Меня также интересовало, обеспечена ли на всякий случай охрана моим родственникам.

– Обижаешь! – воскликнул Буйновский. – Как тени. Чтобы и твоих лишний раз не беспокоить, но и не выпускать их из виду. Но пока ими никто не интересовался. И, думаю, не станет. Какой резон Андрею Николаевичу твоих-то брать? Речь ведь идет не о тебе, а обо мне. Да и в России у него с людьми, как я понимаю, туговато.

Я напомнила, что Андрей Николаевич считает меня дочерью Буйновского, а следовательно, Славку – его внуком, а мою маму – бывшей пассией. Но Олег Алексеевич не сомневался, что хозяин асиенды уже во всем разобрался, понял, что его люди, вернее, сводный брат Сеня, допустили промашку. Да и Алена могла что-то ляпнуть.

– А если они еще и друг с другом переругаются – мне же лучше, – расплылся в улыбке Буйновский. – Сеня – человек горячий, а уж братец его тем более. У меня ведь досье на обоих, как ты догадываешься. Пухленькое.

– Возможно ли заключение договора о сотрудничестве между вами и Арсением Михайловичем?

Буйновский глубоко задумался, затем признался, что сам уже задавал себе этот вопрос, и поинтересовался моим мнением. Я считала, что поскольку Сеня сам давно метит на асиенду и связанный с нею процветающий бизнес, то если и вступать с ним в соглашение, то только во временное и ни на секунду не выпускать его из виду. Может, стоит через него выяснить ряд моментов, касающихся местных каналов, специфики найма рабочей силы – и все в таком роде, но после первоначального этапа работать с Сеней я не стала бы. По-моему, это тот человек, который, улыбаясь тебе секунду назад, в следующую – воткнет нож в спину. Олег Алексеевич со мной полностью согласился. С Сеней работаем только вначале.

В глубине души я лелеяла надежду, что моему шефу все-таки не удастся прибрать к рукам этот бизнес. Золота и камушков ему, что ли, мало? Пусть Сеня тут ворочает делами как хочет. Собрались на этом острове криминальные элементы – и пусть живут. В России дышать легче. И, откровенно говоря, я не хотела смерти Сени – лично мне он, в общем-то, не сделал ничего плохого, хотя, возможно, и прикончил бы после того, как я перестала быть ему нужна. Но зачем убивать человека? В общем, я предпочла бы, чтобы Буйновский проиграл в этой борьбе, но сумел вызволить Катю, Киру и Алену. Например, отдав за них свою часть грязного бизнеса. Идеальный вариант. Хорошо, что Буйновский не умеет читать чужие мысли. Тогда бы я у него больше не работала.

Андрей Николаевич, по плану Буйновского, должен был погибнуть во время штурма.

– Ясно, – сказала я и перешла к нашим планам на завтрашний день – относительно визита во дворец президента этой республики папуасов для встречи с его помощником.

Олег Алексеевич вкратце поведал мне о планируемой процедуре, а затем сказал, что после визита к помощнику президента нам придется лететь в одно из соседних островных государств, где имеется наше посольство, чтобы оформить нам с Ванькой и Зое новые документы, – к сожалению, неизвестно, удастся ли нам получить их назад у Андрея Николаевича или нет. Да и в любом случае новые, по мнению босса, не помешают.

– Наши с Ванькой документы в полном порядке, – заявила я – и не смогла сдержать смеха при виде выражения лица Олега Алексеевича.

– Где… они? – родил босс.

– В сейфе.

– В каком?!

Я пояснила, как пояснила и то, каким образом они проделали путь туда. Теперь уже хохотал Олег Алексеевич. Затем он снова погладил меня по плечику, заявил, что всегда в меня верил и очень сожалеет, что я – не его дочь.

После чего мы вернулись к бассейну. А я подумала, что шеф мой все-таки сволочь. Он подставил родную дочь и свою подружку ради достижения корыстной цели. Он жертвовал ими, обрекая неизвестно на какие унижения (сколько времени они провели у Андрея Николаевича!), они звонили ему, просили о помощи, а он и не думал об их благополучии. Для него важнее была выгода. И ведь не на кусок хлеба он себе зарабатывает. И даже не на масло и не на черную икру. Неужели в нем так сильна жажда обогащения? Это же деньги ради денег. У него же все есть! И кому все это оставлять, если дочери погибнут? Или станут калеками?

