«Свидетели Иеговы» учат о невидимом присутствии Христа на земле начиная с 1914 года. С тех пор Он, будто бы, посредством «верного раба» — Руководящей корпорации — управляет «Обществом сторожевой башни». Интересно, что вплоть до 20–х гг., в течение почти пятидесяти лет, «Обществом Сторожевой башни», выступая в роли пророка, относило невидимое возвращение Господа на землю к 1874 году[138].

Для оправдания этой небиблейской доктрины иеговисты неверно переводят как «присутствие» греческое слово «parousia» в Мф. 24:3, всегда понимавшееся как «пришествие». Священное Писание содержит яснейшие указания о видимом Втором Пришествии Господа: «ибо, как молния исходит от востока и бывает видна даже до запада, так будет пришествие (parousia) Сына Человеческого… и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою…» (Мф. 24:27, 30). В Новом Завете это слово употребляется и в других местах. Например, святой апостол Павел пишет: «Я рад прибытию (parousia) Стефана…» (1 Кор. 16:17). Слово «parousia» явно означает здесь именно прибытие Стефана, который был в другом месте и пришел к святому апостолу Павлу, а не незримо присутствовал с ним в духе. Парусия Господа нашего Иисуса Христа будет совершенно явной.

Во время Вознесения Христа с телом ангелы возвестили ученикам, что «Иисус… придет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо» (Деян. 1:11). Как же воспринимается это место «Свидетелями Иеговы»? По их мнению, «…Иисус придет таким же образом, а не в том же теле. А каким образом оставил Иисус Землю? Тихо, не привлекая всеобщего внимания»[139]. Насколько «тихим» будет Второе Пришествие, мы можем узнать из беседы Господа с учениками на Елеонской горе. Он предупредил, что «…солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звезды спадут с неба, и силы небесные поколеблются…» (Мф. 24:29). «Тогда явится знамение Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена земные и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою. И пошлет ангелов своих с трубою громогласною» (Мф. 24:30–31); «…и узрит Его всякое око и те, которые пронзили Его; и возрыдают пред Ним все племена земные…» (Откр. 1:7) — это место истолковывается иеговистами, вопреки очевидности, следующим образом: «Здесь Бог «разумеет» слово «узрит» не буквально, а в смысле «распознания» или «понимания»».

Руководство «Общества сторожевой башни», отрицая телесное Воскресение, Вознесение и Второе Пришествие Христа, делает это с целью присвоить себе Его власть. Искажение смысла Священного Писания также служит этой цели. Ложные теории сектантов о невидимом пришествии и воскресении в духовном теле оказываются, таким образом, глубоко связанными между собой. Но «…если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша» (1 Кор. 15:14).

«Свидетели Иеговы» утверждают, что душа перестает существовать, когда человек умирает («Свидетели Иеговы в двадцатом веке». 1994. С.13), и что учение о бессмертии души исходит от сатаны (Let God Be True. 2–th ed. Р. 74–75).

Незадолго перед страданиями Спасителя саддукеи, отрицавшие бессмертие души и всякое загробное воздаяние, пытались искусить Его, но услышали в ответ, что существование человека не кончается смертью, потому что «Бог же не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы» (Лк. 20:38).

«Свидетели Иеговы» исходят из предположения, что душа имеет природу не духовную, а телесную. Библейский язык во многом аллегоричен, и, не принимая в расчет эти свойства языка, «Свидетели Иеговы» искажают истины Священного Писания. В учении «Общества сторожевой башни» доказывается, что раз в Священном Писании есть места, где говорится о том, что душа хочет есть (Чис. 11:6), что ее можно искать, уловить (1 Цар. 24:12), что она умирает (Иов. 7:15) и т. д., то, следовательно, она смертна. Пользуясь подобной «логикой», можно доказать все, что угодно. Например, можно предположить, что чрево является Богом на основании слов апостола: «…их бог — чрево» (Флп. 3:19). Понятно, что все подобные умозаключения некорректны.

Приведем свидетельства Священного Писания о жизни души после смерти тела.

В Ветхом Завете смерть понималась не как совершенное уничтожение, но совлечение тела с души и снисхождение души в преисподнюю. То, что сознательное существование продолжалось и там, видно из пророчества Исаии, в котором ад представлялся наполненным живыми существами, все сознающими и все понимающими душами: «Ад преисподний пришел в движение ради тебя, чтобы встретить тебя при входе твоем; пробудил для тебя Рефаимов, всех вождей земли; поднял всех царей языческих с престолов их. Все они будут говорить тебе: и ты сделался бессильным, как мы! и ты стал подобен нам!» (Ис. 14:9–10), — обращается пророк к царю Вавилона.

