Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Какое разнообразие тварей создал Господь. Случайно ли все это или подчинено идее. Возила нас в зоопарк Хелла, молодая женщина лет 30 с небольшим. Прошлый раз у нее жил сначала Ваня, а потом Алеша Прудников. Она показывала снимки своей кошки, на которую наехала машина и которой пришлось делать операцию, сращивать с помощью металлических стержней лапку. Хелла сказала, что все это ей обошлось в 1000$, но т. к. кошка была застрахована, то 400$ выплатила страховая компания. Какое огромное количество на земле несчастных людей. Как только я узнаю чью-либо судьбу, начинаю страдать. Вдобавок ко всему у Хеллы, по словам Л.А., какое-то заболевание.

Впервые серьезно задумываюсь над тем, что пора собираться. Заканчивать дела, подытожить прожитое, завершить, как ни грустно, этот путь. Какой холод внезапно схватывает за сердце.

Вечером был с Анет на «народных» танцах. Было человек сорок, люди старые. Она аккомпанирует здесь и водит на занятия сына. Он единственный здесь молоденький. В перерыве все пили кофе, каждый ел, что принес с собой. Была лотерея — разыгрывали 2 бутылки вина. Грустная форма общения. Школа платная — около 100 датских марок в год с человека. Танцы таковы, чтобы не спадала деревянная обувь.

31 января, понедельник. Людмила Артемовна уехала в школу, где я уже был два года назад. Воспользовавшись временем, я прочел новую повесть в журнале «Проза» Миши Попова «Последнее дело Шерлока Холмса» Обычная литературная придумка, сделанная на основе уже написанной литературы — т. е. повесть постмодернистская. Но интересен внутренний ход: весь Холмс со всеми его историями — это гениальные постановки в жизни, которые поставил сам Холмс. Сержант Лестер довольствовался славой, все остальные были актерами. У Холмса было состояние. Дедуктивный метод хорош только для литературы и только в литературе он что-то объясняет. «— Правильно ли я вас понял, ваши сбивчивые признания — я был единственным зрителем, ради которого готовились эти громоздкие розыгрыши? — Только ради вас. И не заблуждайтесь насчет громоздкости, чаще всего удавалось обойтись минимумом средств. Разве что история с собакой Баскервиллей потребовала особых приготовлений. Да еще, может быть гонка катеров по Темзе. — А сокровища Агры вы взяли напрокат? — Милый Ватсон, вспомните. Разве вы видели их? Вы все время имели дело с закрытым ящиком. Их вообще никогда не существовало. Зато теперь они существуют, хотя и не на дне реки, зато в воображении читателя.»

Все утро до часу дня сидел над последней главой и написал 2 или 3 страницы. Но впереди самое сложное. Потом ходил в бассейн, со всем разобрался, несмотря на свой слабый английский язык и даже купил там полотенце. Вечером вместе с Людмилой Артемовной были у Пола и Анет. Аспион вырос, количество игрушек на полу прибавилось. За столом я спросил у Пола: «Я видел столько музеев, разных интересных мест, где всегда находил детей, я увидел, что власти делают все, чтобы развить молодежь. Однако она не такая, какой мы хотели бы ее видеть. Где происходит сбой?» Пол безапелляционно ответил: «Школа. Учитель. Нет неуспевающих учеников. Все стараются заменить учебный процесс игрой. Недавно показали двух учительниц: обе не могли назвать ни одного датского писателя, наконец, одна смутно припомнила Андерсена, а другая сумела выговорить фамилию Кьеркегор». Потом Пол стал рассуждать об Андерсене и языке, которым написаны его сказки. В этом языке масса мельчайших непереводимых нюансов, словечек. В этот момент я вспомнил маленький домик, в котором Андерсен родился, народная среда. Пол считает, что с точки зрения языка Андерсен непереводим. Большинство, по мнению Пола, говорит не на датском языке, а на каком-то смутном наречии. Есть тенденция даже Библию приблизить к этой речи для всех. Но тогда из нее выпадает ее поэзия. Поговорили о национальных корнях воспитания, почему все так ополчились против них? Лично я думаю, что нивелировка в воспитании и обучении — это стремление поскорее получить квалифицированных рабов для производства. У которых нет никаких духовных задач.

