12 марта 1943 г.

Март, 12, Лиозно, 1943 год.

Дорогой, добрый папенька!

Пишу я тебе письмо из немецкой неволи. Когда ты, папенька, будешь читать это письмо, меня в живых не будет. И моя просьба к тебе, отец: покарай немецких кровопийц. Это завещание твоей умирающей дочери.

Несколько слов о матери. Когда вернешься, маму не ищи. Ее расстреляли немцы. Когда допытывались о тебе, офицер бил ее плеткой по лицу. Мама не стерпела и гордо сказала, вот ее последние слова: «Вы, не запугаете меня битьем. Я уверена, что муж вернется назад и вышвырнет вас, подлых захватчиков, отсюда вон». И офицер выстрелил маме в рот…

Папенька, мне сегодня исполнилось 15 лет, и если бы сейчас ты встретил меня, то не узнал бы свою дочь. Я стала очень худенькая, мои глаза ввалились, косички мне остригли наголо, руки высохли, похожи на грабли. Когда я кашляю, изо рта идет кровь — у меня отбили легкие.

А помнишь, папа, два года тому назад, когда мне исполнилось 13 лет? Какие хорошие были мои именины! Ты мне, папа, тогда сказал: «Расти, доченька, на радость большой!» Играл патефон, подруги поздравляли меня с днем рождения, и мы пели нашу любимую пионерскую песню.

А теперь, папа, как взгляну на себя в зеркало — платье рваное, в лоскутках, номер на шее, как у преступницы, сама худая, как скелет, — и соленые слезы текут из глаз. Что толку, что мне исполнилось 15 лет. Я никому не нужна. Здесь многие люди никому не нужны. Бродят голодные, затравленные овчарками. Каждый день их уводят и убивают.

Да, папа, и я рабыня немецкого барона, работаю у немца Шарлэна прачкой, стираю белье, мою полы. Работаю очень много, а кушаю два раза в день в корыте с «Розой» и «Кларой» — так зовут хозяйских свиней. Так приказал барон. «Русс была и будет свинья», — сказал он. Я очень боюсь «Клары». Это большая и жадная свинья. Она мне один раз чуть не откусила палец, когда я из корыта доставала картошку.

Живу я в дровяном сарае: в комнату мне входить нельзя. Один раз горничная полька Юзефа дала мне кусочек хлеба, а хозяйка увидела и долго била Юзефу плеткой по голове и спине.

Два раза я убегала от хозяев, но меня находил ихний дворник. Тогда сам барон срывал с меня платье и бил ногами. Я теряла сознание. Потом на меня выливали ведро воды и бросали в подвал.

Сегодня я узнала новость: Юзефа сказала, что господа уезжают в Германию с большой партией невольников и невольниц с Витебщины. Теперь они берут и меня с собою. Нет, я не поеду в эту трижды всеми проклятую Германию! Я решила лучше умереть на родной сторонушке, чем быть втоптанной в проклятую немецкую землю. Только смерть спасет меня от жестокого битья.

Не хочу больше мучиться рабыней у проклятых, жестоких немцев, не давших мне жить!..

Завещаю, папа: отомсти за маму и за меня. Прощай, добрый папенька, ухожу умирать.

Твоя дочь Катя Сусанина.

Мое сердце верит: письмо дойдет

Вскоре после освобождения белорусского города Лиозно в 1944 году при разборе кирпичной кладки разрушенной печи в одном из домов был найден маленький желтый конверт, прошитый нитками. В нем оказалось письмо белорусской девочки Кати Сусаниной, отданной в рабство гитлеровскому помещику. Доведенная до отчаяния, в день своего 15-летия она решила покончить жизнь самоубийством. Перед смертью написала последнее письмо отцу. На конверте стоял адрес: «Действующая армия. Полевая почта №… Сусанину Петру». На другой стороне карандашом написаны слова: «Дорогие дяденька или тетенька, кто найдет это спрятанное от немцев письмо, умоляю вас, опустите сразу в почтовый ящик. Мой труп уже будет висеть на веревке». Номер полевой почты, написанный на конверте, устарел, и письмо не могло попасть адресату, но оно дошло до сердца советских людей. Опубликовано в «Комсомольской правде» 27 мая 1944 года.

Не позднее 14 марта 1943 г.

