В этом смысле «Свидетелей Иеговы» вполне можно рассматривать как коммерческий культ или торгово — финансовую пирамиду с идеологическо — псевдорелигиозной надстройкой, существующую ради распространения письменно — печатной продукции издательского дома. Сами сочиняем, сами иллюстрируем, сами публикуем, сами развозим по всему миру неконкурентоспособную продукцию, которую без мощной идеологической поддержки продать невозможно: в обычном киоске ее не купит никто. И соответственно, нужно сделать все для обеспечения раскупаемости, от которой организация получает сотни миллионов долларов чистого дохода.

Именно поэтому в подавляющем большинстве стран Европы «Свидетели Иеговы» вообще никогда не считались религиозной организацией. В начале 1999 г. секта была лишена религиозного статуса во Франции. Французские власти обязали «Свидетелей» выплатить налоги за последние несколько лет, что составляет более 50 миллионов долларов. До тех пор все имущество секты во Франции арестовано.

Распространение книг и журналов и пропагандистская работа называется свидетельством, которое каждый член секты обязан исполнять. Минимально допустимое количество свидетельства — 10 часов в месяц. Но чтобы быть на хорошем счету в секте, нужно «свидетельствовать» гораздо больше — 50, 60, 80 и более часов в месяц.

Особая категория Свидетелей — пионеры (проповедуют не менее 90 часов в месяц) и специальные пионеры (не менее 140 часов проповеди в месяц). В 1997 г. среди 5 миллионов 900 тысяч Свидетелей пионерами были около 700 тысяч человек, то есть каждый восьмой[22].

В сентябрьском номере иеговистского журнала для внутреннего употребления — «Наше царственное служение» за 1996 год находятся подробные инструкции по вербовке, в том числе и требование узнать имя, адрес, телефон человека, проявившего хоть малый интерес к разговору. Руководство «Как завести и продолжить разговор на библейскую тему» (1994 г.) рассматривает варианты втягивания посещаемых жильцов в беседу, в том числе при использовании прямой лжи о своей конфессиональной принадлежности. В этом наставлении признается допустимой и ложь о том, что деньги сектантам не нужны (это при том, что в другом руководстве весьма откровенно описываются методы их вымогательства[23]). Все результаты разговоров заносятся в специальные карточки — «Записи служения по домам», где указываются адреса посещенных домов и квартир. Если возможно, фиксируются имена и фамилии жильцов, а также их реакция на пристающих к ним сектантов и подаренную литературу. Благодаря такой кропотливой работе ведется тотальный учет всех жителей районов, в которых действует секта. При этом собирается также информация о жильцах, времени, когда их можно найти дома, их здоровье, интересах. Степень активности «свидетеля» и, следовательно, его стремление к спасению оцениваются руководством иеговистов по данным этих карточек. Иным словом, как «вербовка», всю эту деятельность не назовешь.

Но ведь «Свидетели Иеговы» постоянно подчеркивают «высокий нравственный стандарт» своей организации. Как же это сочетается со столь откровенной ложью? «Общество» пользуется очень своеобразным, отличным от общепринятого пониманием лжи. Связано оно с тем, что в отношении нечленов организации «Свидетели Иеговы» проводят особую политику. Тех, кто сомневается в сути их учения, воспринимают как противников[24] и относятся к ним соответствующим образом. ОСБ учит иеговистов в буквальном смысле умалчивать о некоторых фактах или лгать о них. Эта тактика называется «стратегией теократической войны». «Общество» призывает «свидетелей» помнить, что: «Будучи воином Христа, он постоянно находится в состоянии теократической войны и должен быть очень осторожен, имея дело с Божьими врагами. Таким образом, как следует из Писаний, в целях защиты интересов дела Бога надлежит скрывать правду от Божьих врагов»[25]. Соответственно с этими указаниями вся литература ОСБ наполнена искажениями фактов и прямыми обманами. В книге «Помощь в понимании Библии» мы читаем: «Под ложью обычно понимают неправду, сказанную тому, кто имеет право знать правду»[26]. Разумеется, решение о том, кто и когда достоин знать правду, принимает бруклинская теократия (Подробнее об этом см. Приложение 2.).

