Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Сука! — прошипел он, щелчком выбросив окурок. В приоткрытую дверь спальни он увидел красивую загорелую ногу, лениво свесившуюся с кровати. Джо пожал плечами. Здесь, в Калифорнии, просто не бывает некрасивых ног.

Мишлини положил трубку на рычаг и пригладил растрепанные редеющие волосы; несколько лет назад ему потребовалась бы щетка, чтобы привести прическу в порядок. Многое изменилось за последние несколько лет.

Джо набрал полные легкие свежего воздуха и втянул в себя живот. Потом медленно вернулся в спальню.

Ее положили на кровать в дальний, самый спокойный угол палаты — умирать.

Датчики многочисленных приборов свидетельствовали, что организм функционирует нормально, но сканирование выявило проблему. Травмированный участок мозга отек, и теперь даже функции низшего порядка начали ослабевать.

Старшая сестра направила луч фонарика в опаловый глаз пациентки; зрачок среагировал, но вяло, явно слабее, чем накануне. Она отстегнула оксиметр и ущипнула мягкую ткань возле ногтя пациентки — палец не согнулся.

Ничего.

Мозг не реагировал ни на удар, ни на запахи, ни на шум, даже на боль. Сестра Мэйбл Макбин, женщина средних лет и внушительных габаритов в скрипучих туфлях, полжизни наблюдавшая, как умирают другие, но сохранившая способность к состраданию, посмотрела на сестру-практикантку и покачала головой.

— Интересно, кто она такая, — задумчиво в пятый раз за последнюю неделю, пробормотала сестра-практикантка, австралийка из Уогг-Уогга по имени Примроз[3], с застенчивой стойкостью носившая полученное при рождении имя.

— Удивительно. Впервые в моей практике о пациенте совсем ничего не известно, — отозвалась старшая сестра. — И ведь не бродяжка какая-нибудь. — Она еще раз подняла руку пациентки. — Маникюр дорогой.

Она поправила прибор, следящий за давлением крови, еще раз заботливо взглянула в лицо пациентки, женщины лет тридцати с небольшим, с правильными чертами лица и рыжими волосами.

— И косметика дорогая.

Сморщенные веки были розовато-пурпурными, как будто над ними потрудился начинающий визажист, делающий первые робкие шаги в исследовании цветовой гаммы, а под левым глазом виднелся маленький порез. Он выглядел воспаленным, но зашивать его не требовалось. Скорее всего, останется едва заметный шрам. Если только у пациентки будет время. Лицо спокойное, как будто она отдыхает, а не борется со смертью.

У нее было удивительное лицо, красивое, может быть, даже слишком выразительное, с точки зрения традиционного вкуса. Широко расставленные глаза, высокие, почти восточные скулы, узкий подбородок, тонкий нос и полные, выразительные губы. Нежный рот. Скорее, современная манекенщица с Обложки журнала, чем классическая красавица. Кожа свежая, как будто слегка обветренная, а зубы вообще фантастические.

«Впрочем, эта женщина страдала, — думала старшая сестра, — переживания прорезали складки в уголках рта, как будто она сама добровольно отказалась от спокойной жизни и выбрала ежедневную борьбу с окружающим миром». Кожа под припухшими глазами была розовато-лиловой от усталости, граничащей с истощением и подтачивающей ее изнутри. Это не просто утомленная молодая мать. Что же здесь еще? Упрямство? Боль? Неудовлетворенность? Мэйбл вздохнула: кажется, они никогда этого не узнают.

Примроз прервала размышления старшей сестры.

— А полиция не может выяснить, откуда машина?

Сестра-практикантка сидела в изголовье постели, расчесывая волосы пациентки, как она делала это каждый вечер, стараясь счистить кровавую корку с блестящих темно-рыжих волос. Они могли, конечно, состричь колтун, но не хотели испортить модельную прическу: волосы вряд ли успеют отрасти, а в смерти должно быть достоинство.

Сестра Макбин покачала головой:

— «Рено» с левосторонним управлением. Его могли взять напрокат где угодно в Европе. Огонь все уничтожил, даже ее документы. Бедная девочка! По одежде ничего нельзя определить. Американская джинсовая ткань, итальянский шелк, туфли на каучуковой подошве — такие можно купить где угодно. Оксфам[4], высший класс.

— А малыш? — настаивала Примроз.

