Не веря себе, Катя перевалилась туловищем на широкий карниз, потом осторожно подтянула ноги, повернулась и села. И только после этого посмотрела вниз.

Томка стояла, широко раскрыв глаза. Видимо, она не ожидала от Кати такого! А Варька восторженно прыгала на лужайке. Она бы и сама полезла следом, но Томка крепко держала ее за руку. На всякий случай.

Катя помахала им рукой и посмотрела на часы. Надо же, весь подъем занял минут пять. Ну, может, семь. Ничего! Вот только ноги дрожат немного. Да, для спуска надо будет что-то придумывать. И поскорее! А то придет еще эта тетка…

Девочка встала на карнизе, посмотрела на соседний двор — никого. Варькина бабушка, наверное, все еще варенье варит. И соседних домов не видно за деревьями. Вот и хорошо — значит, и ее, Катю, никто здесь не увидит.

Она повернулась и посмотрела в зарешеченное окно внутрь комнаты. Сначала ничего не было видно — в комнату попадало не так много света из-за того, что над окном нависала крыша. К тому же сама Катя загораживала часть окна. Но потом она присмотрелась и увидела: ковер на стенке, телевизор, кровать…

И тут Катя остолбенела!

На кровати лежал парень ее возраста. Девочка в первый момент перепугалась — ну вот, влипла! Сейчас поднимет крик — как же, грабителя застукал!

Но он лежал и молча смотрел на нее.

Тогда Катя подумала, что он может ей помочь. Помочь выбраться. Она махнула ему рукой и улыбнулась: мол, открой, поговорим!

Но он все еще лежал. Внезапно он, будто очнувшись, рывком приподнялся на кровати и, словно кем-то отброшенный, снова на нее упал.

Тут у Кати мелькнула мысль, что парень, возможно, лежит со сломанной ногой. Мало ли, упал прошлой ночью. Точно: решил прогуляться через окошко и свалился. Она пожалела его — лето в разгаре, а он… Но тут же девочка сообразила, что здесь что-то не так. Гипса нет, и лежит он как-то странно — одна рука над головой. Это же неудобно…

Но надо было что-то делать, не торчать же здесь, на карнизе! Катя попыталась открыть окно. Оно было тройное, Катя таких еще не видела. Довольно большое, открывается изнутри. Ручки, естественно, снаружи нет — кому она тут нужна? И наглухо закрыто. Это в такую-то жару!

Катя развела руками — мол, не получается — и машинально посмотрела на часы. Прошло еще пять минут. Минутки утекали одна за другой, и надо было что-то срочно делать.

Парень на кровати приподнялся, порывисто дернул той рукой, которая была у него над головой, и еще раз, и еще… Глаза у девочки уже немного присмотрелись, и она вдруг с ужасом увидела, что парень прикован к стенке наручниками! Он все бился, что-то пытаясь сделать, и Катя внезапно все поняла! Варя говорила, что в доме никого нет. Что здесь живет только та тетка. Значит, этого парня здесь прячут! А прошлой ночью он пытался бежать, после чего и поставили на окно решетку!

Точно! Поэтому и решетка стоит изнутри — никто снаружи сюда не полезет, а вот чтобы парень отсюда не вылез, она нужна. И наручники — на всякий случай.

Мысли у Кати мелькали быстро, неотчетливо, но, как ни странно, она все поняла. И главное, что она поняла — надо быстро вытаскивать парня отсюда!

Может, она и не права, может, этот парень — гад последний и сидит здесь за дело, но что-то в это не верилось. Какой бы он ни был, а наручниками приковывать хорошие люди пацана не станут! Теперь Катя точно знала: нечетко получившееся лицо на одном из снимков — лицо этого парня. И скорее всего из-за этого снимка, вернее из-за того, что Борис Палыч его сделал, его, Бориса Палыча, и убили. А сделал он снимок на этой даче…

На даче Сулима! Как раз в четверг здесь была вечеринка, которую он снимал, и на один снимок попал тот парень! Наверное, Блондин — один из бандитов Сулима. Все сходится.

Катя еще раз посмотрела на часы — уже семнадцать минут пятого. Надо торопиться!

