Теми, кому он дарует великую доблесть и славу, Также и теми, кого обессилит, помочь не желая. Ныне он силу ахеян смирил, чтобы нас возвеличить. Дайте, сомкнемте ряды и сразимся перед кораблями. Если ж кому суждено от стрелы или дрота погибнуть, Пусть умирает, как муж: хорошо умереть за отчизну. После него и жена в безопасности будет, и дети, Неповрежденным останется дом, достояние — целым, Если ахейцы уйдут на судах в свою отчую землю". Так говоря, увеличил он в каждом отвагу и силу. В свой же черед и Аякс говорил, ободряя дружину: "Стыдно, ахейцы! Теперь наступила пора иль погибнуть, Или спастись и спасти от погибели флот быстроходный. Не уповаете ль вы, что пешком по волнам возвратитесь Каждый в отчизну свою, если Гектор суда уничтожит? Или не слышали все, как войска отовсюду сзывает Гектор, желающий страстно наш флот истребить многогребный? Не в хоровод он зовет их идти, а в жестокую битву. Не отыскать нам совета разумней и дела полезней, Как на троянцев ударить, сцепиться в бою рукопашном. Лучше, мне кажется, сразу решить между жизнью и смертью, Нежели долго и тщетно себя изнурять пред судами В битве кровавой с врагом, уступающим нам по отваге". Так говоря, увеличил он в каждом отвагу и силу. Гектором тою порой умерщвлен полководец фокеян, Схедий, дитя Перимеда. А доблестный сын Антенора Лаодомас, предводитель пехоты, сражен был Аяксом. Полидамас же доспехи совлек с Килленийца Отоса, Друга Мегаса Филида, — с начальника храбрых эпеян. Это увидел Мегес и с копьем налетел, но троянец Кинулся в сторону: тот промахнулся. Панфоеву сыну Не дал погибнуть в переднем ряду Аполлон Дальновержец. В Кресма попало копье и ударило в грудь посредине. Шумно он пал и Филид стал снимать с его тела доспехи. Тою порой на Мегеса троянец Долопс устремился, Славный метатель копья, от могучего Лампа рожденный, Лаомедонова сына, военное знавший искусство. Сына Филеева в щит он ударил копьем посредине, Близко к нему подбежал, но панцирь сберег его крепкий, Собранный весь из чешуек. Когда-то Филей этот панцирь От берегов Селеиса из города вывез Эфира, Где от Эвфета царя получил его в дар, как от друга, Чтобы в сраженьях носить, от мужей супостатов защиту. Ныне от сына его отвратил он грозившую гибель. С острым копьем на Долопса в то время Мегес устремился; В верхнюю выпуклость он густогривого шлема ударил. Гребень из конских волос оторвался от шлема и наземь Весь покатился во прах, сверкая там пурпуром свежим. Но между тем как они в ожиданьи победы сражались, Храбрый герой Менелай подоспел на защиту Мегеса. Сзади с копьем притаившись, Долопса в плечо он ударил, И острие, порываясь вперед и всю грудь пронизавши, Вышло наружу. Троянец лицом повалился на землю. Ринулись оба, чтоб с плеч его снять дорогие доспехи. Но шлемовеющиий Гектор всех родичей скликнул Долопса Прежде всего к Меланиппу он речь обратил укоризны, Гикетаонову сыну. Когда еще враг был далеко, В городе жил он Перкоте и пас там быков криворогих. После ж прибытья ахейских судов обоюдоокруглых, Он поспешил в Илион, где блистал среди войска троянцев, В доме Приама живя, наравне с сыновьями любимый. Гектор к нему обратился и слово сказал укоризны: "Так мы врагам и уступим? Ужель, Меланипп, твое сердце Не повернулось от боли, при виде как пал этот родич? Вон погляли, как хлопочут они о доспехах Долопса! Следуй за мною. Нельзя нам с ахейцами издали биться. Нужно, чтоб мы погубили ахеян, иль чтобы ахейцы Взяли высокую Трою и всех умертвили в ней граждан". Молвил и бросился первый, за ним — и герой богоравный. В свой же черед аргивян ободрял Теламонид великий: "Будьте мужами, друзья, и стыд в своем сердце блюдите. Друг перед другом стыдитесь бежать из жестокого боя. Там, где стыдятся друг друга, спасается больше, чем гибнет, А для бегущего нет впереди ни спасенья, ни славы". Так он сказал. Аргивяне, и сами врагов отражая, Приняли к сердцу то слово и медной стеной оградили Флот мореходный. Но Зевс и троянцев исполнил отваги. Тою порой Менелай Антилоху сказал, ободряя: "Нет никого, Антилох, ни моложе тебя средь ахеян, Ни в беспощадном отважней бою, ни быстрее ногами. Вот бы тебе устремиться и мужа троянца повергнуть". Так он промолвил и сам отошел, подстрекнув Антилоха. Выбежал тот из рядов и, с угрозой кругом озираясь, Бросил сверкающий дрот. Отступили троянцы, увидев, Как замахнулся герой. И стрела не напрасно помчалась, |
