Однако на практике оба понятия постоянно переходят друг в друга и в смысловом отношении являются почти синонимами. Несмотря на то, что с позиций международного права шпионаж допустим, он все же остается крайне рискованным занятием.

Шпион, арестованный во время войны и уличенный в совершенном преступлении, вероятнее всего, будет казнен без суда: воюющее государство вправе защищаться от противников с помощью наиболее эффективных в данный момент мер.

Шпион не должен находиться в центре политических событий и ни в коем случае не должен идти на авантюры, постоянно рисковать своей жизнью.

Наоборот, именно незаметность, так называемая открытая скрытность является признаком настоящего разведчика. История шпионажа, особенно двух последних столетий, показывает, что настоящий разведчик, каким бы он характером не обладал, отличается высоким интеллектуальным потенциалом.

Разведка это ринг интеллектуалов. Именно деятельность разведчиков доказывает, что и в мирное, и в военное время разведывательная служба сильна не столько количеством, а сколько качеством.

В сущности, состояние разведывательной системы государства отражает его здоровье, то есть силу и международный авторитет. Задачи шпионажа исторически определились, как информационная, в том числе предупреждающая шпионаж и диверсии со стороны противника, и наступательная, то есть контрразведка и проведение локальных подрывных и военных операций в тылу врага.

Сбор информации в наши дни зачастую упирается в проблему обработки и анализа официальной информации, которая благодаря деструктивной власти СМИ циркулирует по информационным каналам, начиная с газет и телепрограмм, заканчивая набирающей силу сетью Интернет.

Географические карты и расписания движения поездов, дающие представление о пропускной способности транспортных сетей, публикация стратегических данных, списков должностных лиц и тому подобных данных позволяют получить немало полезных сведений о любой стране.

Эксперты в соответствующей области, эти теоретики от статистики стали первыми, кто находит шпионам работу, указывая цель и возможное решение.

Они также сопровождают собранную информацию необходимыми комментариями, позволяющими своевременно оценивать намерения явного, или вероятного противника.

Остальное дело политиков и военных. В этом смысле современный шпионаж — прежде всего работоспособная эффективная агентурная сеть, развернутая в стане противника. Образ удачливого шпиона-одиночки идеализированного кинематографом, становится все менее актуальным в наши дни.

И все же вопрос о причинах побуждающих людей заниматься шпионажем, остается наиважнейшим для кадровой службы любой разведки мира. Психологи давно дали удручающий ответ: мотивы, как правило, не ясны, а попытки свести их к каким-то конкретным свойствам человека, например ненависти, патриотизму, легкомыслию, жажде приключений, или корыстолюбию, не решают проблему состоятельности, или не состоятельности агента.

Тем не менее, лучшими шпионами становились те, кто предлагал свои услуги по идейным убеждениям. Еще сложнее объяснить эффект двойного, или даже тройного агента, который работает сразу на несколько сторон.

Как ни странно, но объединительный европейский процесс, американизация образа жизни и вообще медленное, но явное стирание государственных различий, по крайней мере, в Европе и США, в современную эпоху как бы поощряет работу секретных агентов на разные разведки. Психологи назвали это явление феноменом добродушного попутчика.

Дешевой разведки никогда не было. Она везде, какую страну ни назови, стоит дорого. И доказательств эта истина не требует. Наши разведки, как военная, так и политическая — не исключение.

Главное Разведывательное Управление Генерального Штаба — ГРУ ГШ Министерства Обороны Российской Федерации — МО РФ. Оно же Второе Главное Управление Генерального Штаба.

Образовано 5 ноября 1918 года, когда было сформировано Регистрационное управление, ставшее первым центральным органом военной агентурной разведки Красной Армии — РВСР и первым центральным органом военной контрразведки. Его первым начальником был назначен Семен Иванович Аралов. В 1942 году преобразовано в ГРУ.

24 октября 2000 года было отмечено 50-летие образование войск специального назначения — спецназа Главного Разведывательного Управления Генерального Штаба — ГРУ ГШ.

Сначала это были отдельные роты, позже батальоны для ведения разведывательно-диверсионной деятельности в тылу противника, а с конца 1962 года во всех военных округах стали формироваться бригады специального назначения.

Именно эти бригады впервые стали называться спецназом, именно армейский спецназ ГРУ ГШ является исторически настоящим спецназом. Сегодня же начальники разных уровней цепляют это название к разным военным и милицейским подразделениям без разбора.

Спецназ ГРУ не имеет ничего общего с воздушно-десантными войсками, хотя и носит для оперативной маскировки их петлицы, и даже с разведкой ВДВ. У спецназа свои задачи и своя подчиненность.

Большую роль в создании российской военной разведки, как отмечают авторы, сыграл при военном министре Барклае-де-Толли генерал-адъютант князь Волконский, будущий начальник квартирмейстерской части Главного штаба русской армии.

Во многом под влиянием его докладов в 1810 году по инициативе Барклая решением императора Александра I при министерстве был создан постоянный орган стратегической военной разведки — Экспедиция секретных дел, в январе 1812 года переименованная в Особенную канцелярию при министре.

Таким образом, согласно данной концепции, по мнению историков спецслужб, военная разведка России достигла 190-летнего возраста. Впрочем, можно долго спорить об эффективности какой-то отдельной спецслужбы, если есть с чем ее сравнивать. Относительно других разведок мира ГРУ выглядит более достойно.

Основанная в 1918 году внешняя военная разведка ГРУ считается наиболее засекреченной службой. Она располагает собственными боевыми единицами, такими, как спецназ.

Необходимость создания подразделений, предназначенные для выполнения специальных задач, как военного, так и военно-полицейского характера, возникает уже в XVIII веке. На протяжении XIX века потребность в подобных подразделениях все более возрастает, что подтверждается следующими объективными фактами:

— победа или поражение в войне все менее зависит от исхода генерального сражения или ряда сражений на поле боя, все большее влияние приобретает партизанская тактика военного противоборства, которую ведут иррегулярные формирования, опирающиеся на поддержку населения;

— политические и военные деятели начинают использовать методы борьбы, которые по своей сути можно назвать современным термином специальные операции. Например, подрыв экономики противника с помощью фальшивой валюты; усиление роли психологического воздействия с помощью пропаганды; создание агентуры влияния;

— научно-технический прогресс в военном деле, все более скорострельное оружие, новые взрывчатые вещества и так далее, особенно во второй половине XIX века, значительно повышают эффективность диверсионных, или террористических групп;

— во многих странах возникают революционные, или повстанческие организации, взявшие на вооружение тактику террористической, военно-диверсионной борьбы с правительствами своих стран, или с администрациями оккупационных держав, или с войсками колониальных армий;

— повышается роль мобильных групп, действующих на коммуникациях противника с целью получения разведывательной информации; уничтожения инфраструктуры противной стороны и источников его материально-технического снабжения; дезориентации вражеского командования;

— проявляется недостаточная эффективность регулярных армейских подразделений, действующих против партизанских формирований, особенно в условиях труднодоступной местности. Инициатива в выборе места и времени сражения позволяют небольшим подразделениям наносить поражение превосходящим силам противника;