Итак, предположение было верным. Это подтверждается еще одним историческим фактом: как только к власти на Боспоре приходили цари-сарматы — Фофорс
, Иннифимей
и другие, — исчезала и сложная архитектоника царского знака, пропадал «знаменатель». Это вполне естественно, поскольку сарматам была чужда символика правящей боспорской династии и они, разумеется, убирали ее эмблему. Ведь новые цари имели свою родословную, свои династические знаки — варианты сарматских знаков, распространенных в Причерноморье:
Для сарматских царей их символы были такой же святыней, как и сложные боспорские эмблемы для боспорских царей.
…Шло время, и наступил час, когда Боспорское царство было уничтожено. Сначала его захватили готы, ворвавшиеся в причерноморские земли в III веке нашей эры с Запада, затем — гунны, вторгшиеся в IV веке кашей эры с Востока и полностью опустошившие страну. Рассеяны были и сарматы.
Ну а что стало со знаками? Исчезли ли они вместе со своими «авторами» или «пережили» их?..
Вот что рассказали нам об этом археологические находки. В 1890 году вблизи Херсонеса обнаружили пряжку боспорского производства с интересным знаком. Кроме основной прорисовки, он имел еще и дополнительные линии, подчеркивающие декоративность знака. Основа начертания воспроизводила уже знакомый именной сарматский знак. Тщательное изучение помогло установить, что в это время зарождался орнаментальный стиль выполнения знаков.
Дальнейшее развитие этой традиции привело к возникновению знакового орнамента. Такой орнамент встречается на зеркалах-подвесках.
Тамгообразные орнаменты Причерноморья
Он выполнялся из различных знаков и их мотивов. На первых ступенях развития геральдического орнамента еще хорошо прослеживается его связь с родовыми и именными геральдическими знаками, но постепенно она забывается, и начертания становятся чисто изобразительными, художественными элементами.
И еще один возможный путь развития северопричерноморских знаков. Есть основания предполагать, что именно они стали той первоосновой, на которой сформировались «знаки Рюриковичей» — геральдические эмблемы князей Киевской Руси.
Расшифровывает советский ученый
Село Ромашки Киевской области… Именно здесь, на древней земле полян, в 1899 году археологом В. Хвойко был найден удивительный кувшин IV века нашей эры. Великолепно сделанный, он был покрыт орнаментом, образующим причудливые, сложные композиции.
Долгие десятилетия кувшин стоял в археологическом музее, притягивая взоры ценителей древностей. Не один раз пробовали свои силы в разгадке орнамента ученые. Предположений было много, а строго обоснованного научного доказательства получить не удавалось.
Но вот Полянским кувшином из Ромашек заинтересовался академик Б. Рыбаков. Его богатый опыт подсказал совершенно новую идею. В том, что многие считали лишь непонятным орнаментом, академик Б. Рыбаков увидел композиции из крестов, деревца, струйчатых линий, серпов и снопов, различные комбинации из квадратных штампов. Начались упорные поиски ключа к расшифровке ромашковских композиций, и он был найден… на земле древних славян.
В 1957 году при раскопках в селе Лепесовке археолог М. Тиханова открыла сооружение III–IV веков с жертвенником посередине. Это было святилище — место, где древние славяне, оторвавшись от повседневных забот, «общались» с богами. Внутри жертвенника находились ритуальные чаши. С них все и началось.
На широком венчике одной из чаш были изображены двенадцать различных прямоугольных секций, и ни одного одинакового рисунка. Но ведь это число, заметил Б. Рыбаков, «широчайшим образом распространено во всем мировом фольклоре прежде всего как число 12 лунных месяцев в году». То, что рисунки лепесовской чаши — знаки двенадцати месяцев, нужно было доказать. И прежде всего доказать, какой именно месяц обозначены тем или иным рисунком.
