глубоких ран в первую же минуту сражения.

Кулачный бой прошел намного успешнее. Я получил несколько ударов под дых, но и американцу досталось. В последнее время я только этим видом боя и занимался, так как в двух других обойти противника не представлялось мне возможным.

Наш курс закончил сдавать экзамен только ближе к вечеру, тогда как сам начало сдачи экзамена было назначено на ранее утро, то есть на семь часов утра. Пэйн еще долго гонял тех, кто не смог сдать экзамен. Конечно, они должны были ждать дня пересдачи, но преподаватель не хотел его ждать, и им приходилось драться снова и снова.

Вечером в гостиную ворвался взбешенный Хидеро, с криком:

— Кетасория![1]

— Что случилось? — поинтересовался Эдуард.

— Темэ![2]

— Это ты сейчас типа на Пэйна ругаешься?

— Ха.[3]

Хидеро садится рядом с нами на диван.

— Так что случилось?

— Пэйн кёёаку,[4] - быстро заговорил японец, — он полностью запретил нам пользоваться своей чикара,[5] а мой айтэ[6] смог как-то незаметно ей пользоваться. В итоге я получил много итай![7]

Ну что тут можно добавить?! Мы с Эдом полностью выслушали японца, кивая его словам, мол, да, все понятно. Набравшись терпения мы выслушали тираду на японском, поддакивая ему «Ха, ха, ха», или как там по-японски «да»?

Через некоторое время японец успокоился.