У Элизы были тёмные длинные прямые волосы, острый носик, её тёмные умные глаза смотрели настороженно. Одета девочка была в старое тёмно-коричневое платье. В руке она держала керосиновую лампу.

— Добрый день, Злой Сказочник! — вежливо поздоровалась она.

— Здравствуй, Элиза!

— Мой отец, как я понимаю, решил, что твои сказки пойдут на пользу моему воспитанию? — спросила девочка. Странно было слышать, что ребёнок говорит по-взрослому.

— У меня разные сказки…

Элиза недоверчиво хмыкнула.

— Ну, пойдём. Думаю, моя комната нам подойдёт. А почему ты не присутствовал на казни? Я тебя в толпе высматривала.

— Мне кажется, Элиза, это было не слишком подходящее зрелище для маленькой девочки, — сказал Сказочник.

— Может быть, — не стала спорить Элиза. — Неужели на старости лет Злой Сказочник стал читать морали? Но зато я хорошо усвоила, как легко одни люди могут отнять жизнь у других людей. Порой из-за какой-то ерунды.

Комнатка Элизы была крошечной, тут стояли две детские кроватки, в маленькое окошко с трудом пробивались лучи солнца.

— У принцессы Маргариты комната побольше и посветлее, — сказала Элиза, бросившись на одну из кроватей. — Но я не жалуюсь. Давай, начинай рассказывать. Дашь мне потом автограф?

Сказочник почувствовал себя сбитым с толку. Почему-то слова застревали у него в горле. Элиза, вопросительно изогнув бровь, посмотрела на него.

— Жил-был сказочник, который не умел рассказывать хорошие, добрые сказки… — начал он, наконец, повесть, но тут же Элиза бесцеремонно перебила его:

— Погоди-ка! Это ты про себя рассказываешь? А закончится всё тем, что ты сидишь в моей комнате, а я лежу на кровати, а ты рассказываешь мне эту сказку? Прекрати, это не ново! Мне неинтересно. То есть, возможно, твои приключения занимательны, но…

— Мне почему-то не хочется пугать тебя, Элиза…

Элиза рассмеялась и сказала:

— Думаю, мой отец заплатил тебе, чтобы ты рассказал мне нечто кошмарное! Я потом буду пересказывать эту сказку моему глупому брату Петеру.

— Ты не любишь своего маленького братца?

— Я его ужасно люблю! — и Элиза снова засмеялась.

Злой Сказочник задумался.

— Может быть, рассказать тебе сказку о Грустном Художнике и Красной Комнате?

— Страшную?

— Да.

Девочка не удержалась и подпрыгнула на кровати от восторга. Сказочник грустно выдохнул и начал:

— Жил-был молодой художник…

И стены комнаты Элизы волшебным образом вдруг приобрели красноватый оттенок…

Жил-был молодой художник. Он был красивый и жизнерадостный. Он любил рисовать красивые пейзажи и красивых людей, и картины у него получались тоже красивые. Однажды его позвали нарисовать портрет одной молодой девушки. Увидев её, он сразу же полюбил её, и портрет её был самым лучшим портретом в его жизни. Король даже хотел забрать этот портрет себе и повесить в своей галерее, но его позвали в крестовый поход, и он уехал.

А художник сделал девушке предложение, и они поженились. У художника была своя комната, светлая и с большими окнами, и молодожёны поселились в ней. Жили они весело и счастливо, но, к превеликому сожалению, недолго. Молодая жена заболела и скончалась. Художник был убит горем, с этого дня он навсегда опечалился, и все стали звать его Грустным Художником.

Спустя некоторое время после похорон он понял, что не в силах больше смотреть на чудесный портрет и изрезал его ножом на мелкие кусочки, как и другие картины, которые оказались в комнате. А потом художник взял ведёрко с красной краской и покрасил комнату, стены, пол и потолок в красный цвет. Так прошёл первый день.

На второй день он взял ведёрко с чёрной краской и нарисовал на красных стенах какие-то тени. Чёрные линии складывались в причудливые узоры, но пока ещё нельзя было сказать, что из этого получится.