Начался интереснейший путь ученого к дешифровке так называемого орнамента. Для удобства в работе рисунки были пронумерованы по часовой стрелке, начиная от прямоугольника, внутри которого прочерчен косой крест и угол наверху.
На трех рисунках (1, 3, 6) — четкие косые кресты. Их называют «поганскими крыжами». Это символы огня; или солнца. В шестом рисунке косой крест повторен дважды и дополнен волнистой линией — обычным символом воды.
Кувшин из села Ромашки
Календарь
И тут на помощь ученому пришла его огромная эрудиция. Академик Б. Рыбаков вспомнил, что священный «живой» огонь, добываемый трением, возжигался славянами три раза в год. Первый раз — в связи с зимним солнцестоянием. Огонь горел до 6 января, до конца зимних «святок» (кстати, на народных деревянных календарях XVII–XIX веков знаком солнца обозначался январь, месяц «разгорания солнца»).
Второй — в связи с весенним равноденствием в конце марта (позднее христианство отодвинуло праздник масленицы на февраль — март).
Третий — у всех славянских и соседних с ними народов отмечается живым огнем праздник Ивана Купалы 24 июня, в день летнего солнцестояния, когда явственно выступают два элемента языческого культа — огонь и вода. Осеннее равноденствие у славян не праздновалось.
Таким образом Б. Рыбаков сопоставил три рисунка огневых знаков со славянскими месяцами.
Рисунок первый: январь (начало нового языческого года, месяц просьб и заклинаний на весь год). Рисунок третий: март (месяц проводов зимы и встречи весны). Рисунок шестой: июнь (месяц летнего зноя, солнцеворота и т. д.).
А вот четвертый рисунок. С первого взгляда ясно: изображено пахотное орудие — рало с череслом и борозды вокруг. Что ж, и это понятно, ведь еще племена Черняховской культуры, населявшие эти земли со II по V век нашей эры, знали рало с полозом и плужным ножом. А на лепесовском рале изображены даже «вуйца»: Два вертикальных, похожих на рога колышка, за которые закрепляется ярмо. Пахотные орудия главенствовали в лесостепной черняховской области именно в апреле — месяце пахоты и удобрения земли. Не зря, заметил ученый, древнерусское название апреля березозол — месяц «удобрения земли золою».
Восьмой рисунок на чаше обозначает вполне оформившиеся колосья с различными зернами. «Скорее всего, — предположил Б. Рыбаков, — это колосья пшеницы. Уборка яровых заканчивалась на Украине в августе, и месяц август до сих пор носит там характерное имя „серпень“, месяц жатвы, уборки».
Интересна дешифровка девятого рисунка, символизирующего сентябрь — месяц перелета птиц. Именно в это время на них устраивали охоту с гигантскими сетями, «перевесами», которые натягивали между высокими деревьями. В подтверждение своей догадки ученый сравнил этот рисунок с изображением сетей на старинной картинке охоты с «перевесами». Сходство оказалось удивительным.
Рисунок десятый — две плетенки, две косы льняной и конопляной пряжи. А обработка лубяных растений, трепка льна и увязка небольших плетенок пряжи производились в октябре.
Этим же «ключом» ученый пользовался и при дешифровке знаков на ромашкинском кувшине, где, как установил Б. Рыбаков, некоторые изображения календарно точно обозначали числа важнейших языческих празднеств в честь богов Ярилы, Купалы и Перуна.
Трудность дешифровки состояла в необычности орнамента на ромашкинском сосуде. В два ряда по стенкам сосуда шли знаки довольно сложных форм. Некоторые из них напоминали изображения серпов, колосьев. Молодое деревцо, два креста, шестиугольник — громовой знак и другие символы входили в верхний ряд загадочных изображений. Под ним явно в контакте с верхним шел второй ряд, состоящий из девяноста шести квадратов и волнистых линий, расположенных в замысловатом порядке. «А что, если квадраты обозначают дни?» — предположил Б. Рыбаков.
