Он мог бы просто поцеловать её, он знал это, но до их пор все их поцелуи удивляли и злили Калли, потому что были украдены. А теперь Гэйб вдруг захотел простого искреннего поцелуя от нее, поцелуя, который закрепит сделку, заставит сдержать свое обещание.

- Нам не нужно обмениваться поцелуями, - настаивала женщина на своем. Ее спина напряглась и неестественно выпрямилась, когда он обхватил ее за талию.

Гэбриэл все еще удерживал ее правую руку в своей - рукопожатие, пойманное между ними. Его пальцы задели ее грудь. Он не думал, что она это заметила. Но он заметил. Львиная доля его внимания была сосредоточена на мягком дразнящем поглаживании тонкого хлопка, под которым скрывалась ее теплая податливая грудь.

Он слега сменил положение и почувствовал, как тыльная сторона его руки коснулась восставшего и отвердевшего соска.

Дрожь прокатилась по всему ее телу, и, опустив голову, Калли посмотрела на их сплетенные руки. Наконец она это заметила. Ее глаза потемнели и замерцали, глядя на него. Она провела языком по губам, которые вдруг пересохли. 

Тело Гэйба мгновенно отреагировало. Как и ее.

Калли подвинулась, пытаясь убрать свою руку, но он не отпустил ее, и ее движение привело лишь только к тому, что его рука снова прижалась к ее саднившему соску. Женщина почти задыхалась.

- Вы ведь хотите во что бы то ни стало добиться поцелуя, не так ли? – Калли тяжело дышала, ее грудь ритмично поднималась и спадала.

- Да, – легкое дразнящее дыхание, коснувшееся тыльной стороны его ладони, чуть не свело его с ума. Гэйб с трудом боролся со своими чувствами, пытаясь изо всех сил сдерживать себя.

- Зачем? Вы же согласились с тем, что это будет фиктивный брак.

- Для всего мира он должен выглядеть как настоящий, - напомнил Гэйб, – если мы на самом деле хотим добиться всеобщей поддержки в борьбе с графом Антоном законными методами, мы должны завоевать симпатию света.

Она сдвинула брови, обдумывая его слова.

- Будет много разговоров по поводу такой поспешной свадьбы. Мнения разделятся на два лагеря. Люди решат, что ты или беременна, и я поступил как честный человек, или мы так безумно влюблены друг в друга, что не можем ждать. В любом случае наш брак будет воспринят как союз по любви, а свет обожает влюбленных.

Не осознавая этого, Калли расслабилась в его руках, признавая правоту его суждений. И Гэбриэл продолжил:

- Однако, как только всем станет известно о прошении графа Антона вернуть вашего сына - а об этом в любом случае станет известно, - острые умы светского общества начнут гадать о нашем поспешном и таком своевременном браке. Так что мы должны убедить их всех без исключения – я имею в виду тетю Мод и моих друзей, а также всех остальных, - что на самом деле мы влюблены друг в друга. Кстати, история любви, к которой примешивается опасность, кажется еще более романтичной. У графа Антона не будет ни единого шанса против нас.

- Вашему брату известно, что это ложь.

- Нэш дипломат. Он сможет держать рот на замке, - произнес Гэйб, надеясь, что это правда. Он едва знал своего брата, но неплохо разбирался в людских характерах. Несмотря на их горькую историю, взрослый Нэш произвел на него удивительное впечатление.

Принцесса прикусила губу, и он попытался не застонать.

- И из этого следует, что мы должны притворяться, будто влюблены друг в друга? – спросила Калли.

- Думаю, это хорошая идея, - сдержанно проговорил Гэйб, хотя его тело изнывало и болело от желания.

- И мы начинаем с этого момента? С поцелуя? Чтобы закрепить сделку?

- Да, это поможет нам привыкнуть к новым отношениям, - подтвердил он, поражаясь, насколько незаинтересованно прозвучал его голос. И именно сейчас, когда его тело постепенно плавилось от желания немедленно взять ее!

Она сглотнула.

- Хорошо, – Калли облизала пересохшие губы и встала на цыпочки. Гэйб опустил голову, чтобы встретить ее на пути, но, хотя ему стоило неимоверных усилий не завладеть ее губами немедля, он не коснулся ее рта. Он хотел, чтобы она первая коснулась его.