Богослужение у иеговистов строится на основании журнала «Сторожевая Башня». Оно проходит в «залах царства»; в Москве, например, в 1996 г. было около 60 таких залов. Иеговисты либо снимают для этих целей помещение, либо (в других странах или в сельских местностях) строят такие залы, причем стараются сделать это за минимальное время (желательно — за один день), собирая для этого максимальное количество людей. Богослужение у них такое же, как их здания, — невероятно скучное. Отсутствие профессионального духовенства на местах способствует казенности и мертвой скуке, царящей на собраниях. Теоретически каждый мужчина старше 20 лет может быть ведущим. Однако реально всем руководят назначенные сверху активисты — «старейшины». Это гарантирует полное отсутствие инициативы снизу и каких — либо неожиданностей, что является предметом особой гордости для иеговистов. Характерная цитата: «Бог же духовенства — это совершенно очевидно не Иегова, это — древнее языческое божество, поросшее многовековым беззаконием, это Ваал, это сам Дьявол»[27] (последнее слово в иеговистских текстах всегда пишется с большой буквы). То есть наличие духовенства для них — критерий диаволопоклонничества. Впрочем, как мы видели, это не мешает иеговистам сдавать деньги на содержание своих «пионеров» и «надзирателей».

Иеговисты должны раз в неделю посещать особое собрание по изучению книг и дважды в неделю бывать в «зале царства». Кроме того, есть еще большой летний конгресс и несколько более мелких на протяжении всего остального года. На местах действуют филиалы центральной (пенсильванской) «Школы теократического служения Галаад», в которых сектантов учат проповедовать и отстаивать точку зрения «Общества» при помощи литературы. Программа школ предусматривает интенсивную пятимесячную индоктринацию и подготовку к вербовочной деятельности.

Обычно встречи в «зале царства» состоят из двух частей. Вначале выступает либо один из мужчин — членов общины, либо разъездной надзиратель. Мужчина подробно разбирает предписанную статью из «Сторожевой Башни», держа журнал в руках, а проповедник, прибытие которого заранее рекламируется («приедет наш брат, который расскажет много нового»), просто рассказывает по гранкам содержание журнала, который доставят через 2 недели, либо зачитывает привезенные из Бруклина особые директивы. Выступления составляют длинную лекцию — проповедью ее не назовешь — но все ее со вниманием выслушивают. Потом поют простенькие песенки либо под аккомпанемент клавишных, либо под магнитофон. Записи сделаны в том же самом Бруклине, музыка и слова написаны там же. Затем следует чтение журнала, номер которого все держат перед собой, с подробным разбором статей. Все журнальные статьи анонимны. Параграфы в них пронумерованы наподобие стихов Библии. Каждая из статей — это абсолютная истина, не подлежащая критическому обсуждению. Обсуждать то, что там написано, можно лишь с целью более глубокого усвоения и еще более полного одобрения.

Чтобы каждый усвоил все, что написано, внизу страниц, на которых напечатаны статьи для изучения, приводятся вопросы по их содержанию. Сначала читается текст, потом ведущий задает участникам вопросы, а те находят ответы на них в содержании статьи и прочитывают их. Ответ, правильный по содержанию, но изложенный своими словами, считается неверным. Отвечать можно только словами напечатанного текста. Таким образом, содержание журнала усваивается очень эффективно. Все это очень похоже на печально известные политзанятия, которые многие из нас помнят. Только там все старались сесть на задний ряд, чтобы решать кроссворды, а здесь все делается не за страх, а за совесть. Журналы затем изучаются дома и на собраниях, проходящих по будням. Так что за две недели каждый сектант выдалбливает весь номер наизусть. Следующие две недели изучается новый журнал, потом следующий и т. п. А так как любая человеческая память ограничена, через несколько месяцев содержание прошлых журналов прочно стирается из памяти, и сектант уже не помнит, что полгода назад его могли учить чему — либо, полностью отличающемуся от того, чему учат сегодня.