Я, конечно, сама хороша, кручусь-верчусь, хожу по лезвию бритвы, Ваньку в Хуан Долио с собой потащила, хотя могла бы не брать, но я-то все-таки думаю о том, как обеспечить будущее своих сыновей. Я стараюсь заработать на их образование и нормальную жизнь, а Буйновский своих детей подставляет. Во имя чего?

Но не мне судить о его моральных принципах. «Сама хороша», – еще раз сказала я себе, ныряя в бассейн.

После купания мы с Ванькой проследовали в наш просторный номер (плясать можно было), расположенный на втором этаже белого двухэтажного домика, рассчитанного на десять номеров – по пять на этаже. Весь этот домик занимала наша компания. Буйновский с Зойкой оказались в соседнем, слева от нас, справа, как выяснилось, проживали майор с полковником.

Из номера мы тут же позвонили бабушке и Славке, разбудили их, но успокоили, сказали, что появимся в обозримом будущем, и попросили, чтобы бабушка что-нибудь придумала в школе, куда Ванька уже опоздал. Сам Ванька был готов идти на любые ухищрения, только чтобы ходить туда пореже, чем кардинально отличался от брата, учившегося на все пятерки и старавшегося не пропускать занятия, что бы ни случилось.

После разговора я задала сыну прямой вопрос: чем ему не понравился Сергей Глебович? Ванька задумался, затем попытался отвертеться, пробурчав:

– Ну не знаю, мама. Не понравился, и все. Почему я должен тебе объяснять?

– Не должен, – спокойно сказала я. – Мне просто хочется понять…

– Почему? Он тебе так нравится? Да если хочешь знать, он ни в какое сравнение не идет с дядей Сережей! Сергеем Борисовичем. Дядя Сережа… – Ванька запнулся. – А этот полковник какой-то фальшивый. Вот! – выдохнул сын и замолчал.

Пришел мой черед погрузиться в размышления.

– Ты не обиделась? – робко спросил Ванька.

– Нет, малыш, – я покачала головой и подумала, что для всех было бы лучше, если бы полковник не оказался тем Сергеем… Но хотя бы для себя я должна выяснить это точно.

Затем мы с сыном вздремнули полтора часика и были разбужены стуком в дверь – это Олег Алексеевич приглашал нас поужинать, а перед ужином заехать в крупнейший местный универмаг, чтобы купить вечерние наряды, в которых и появиться на ужине. Последнее мероприятие, как я догадывалась, было Зойкиной идеей.

Ужинать поехали впятером: шеф, Зойка, мы с Ванькой и полковник. Остальные под руководством майора остались в гостинице, где и собирались поужинать.

В универмаге нас с Зойкой оставили в отделе женского платья, Ваньку шеф с полковником повели куда-то на другой этаж. Я надеялась, что эта троица справится без моей помощи и ребенка моего оденут достойно.

Видя, как вдоль вешалок рыскает Зойка, я тоже решила не стесняться. После верхней одежды мы еще порезвились в секциях нижнего белья и косметики. В результате у меня оказалось больше барахла, чем я брала с собой в поездку. Ну ничего, раз у нас в распоряжении свой самолет… Узнав об этом, Зойка заявила, что в таком случае она, пожалуй, присмотрит себе еще чего-нибудь. И от меня отделилась, а я осталась с покупками, Сергеем Глебовичем и Буйновским, расплачивавшимся по счетам кредиткой. Мы ожидали возвращения Ваньки, который с выделенной мною наличностью отправился в отдел, торгующий моделями судов. Вскоре он вернулся с коробкой – подарком Славке, как заявил мой сын.

К счастью, мы выехали на микроавтобусе (Буйновский знал, кого ведет в универмаг), но даже и туда с трудом загрузили наши обновки. После чего рванули к ресторану, где миленько посидели под латиноамериканские мотивы, исполняемые вживую. Я опять украдкой разглядывала Сергея Глебовича – как полковник ест, как держится за столом, но так и не пришла ни к какому выводу. Одно могу отметить: вид жующего полковника не вызывал эстетических чувств, как раз наоборот. Возникала ассоциация с жерновами, работающими в бешеном ритме. Но хоть не чавкал. Правда, локти все время клал на стол. Такого неприятного впечатления от Сергея четырнадцатилетней давности у меня не было, но ведь он (если это он) мог здорово измениться, да и я за эти годы приобрела определенный лоск.