Вера в бессмертие души возникла гораздо раньше времени, в которое жили пророк Исаия и царь Езекия. Эта вера была, пожалуй, общей для всех древних народов.

Первый еврейский царь Саул не сомневался в том, что душа человеческая не умирает после смерти, но находится в местах преисподних. Его уверенность в этом была настолько велика, что во время бедствия, постигшего его народ, он, в нарушение Закона, велел вызвать душу пророка Самуила, правда, ответ получил неблагоприятный: «И сказал Самуил Саулу: для чего ты тревожишь меня, чтобы я вышел?…завтра ты и сыны твои будете со мною, и стан Израильский предаст Господь в руки Филистимлян» (1 Цар. 28:15,19).

Для обоснования лжеучения о смертности души «Свидетели Иеговы» используют книгу Екклезиаста, однако приводимая ими цитата «…в могиле, куда ты пойдешь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости» говорит лишь о безрадостном существовании мертвых душ в шеоле (о значении этого еврейского слова, которое в русском тексте переведено как «могила», будет сказано ниже) до нисшествия туда Христа — Искупителя. Но главная мысль сына Давидова — автора книги Екклезиаста — состоит в том, что все, что ни делают люди на земле — преходяще, а «…все, что делает Бог, пребывает вовек…» (Еккл. 3:14). С этой точки зрения он говорил, что когда душа покинет свое тело — отойдет «человек в вечный дом свой» (Еккл. 12:5). Живя во времена Ветхого Завета, проповедник, посмертный путь для которого мог быть только один, не осуждал людей, страшившихся своего будущего. Но сам он твердо помнил слова своего отца Давида: «…ибо ты не оставишь души моей в аде и не дашь святому Твоему увидеть тление…» (Пс. 15:10). В конце своей книги Екклезиаст пишет о судьбе человека после смерти: «И возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратится к Богу, Который дал его» (Еккл. 12:7).

В Новом Завете учение о бессмертии души изложено с совершенной ясностью. Перед нами предстают праведники Израиля, общающиеся со Христом. Во время Славного Преображения Господа мы видим, что Христу и его ученикам на горе Преображения явились «Моисей и Илия, с Ним беседующие» (Мф.17:3; Мк. 9:4; Лк. 9:30). Если Пророк Илия вознесен был на огненной колеснице с плотью и, следовательно, не умер (кстати, в это иеговисты, вопреки Писанию, также не верят и считают, что Илья был просто перенесен Богом в другое место, где по прошествии некоторого времени скончался как все люди), то о боговидце Моисее из Священного Писания нам известно, что он умер. Значит, душа его рассталась с телом, но по прошествии долгого времени явилась на святую гору свидетельствовать о Христе. «Общество сторожевой башни» считает, что Преображение на Фаворе было галлюцинацией, видением. Обосновывается эта точка зрения словами Господа: «…никому не сказывайте о сем видении (orama)…» (Мф.17:9). Согласно словарю Вейсмана, «orama» переводится как зрелище, вид, видение, явление, привидение[140]. «Свидетели Иеговы» предпочитают последнее значение рассматриваемого слова. Посмотрим, так ли это. В Деяниях святых апостолов (7:30–34) описывается явление Ангела Господня в пламени горящего тернового куста. «Моисей, увидев, дивился видению (orama)…». Следовательно, по логике «Общества сторожевой башни», откровение Иеговы пророку, в котором Бог открыл ему Свое имя, — то самое, которое «Свидетели» считают единственно верным, — было явлено Моисею не Богом, а неким привидением. То же относится к явлениям Господа Анании (Деян. 9:10) и апостолу Павлу (Деян. 18:9), которые описываются словами «Господь в видении сказал…». Получается, что Сам Господь являлся как привидение. Сотник Корнилий также «…в видении ясно видел… Ангела Божия…» (Деян. 10:3). То же слово мы встречаем в Деяниях святых апостолов (10:17, 10:19, 11:5, 12:9, 16:9–10, 26:19). Из приведенных мест можно сделать вывод о том, что «orama» в Священном Писании означает именно видение реальностей духовного мира. Призраки же и миражи, не имеющие реального существования, во время написания Евангелия назывались другим словом — «fantasma», например, в Евангелии от Матфея (14:26). Надо также отметить, что в Евангелии подчеркивается, что «…два мужа… которые были Моисей и Илия… говорили об исходе Его…» (Лк. 9:30–31). Если это были «привидения», как считают «Свидетели Иеговы», то становится непонятен сам смысл события, так как возникает вопрос: зачем Христу узнавать от «призраков» о Своем исходе? Получается также, что само Царствие Божие не больше, чем мираж, так как о Преображении в Евангелии говорится как о видении «Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем» (Мф. 16:28).