Анет кормила запеченным в духовке рубленым мясом с картошкой и соусом. Салатом из яблок и капусты и дивным молочным кремом. Сбиваются в миксере полтора литра сметаны и сливок и три яйца, добавляется немножко сахара. Все это посыпается корнфлексом. Я побезумствовал. Но все равно помню горячий паштет и селедку прошлого года. На Анет все та же кофточка с белым воротничком и брошка, но зато в прошлом году они всей семьей съездили в Австралию. Это притом, что Пол целые дни сидит в своем подвале за компьютерами и переводит техническую литературу.

1 февраля, вторник. Сегодня утром была лекция местного социолога, посвященная датской демократии. Все было довольно интересно, и парень, читавший лекцию, говорил хорошо и живо. В конце была игра, одни продавали, другие покупали собственность и недвижимость.

Купил для В.С. термос и кое-что из металлических мелочей в хозяйство. Нашел корзину для бумаг, о которой мечтал давно, но не знаю, осмелюсь ли я ее купить. Дорого!

Вечером зашел в секс-шоп, находящийся рядом с гостиницей. Все, как и в любом секс-шопе мира. Как в Париже, но размеры поскромнее. На телевизоре все хлюпает и стонет. В зале стеллажи с порнокассетами и силиконовые изделия. Висит прейскурант на просмотр видеокассет в кабинах. В основном редкие посетители — мужики моего возраста. На входной двери со стороны салона объявление на английском: «Не забудьте забрать свои велосипеды». Мужики после просмотра дуреют.

3 февраля, четверг. Уже несколько дней чувствую себя простуженным. Из симптомов — красные глаза, нестройная голова и течет нос.

Это, наверное, аллергия, но не вполне ясно, к чему. Собирался отлежаться дома, но сегодня встреча в администрации графства, и пришлось поехать. Весь наш проект, в котором я с каждым годом вижу для института больше полезного, сейчас под вопросом. Пол просил направить меня, как защитника, и обаять даму, которая отвечает за образование.

Самое интересное — это осмотр дома администрации графства. Всего «управленцев» 150 человек. Современная постройка, в которой очень удобно работать, но основное «поле» деятельности — компьютер, подключенный в сеть с компьютерами коллег: здесь не придешь к соседу просто так, попить чайку и поболтать. Схема управления, сбора и контроля за налогами — традиционна. Но здесь в небольшой стране меньше централизации. До 48,87 % собираемого тратят на больницы, на здравоохранение 17,23 %, на социалку и «webfare» как говорит сестра Лена, о которой я здесь уже упоминал, 16,64 %, образование — 10,47 %, дороги — 3,58 % — уже в основном все построили.

Налоги свыше 5 % исторически берут с физических лиц, а не с фирм. Понятно, почему так образовалось, непонятно, кому нынче это выгодно.

Даму, которой все пугали, зовут Else Hvid Sensen. Респектабельная, хорошо и нарядно одетая дама, встретившая поначалу нас в штыки. Но зал — с удобными сиденьями, к кофе сыр, масло и булочки были приготовлены. Она сама раньше была учительницей. Теперь курирует вопросы образования. В ее сфере работает 15 тысяч человек: учителя и прочие. Дальше переходить на споры не буду, они увлекательны и создают определенную магию.

Тенденция — чтобы старшеклассники и студенты жили дома, 85 % молодежи учится.

Else и ее помощник гигант Sqren Vrup пытали нас, как приготовишек на предмет демократии. Выяснилось, что о ней мы знаем не хуже. Тогда уже пошли обычные разговоры. И у них есть коррупция, воровство и т. д. Сошлись на том, что схема должна быть наполнена человеческим материалом, и тогда все заработает.

На столе был очень хороший сыр.

Самая большая сложность — это система распределения ресурсов.

Если система прозрачна и позволяет всем участвовать в политике, то большинство в политике участвовать перестает.

Как я понял, все хотят изменений в молодом поколении.

В разговоре о национальной политике, который повел Sqren Vrup, сразу зазвучали не турки и арабы, а евреи: «Если бы появилась какая-либо партия, которая сказала: давайте уничтожим евреев, — то она оказалась бы под судом».

137
{"b":"131661","o":1}