На третий день художник взял ведёрко с белой краской и стал рисовать на стенах белые линии. И, когда он закончил, оказалось, что стены Красной Комнаты украшены изображениями всяческих уродов и чудовищ, с длинными когтями и острыми клыками, но страшнее всего была женщина с телом змеи и извивающимися щупальцами, нарисованная напротив окна.

Художник сам не понял, как получилось то, что он нарисовал. В ужасе он сел на табурет напротив женщины-змеи и замер. Так он просидел несколько часов, до самого захода солнца. В сумерках, ему вдруг показалось, что нарисованные на стенах щупальца шевельнулись.

— Этого не может быть! — сказал художник.

И тут нарисованная женщина с телом змеи открыла глаза, и все монстры на стенах пришли в движение. Со всех сторон к нему потянулись когти и щупальца. Женщина-змея убила Грустного Художника, а чудовища разорвали его тело на мелкие кусочки и сожрали их. Красный пол залила тёплая липкая кровь.

Когда же наступила ночь, все ужасные картинки вернулись обратно на стены. Прошёл день. На следующем закате нарисованная женщина снова зашевелилась. Но так как в комнате уже никого не было, жадные щупальца потянулись из комнаты наружу, на улицу. Они схватили там полицейского, который совершал ежевечерний обход, затянули его внутрь, и снова в комнате началось кровавое пиршество.

И так происходило каждый вечер, когда начинали сгущаться сумерки. Один за другим стали исчезать люди. Пелена страха накрыла город. Никто не знал, что делать с нарисованными щупальцами. Наверное, скоро бы в городе не осталось ни одного жителя, если бы про Красную Комнату вдруг не узнала одна маленькая девочка.

Эта девочка была разумна не по годам. Она пошла к знакомому маляру, попросила у него на время ведро с белилами и кисть и отправилась в Красную Комнату. Конечно, она выбрала время пораньше, в яркий, солнечный день, и нарисованные щупальца оказались бессильны, они ничем не могли помешать ей. Девочка засучила рукава и начала белить стены, благодаря её стараниям, чудовища постепенно бледнели, исчезали.

Последним усилием девочка закрасила страшную женщину-змею. Причём она зарисовывала её трижды, покрыла её тремя слоями извёстки. Когда она закончила, наступил вечер. Девочка, уставшая, улеглась спать в этой же комнате и спала до утра. Чудовища её не потревожили.

Вот так маленькая девочка спасла город от Красной Комнаты.

— …вот так маленькая девочка спасла город от Красной Комнаты, — с задором закончила Элиза.

— Погоди, это моя или твоя сказка? — изумился Злой Сказочник.

Он вдруг осознал, что сказку давно уже рассказывает не он, а девочка. Такого ещё никогда не случалось.

— Конец, — сказала Элиза, улыбаясь.

Пока Сказочник приходил в себя, она достала носовой платочек и начала вытирать руки — откуда-то на её пальцах появились пятна белой краски.

— Но сказка должна заканчиваться не так! — сказал Сказочник.

— Но теперь она заканчивается так, — невозмутимо ответила Элиза. — Или ты хочешь, чтобы я закончила ту сказку, которую ты начал рассказывать первой?

Увидев, что взрослый в недоумении, она вдруг вскочила и обняла его.

— Не печалься, — сказала она. — Ты ведь тоже так умеешь.

— Я не печалюсь, просто растерян…

— Всё ясно и понятно. Ты — знаменитый Злой Сказочник. А я — маленькая девочка, которая тоже любит рассказывать сказки. Хочешь чаю?

И, не дожидаясь ответа, она выскользнула куда-то за дверь. Когда она вернулась с заварочным чайником и чашками, Сказочник спросил:

— Может быть, ты дашь мне какой-нибудь совет?

Элиза налила ему в чашку горячий ароматный чай и лукаво улыбнулась.

— Нет. Я ведь не прорицательница. А скажи мне, сколько сказок ты знаешь?

— Много… — Сказочник слабо усмехнулся. — Могу рассказывать без перерыва несколько лет подряд.

— Ого! — девочка восхищённо округлила глаза. — И все из них злые и страшные?

Сказочник подумал и ответил:

— Нет.