Девочка сделала парню знак, чтобы тот лег и не дергался пока. Неизвестно, что он понял, но рваться перестал и замер, глядя на Катю во все глаза. Похоже, окно было с очень сильной звукоизоляцией, потому что парень, когда пытался встать, что-то говорил, но Катя ничего не слышала. Поэтому и сама ничего говорить не стала.

Она повернулась к Томке с Варькой:

— Там…

И замолчала. Тома тревожно смотрела на нее снизу. А вот что делать? Ясно — надо парня выручать. Но как? Окно не открыть. Может, входная дверь открыта? Хотя это вряд ли. А тут — решетка…

Катя снова повернулась к окну. Решетка мощная, из довольно толстых прутьев. Но если присмотреться, то видно, что она состоит из двух частей — в середине часть решетки сделана так, что ее можно открыть, как окошко. Непонятно, конечно, зачем это сделано, но это дает какой-то шанс! Причем эта часть решетки не заперта, а просто прикручена проволокой снаружи, со стороны Кати. То есть, если открыть стеклянную часть окна, то его металлическая часть откроется запросто. Но окошко не открыть…

Замкнутый круг!

И тут Катю осенило: а чего жалеть окно?! Подумаешь, стекло! Новое поставят! Тем более что его уже разбивали. А вот наручники… Посмотрела на парня — тот глядел на нее, закусив губу, и тяжело дышал. Катя испугалась — окно закрыто, все закупорено, может, ему дышать нечем?

Она опять повернулась к подружке:

— Тома, чем можно металлическую цепь перекусить? Или перепилить?

— Цепь? — растерялась Томка, а Варька сразу предложила:

— У деда есть ножовка по металлу. Пойдет?

— Неси, — кивнула Катя. — Только быстро!

Варька кивнула и умчалась. А Тома тревожно посмотрела на Катю:

— Что там?

— Проблема, — коротко ответила Катя и спохватилась: — А как вы ножовку мне добросите?

— Веревку надо, — сообразила Тома. — Я сейчас!

И тоже исчезла.

Катя посмотрела ей вслед, потом на часы — с того момента, как тетка ушла звонить, прошло уже двадцать минут. Предположим, она идет туда минут десять, обратно столько же, да там — не меньше десяти минут. Значит, десяток минут у них точно есть! Может, и больше, но на это сильно рассчитывать не надо.

Где же девчонки?!

Тут появилась Томка вместе с Варей. Сильва, дожидавшаяся их внизу у стены, радостно завиляла хвостом.

— Кать, лови! — Тома бросила подруге клубок бечевки, и Катя его поймала. Поймать — это не фокус, главное — добросить. Томка сильная, ведрами с водой тренированная. Если бы Катя была внизу, еще неизвестно, получилось бы у нее?

Но думать об этом было некогда. Катя торопливо нашла конец бечевки, намотала его на ладонь, чтобы случайно не выпустить, и сбросила клубок вниз. Он упал и на лету раскрутился. Внизу Томка привязала к свободному концу небольшую металлическую пилку и велела:

— Тяни.

Катя стала втаскивать ножовку к себе, а Томка еще раз спросила:

— Что там? — и вдруг догадалась: — Ты что, туда полезешь? Ой, Катька!

Катя закусила губу и одним махом выдернула пилку к себе. Повернулась к окну, секунду поколебалась, но увидела умоляющие глаза того парня и с размаху шарахнула железякой по стеклу. Брызнули осколки, внизу ахнула Тома, восторженно визгнула Варька, но Кате было не до того, что они сейчас думали. Ничего, увидят — поймут!

Она оббила стекло несколькими ударами. По краям остались торчать в раме несколько осколков, но они погоды не делали. Парень что-то начал говорить, его уже было слышно, но Катя нервничала, кровь стучала в ушах, а надо было еще сообразить, как открыть внутреннюю решетку, и потом главное — наручники. Так что она не могла пока разобрать ни слова.

С решеткой, как она и предполагала, справиться удалось без труда. Она действительно держалась на проволочке. Ее даже не понадобилось перепиливать — просто раскрутила — и все. Странная история. Неужели не видели, когда ставили решетку, что она на соплях держится? Разве что очень торопились, поставили первую попавшуюся и не посмотрели на нее как следует. Потом Катя открыла внутреннюю часть решетки, осторожно пролезла в комнату и посмотрела на парня.