— «Ош-Кош»[5]. На малыше тоже не было ничего примечательного. Бедный малютка слишком мал, чтобы нормально разговаривать, полагают, ему нет и трех лет, из него ничего нельзя вытянуть. Может, он в шоке, хотя по-английски, кажется, понимает. И немножко по-французски.

— А грудняшка?

— Может, мне попробовать поговорить с малышом на гэльском? Это как-то никому не пришло в голову…

— А девочка? — повторила свой вопрос Примроз, но Макбин лишь печально покачала головой в ответ.

— Мог бы забеспокоиться отец или кто-нибудь еще из родственников, — пробормотала практикантка. — Ведь кто-то же должен их хватиться.

— Если бы я была похожа на нее, то рассчитывала бы, что половина знакомых мужиков станут меня искать.

— Так где же они?..

— Что, черт возьми, ты имеешь в виду, говоря: «она пропала»? — выдохнул Грабб в телефонную трубку. Редактор международного отдела «Уорлд Кейбл ньюз» нервно оглядел галдящих сотрудников редакции, опасаясь, что кто-то может услышать, и не зная, какой еще ушат дерьма выльется сейчас на его голову.

— Она не оставила даже номера телефона? И вы не знаете, где ее найти? — Грабб не верил своим ушам. Никогда раньше ни один из его иностранных корреспондентов не исчезал вот так, с концами, оставив на произвол судьбы один из самых важных корпунктов в Европе. Иза была одной из лучших, но сейчас эта глупая сучка здорово подвела его. Сейчас, когда агентство работает на пределе финансовых возможностей и ожидается дальнейшее сокращение финансирования. Грабб застонал, выслушав объяснения из Парижа.

— Что, опять ее проклятые детишки? Господи Боже мой, мы же дали ей шестинедельный отпуск для «нереста», она всего несколько месяцев назад вышла на работу. Сколько еще крови она хочет у нас выпить?

Молодой продюсер попытался успокоить Грабба: у Изидоры был трудный период, на нее давит муж, ей надо было уехать, подумать и разобраться в личных проблемах. Всего на пару дней. Да, он знает, что прошло уже больше недели, но редакция справится, все под контролем. Нет оснований для паники.

Грабб, невысокий полноватый мужчина с порезами от бритья на щеках и подбородке, не согласился с мнением своего сотрудника: именно сейчас у них самый опасный момент. Когда завтра материал из Лондона будет комментировать заведующий корпунктом, а не ведущий иностранный корреспондент агентства, все выплывет наружу и на их головы обрушится карающая длань.

И он решил опередить события. Посмотрев на приоткрытую дверь в кабинет управляющего, Грабб заорал в трубку:

— Я не собираюсь терпеть это дерьмо! Черт побери, я плачу вам за работу, а не за эти гребаные отговорки, ты не должен был разрешать ей исчезать! Мы даже не знаем, где ее найти. Господи Боже мой, в Англии предстоит серьезная перетасовка кабинета министров, а ты говоришь мне, что Изы нет, она, видите ли, опять меняет пеленки. Что у вас там, отдел новостей или ясли? Если не сможешь найти ее в течение двух часов, сделаешь материал сам — и лучше тебе постараться парень, слышишь меня?! Мне нужен безупречный материал, мы должны обойти этих ублюдков из других агентств, опередить их, пока они прочухиваются! Мои ток-шоу — лучшие в нашем бизнесе, и так будет и впредь!

Грабб незаметно оглянулся. Его громкий голос привлек всеобщее внимание, управляющий стоял в дверях своего кабинета, хмуря брови и изрыгая ругательства. Подходящий момент для эффектного завершающего удара. Грабб встал, вытянулся во весь рост и добил собеседника.

— Найди ее, быстро найди! Вытащи ее на свет Божий и передай от меня, что на сей раз ей не отвертеться.

Он шваркнул телефонную трубку на рычаг, прежде чем оглянуться на жадно прислушивающихся сотрудников. Он владеет ситуацией. А если что-нибудь все-таки сорвется, все, а главное управляющий, будут знать, что это не его вина.

вернуться

3

Примроз — примула, первоцвет.

вернуться

4

Благотворительная организация, помогающая голодающим в слаборазвитых странах. Средства получает, торгуя хорошей одеждой, бывшей в употреблении.

вернуться

5

Известная фирма, производящая одежду для детей.

2
{"b":"131300","o":1}