Женщина колебалась, ее губы были всего в дюйме от его. Гэбриэл ощущал ее мягкое дыхание на своей коже. Она слегка задыхалась. Калли заглянула в его глаза, ища чего-то, удивляясь,  неуверенная в чем-то. Она была возбуждена, он чувствовал это, но она не понимала этого.   

Калли мягко коснулась губами его губ. И тут же отступила, ожидая его реакции. Гэйб не двигался, но и не отпустил ее, выжидая. Он пытался вспомнить, как надо дышать.

Она снова коснулась его губ и на этот раз не стала торопиться. Он почувствовал легкое прикосновение языка и открылся ей. Калли не была готова к чему-то большему и не смогла откликнуться на его приглашение, но поцеловала крепче, лаская. Губы к губам. Дыхание, смешанное с его дыханием. Тело к телу.

Этого было достаточно. Более чем достаточно, учитывая, что он не мог взять ее здесь и сейчас.

Рука Гэйба все еще находилась между их телами, прямо напротив ее груди. Он поцеловал Калли в ответ, прикладывая огромное усилие, чтобы не потерять самообладания. Его пальцы слегка сдвинулись, а затем сомкнулись вокруг ее затвердевшего соска, и тут она, задрожав, отпрянула и отступила назад.

Он немедленно отпустил ее. Калли покачнулась, и он поймал ее за талию, помогая удержать равновесие. Она уставилась на него широко раскрытыми глазами, выглядя при этом ошеломленной, словно находилась на грани паники. 

- Вот и все, - произнес Гэйб сухим и почти скучающим голосом, – сделка заключена. У нас будет фиктивный брак, и мы сделаем все возможное, чтобы одурачить весь свет, утверждая, что любим друг друга. 

Она заметно расслабилась, услышав его спокойные слова. Да, вот что ее пугало, подумал он. Страсть. Должно быть, принц Руперт был просто бесчувственным болваном, если не относился к этой женщине, как к сокровищу!

Гэйб не такой дурак. Он знал, какой она бесценный дар, когда поймал ее на вершине утеса. Он будет заботиться о ней.

Как только Калли станет его, он попробует соблазнить ее всеми известными ему способами. Он сделает все возможное, чтобы превратить этот чертов брак на бумаге в истинную страсть, в нечто драгоценное и устойчивое.

Калли должна научиться любить его. И он научит ее этому.

Потому что, да поможет ему Бог, он любил ее.

– Пойдемте, пора объявить всем нашу новость. – Гэбриэл протянул руку, чтобы проводить ее в гостиную, где все уже собрались перед обедом.

Калли почувствовала в желудке пустоту, словно он вдруг сделался невесомым. Ей не следовало скреплять сделку поцелуем. Это было ошибкой. Огромной ошибкой.

Она не хотела никому объявлять эту новость, она вообще не желала делать что-либо, чтобы воплотить эту безумную, фантастическую идею в грубую реальность.

Обручены! Она выходит замуж. За Гэбриэла Ренфру.

Притворяться перед всеми, что они влюблены друг в друга. Она не может. Не сможет.

Но она должна, одернула Калли себя. Ради Ники.

И, прежде всего, она должна вернуть себе спокойный, невозмутимый вид. Забыть те чувства, что пронзили ее насквозь во время поцелуя Гэбриэла. Этого не должно было случиться. Предполагалось, это был поцелуй скрепляющий сделку.

Калли не могла появиться перед всеми смятенной, дрожащей и разгоряченной. Ей требуется ванна, успокаивающая и продолжительная. И холодная.

Но их ждали, пора было идти на обед. Калли задержалась на мгновение перед зеркалом, проверяя, в порядке ли прическа. Даже в таких условиях горничная леди Госфорт превосходно справилась с поставленной задачей – из прически не выбилась ни одна прядка. Леди Госфорт также подарила ей изысканную кашемировую шаль темно-красного цвета с золотой вышивкой.

– Я обожаю темно-красный, дорогая, но, увы, он не отвечает мне взаимностью, – заявила она.

Это было правдой, цвет был слишком ярким для дамы средних лет, но идеально подходил Калли. На ней он смотрелся роскошно и элегантно, прекрасно дополняя платье темно-серого оттенка.