Прежде я ведал, когда аргивян защищал он охотно, Ведаю ныне, что он возвеличить желает троянцев, Словно блаженных богов, и связал наши мощные руки. Дайте ж поступим теперь, сообразно тому, что скажу вам: Те корабли, что поближе лежат от воды на прибрежье, Сдвинем скорей, совлечем на поверхность священного моря, Там утвердим их высоко на якорных камнях, покуда Снидет священная ночь и троянцы от битвы устанут. А с наступлением ночи все сдвинем суда остальные, Ибо не стыдно бежать от погибели даже средь ночи. Лучше бежать и спастись. Чем остаться и сделаться пленным". Но, исподлобья взглянув, Одиссей многоумный промолвил: "Слово какое, Атрид, из уст твоих вырвалось ныне. О, злополучный, тебе над трусливым бы властвовать войском, А не начальствовать нами, которым Зевес Олимпиец Много опаснейших войн предоставил успешно окончить, С детства до старости самой, пока не умрет из нас каждый. Так ли желаешь покинуть широкодорожную Трою, Из-за которой мы столько уже претерпели несчастий? Лучше молчи, чтоб никто из ахейских дружин не услышал Слова, какого из уст никогда бы не выпустил воин, Кто в своих мыслях умеет разумно обдумывать речи, Кто скиптродержцем рожден и кому повинуется войско, Столь же большое числом, как данайцы, которыми правишь. Я отрицаю и пользу совета, который даешь нам, Ибо в то время, как длится смятенье и битва, велишь ты В море совлечь корабли оснащенные, чтобы троянцам Большую радость доставить, уже победителям в битве, Нам же погибель и смерть. Благородные дети ахеян Не устоят среди боя, едва мы суда наши сдвинем, Битву покинут они, озираясь, как броситься в бегство. Тою порой твой совет нас погубит, владыка народов". И, отвечая, промолвил владыка мужей Агамемнон: "Тяжко мне душу пронзил, Одиссей, ты укором жестоким. Я никогда не велел, чтобы храбрые дети ахейцев Против желанья спустили суда на священное море. Пусть же разумный совет кто-нибудь между вами предложит, Муж молодой или старый: он будет равно мне любезен". И отозвался средь них Диомед, среди боя отважный: "Близок тот муж, не искать вам его, если слушать хотите. Не осуждайте меня и не гневайтесь в сердце за то лишь, Что между вами из всех прихожусь по рождению младшим. Тем я горжусь, что рожден от героя отца, — от Тидея, Мужа, кого подле Фив покрывает высокая насыпь. Трое детей беспорочных родилося встарь у Порфея: Жили в Плевроне они, а равно в Калидоне скалистом, Агрий, Мелас и Эней — кто отца моего был родитель — Третий из них по летам, но по воинской доблести первый. Он в Калидоне остался, отец же мой, долго блуждая, В Аргосе дом свой построил: так Зевс пожелал и все боги. В жены избрал он Адрастову дочь, обитая в чертоге, Благами жизни богатом, владея обширным участком Тучной земли, окруженной густыми рядами деревьев, Много имея скота. И средь всех аргивян отличался Он как метатель копья. Вам известно, что все это правда. Вот почему не считайте меня по рожденью бессильным, Не презирайте совета, который скажу вам, обдумав. В битву идем, не взирая на раны: нужда заставляет. Сами держаться мы будем вне стрел, от сраженья поодаль, Чтобы вторично никто не был ранен на раненом месте. Только других, побуждая, отправим в смятение битвы, Тех, кто теперь, прохлаждаясь, стоят в стороне и не бьются". Так он сказал, и они подчинились, послушны совету, В битву пошли, предводимы владыкой народов Атридом. Славный земли колебатель меж тем сторожил не напрасно, Но, уподобившись старцу, пошел полководцам навстречу, Взял Агамемнона, сына Атрея, за правую руку И, обращаясь к герою, крылатое слово промолвил: "Ныне, должно быть, Атрид, веселится в груди Ахиллеса Злобное сердце при виде убийства и бегства ахеян! Ибо в жестокой душе его нет состраданья нисколько, Но да погибнет сей воин, пусть бог поразит его горем. Нет, не в конец на тебя рассердились блаженные боги. Будет пора, и вожди, и советники войска троянцев Пыль по долине поднимут, и сам ты увидишь глазами, Как побегут они в город от ваших судов и палаток". Так говоря, он пронзительно крикнул и ринулся полем. Точно как если б в сраженьи воскликнуло девять иль десять Тысяч отважных мужей, приступающих к распре Арея: Так из могучей груди знаменитый земли колебатель Голос издал той порою. И каждому в сердце ахейцу Буйную силу вдохнул он и страсть воевать и сражаться. А златотронная Гера в то время за всем наблюдала, Стоя на выси Олимпа. Видала она Посейдона, Милого брата родного и деверя, как подвизался |