Против всех прочих; но если б Зевесова дочь Афродита В битву вмешалась — ее ты ударь заостренною медью". Так синеокая молвила и удалилась Афина. Сын же Тидея с бойцами передними снова смешался. Сильно и прежде душою хотел он с троянцами биться, Ныне же втрое сильней овладела им ярость, как будто Львом, если в поле его пастух близь овец густошерстых Ранил слегка, не убив, чрез ограду готового прыгнуть; Ярость он в нем возбудил и уже защищаться не смеет, Но притаился в хлеву, и дрожат беззащитные овцы, Жмутся друг к дружке, одна на другую становятся в страхе; Из глубины же двора лев, терзаемый яростью, скачет: Так Диомед разъяренный смешался с толпою троянцев. Там Астиноя убил он и пастыря войск Гиперона, — Первого выше сосца ранил дротом, окованным медью, Длинным мечом вдоль плеча поразил он второго в ключицу, И отделилось плечо от спины Гиперона и шеи. Их усмирив, Диомед Полиида с Абантом встречает — Двух сыновей старика сногадателя Эвридаманта. Плохо старик толковал сновидения их пред разлукой, Ибо теперь Диомед обнажил их тела от доспехов. Ксанфа с Фооном настиг он потом, — сыновей двух Фенопса, Нежно любимых; его удручала угрюмая старость; Сына другого не ждал он, кому завещать достоянье. Их Диомед умертвил, дух любезный исторг у обоих И безутешную скорбь и стенанья отцу их оставил, Ибо детей он не встретил живыми пришедшими с поля, И достоянье его меж собою родня поделила. После он двух умертвил сыновей Дарданида Приама, Хромия и Эхемона, в одной колеснице стоявших. Точно как лев, что, на стадо бросаясь, ломает зубами Шею бычку или телке, пасущимся в чаще тенистой, — Так Диомед их обоих заставил сойти с колесницы, Не по добру, против воли, потом обнажил от доспехов. А лошадей передал своим слугам, чтоб к флоту погнали. Видя таким Диомеда, войска сокрушавшим рядами, Двинулся с места Эней, через бой, сквозь смятение копий, Всюду ища, не найдет ли подобного богу Пандара. И, отыскав беспорочного сына царя Ликаона, Стал он вблизи перед ним и такое сказал ему слово: "Где же твой лук, о, Пандар, где крылатые стрелы, где слава? В ней состязаться с тобой ни единый здесь муж не дерзает, Да и в Ликии никто над тобой не гордится победой. Что же, дерзай! Помолившись Зевесу, стреляй в того мужа, Кто бы он ни был. Троянцам он бед причиняет немало, Ибо расслабил колени у доблестных многих героев. Или, быть может, то бог, на троянцев сердясь из-за жертвы, Мстит нам теперь: тяжело отомщенье бессмертного бога". И, отвечая, промолвил блистательный сын Ликаона: "О, достославный Эней, меднобронных троянцев советник, Я по всему узнаю в нем могучего сына Тидея, И по щиту, и по шлему с отверстьями в медном забрале, Также по виду коней. Все ж не знаю, не бог ли пред нами. Если же это и муж, как сказал я, сын храбрый Тидея, То не без помощи бога свирепствует он. Из бессмертных Кто-то стоит близ него, вокруг тела окутанный тучей. Быструю он отклонил ту стрелу, что задела героя. Ибо недавно попал я в него, и стрела пролетела, Правое ранив плечо, насквозь через выпуклый панцирь. Я уже думал, что в область Аида его ниспровергнул, А между тем не убил: знать рассерженный бог помешал мне. Только со мною здесь нет лошадей с боевой колесницей. В доме отца Ликаона стояло одиннадцать пышных Новых вполне колесниц — покрывала вкруг них простирались. Лошади по две на упряжь, близь каждой из них находились; Полбу они поедали и белым питались ячменем. Старый боец Ликаон во дворце своем, созданном пышно, Долго меня наставлял, когда я собирался в дорогу. Он же наказывал мне, чтобы конный, войдя в колесницу, Я в беспощадном бою над троянским начальствовал войском. Но не послушался я (хоть гораздо полезнее было б), Ибо коней пожалел я, боясь, как бы здесь в многолюдстве В корме они не нуждались, привыкши питаться обильно. Так их оставил я дома и в Трою отправился пеший, Луку доверясь, но он ни насколько мне не был полезен. Ибо уже против двух я его натянул полководцев Сына Тидея и сына Атрея. — Попавши в обоих. Пролил я, правда их кровь, но и больше зато раздразнил их. Видно под знаменьем мрачным с гвоздя этот лук изогнутый Снял я в тот день, как сюда, в Илион, мною нежно любимый, Войско троянцам повел богоравному Гектору в помощь. Если вернусь я домой и своими увижу глазами Отчую землю, жену и дворец наш, высоко покрытый, Пусть мою голову с плеч отсечет супостат иноземец, Если кривой этот лук я в сияющий пламень не брошу, |