Если погибну в борьбе за рабочее дело, прошу командиров Вершинина и Куницина при первой возможности зайти ко мне домой в город Ейск и рассказать моей матери, что ее сын погиб за освобождение Родины. Мой орден, комсомольский билет и этот блокнот передайте мамочке. Пусть хранит и вспоминает своего сына. Передайте ей бескозырку, пусть помнит сына-матроса.

Адрес мамы: город Ейск, Свановская улица, Раисе Ивановне Чаленко.

Виктор Чаленко.

Комсомолец Виктор Чаленко вступил в армию добровольцем в августе 1942 года. Когда советские части покинули город Ейск, он упросил чтобы его приняли в одно из подразделений морской пехоты. В ее составе В. Чаленко участвовал в обороне Северного Кавказа. За геройство и мужество, проявленные в боях под Горячим Ключом и Туапсе, он был награжден орденом Красного Знамени. В феврале 1943 года в части морского десанта Виктор Чаленко высадился на Малую землю у Новороссийска.

На одном из участков продвижению десанта мешал дзот, из которого гитлеровцы вели сильный пулеметный огонь. Виктор вызвался уничтожить эту вражескую огневую точку. Под покровом ночи он подполз к дзоту и забросал его гранатами. Огневая точка была подавлена Когда, воспользовавшись молчанием вражеского пулемета, моряки штурмом захватили позиции гитлеровцев, они нашли своего товарища мертвым. В кармане отважного воина был обнаружен блокнот с завещанием. Посмертно Виктор Чаленко был награжден орденом Ленина. Текст завещания опубликован в газете «Комсомольская правда» ii марта 1943 года.

ОТЦУ И РОДНЫМ 14 и 16 марта 1943 г.

ПИСЬМО ОТЦУ 14 марта 1943 г.

14.3.43. Очень поспешно уезжаю. Не было времени проститься, не сердись. Домой больше не зайду, хотя это не окончательно еще, но в Ленинграде больше не буду. Значит, до свидания. Туда1 я не писал. Сделай это ты. Вообще же — пока. Будь жив, здоров и благополучен. Знамя гвардии держать высоко и не забывать меня и 1942 год, хотя он и прошел. Биться до тех пор, пока глаза видят! И несмотря ни на какие обстоятельства и слухи! Ну, еще раз жму твою могущественную руку, — онимаю и целую. До лучших дней и радостной встречи.

Твой В.

ПИСЬМО МАТЕРИ И СЕСТРЕ

16 марта 1943 г.

Милые мамка и Иринка! Пишу из Хвойной, куда приехал 16 марта в 21.00. Я примерно на год могу пропасть из виду, но не смущайтесь, это в порядке вещей. Меня не отпевайте, так как я твердо рассчитываю побывать на Иркиной первой свадьбе и на серебряной маминой. Одним словом, готовьтесь пьянствовать. А пока до свидания, и надолго. Целую столько, чтобы хватило на отсутствие. Ма, я тебе написал письмо с разными историями, кои ты прочти, но близко к сердцу не принимай. Мертвым — вечная память, живым — жить на земле. Пока, родная, целую. До свидания.

Сын Валька.

Валентин Михайлович Мальцев погиб, когда ему было 18 лет. История его жизни, героическая смерть говорят о высоких душевных качествах этого замечательного патриота.

Валентин жил в Ленинграде, на Фонтанке. Его отец, Михаил Дмитриевич Мальцев, старый коммунист, участник гражданской войны, привил сыну идейную стойкость и требовательность к себе. Когда началась война, отец ушел в ополчение, а мать с младшей сестрой Ириной эвакуировались в Тетюши, на Волгу. Валентин отказался эвакуироваться. Он хотел воевать с фашистами, но в армию его не взяли: куда воевать 16-летнему юноше? Вместе со сверстниками он по ночам дежурил на крыше, тушил зажигалки, ходил на военные занятия.

Валентин стойко переносил лишения блокады: недоедание и голод, артиллерийские обстрелы и ночные бомбежки. В июле 1942 года ему предложили стать радистом-разведчиком. Началась серьезная подготовка, учеба в спецшколе. В марте 1943 года Валентин Мальцев в составе группы М. И. Ляпушева был переправлен через линию фронта в район Пскова. Успешно выполнив боевое задание, группа получила приказ возвращаться к своим.