Дело сложилось так, что Берлин и Будапешт неминуемо должны были пойти навстречу друг другу. Коалиция между гитлеризмом и ложно-европейским ревизионизмом была завершена в течение нескольких месяцев. В сентябре 1933 г. между германским и венгерским правительствами было заключено политическое соглашение, означавшее полную политическую, военную и экономическую антанту этих двух стран. (Соглашение было заключено фон-Папеном; такова и была цель таинственных «праздничных визитов» к Гембешу в 1933 г..[40] этого дипломата, в прошлом офицера германского генерального штаба, выполнявшего террористические поручения).
В тени этого соглашения был образован тесный союз между неофициальными, работающими втайне, фашистскими организациями обеих стран. Это союз тайной ревизионистской лиги Виндишгреца и «Внешнеполитического отдела НСДАП». Именно этот союз сыграл решающую роль в последующих событиях.
Соглашение о сотрудничестве было подписано «Юго-восточной-европейской секцией» розенберговского «отдела». Эта секция придерживается в своей работе тех же принципов путчизма, что и знаменитая австрийская секция («Главное Управление IV»), организовавшая венский путч 25 июля 1934 г. Сотрудники этой секции выступают официально вместе с Розенбергом как сотрудники «Бюро по изучению национальных меньшинств и национальных движений». В этой, приобревшей такое крупное значение в европейской политике, секции работают темные международные фашистские агенты обычного типа. Подобно самому Розенбергу, некоторые из них происходят из балтийских немцев. В числе сотрудников секции: господин «Степанов» — перевоплотившийся знаменитый Трепич-Линкольн, хорошо известный во всех темных фашистских закоулках Восточной Европы; доктор Гергард Ретер — редактор нескольких балканских журналов в Берлине и «советник по югославским вопросам» розенберговского «отдела». Часть розенберговских сотрудников это — хорошо известные контрреволюционные офицеры австро-венгерской армии. Это публика того же склада и тех же наклонностей, — ведь на деле это та же клика, что и члены «Тес» и «Усташи». Бывший австрийский офицер доктор Штейнахер, действительный вдохновитель «Юго-восточной европейской секции» и, таким образом, всей тайной дунайской и балканской политики, является, вдобавок, еще выходцем из Каринтии — провинции, граничащей с Хорватией. Доктор Штейнахер был, кроме того, организатором ирредентистской крестьянской армии, которая зимой 1918/19 г., сразу по окончании войны, из южной Австрии подняла восстание против сербов. Этот человек относится к тому же типу, что и Хорти, Гембеш, Виндишгрец, Павелич, Саркотич и прочие эпигоны австрийского генерального штаба. Штейнахер работает сейчас на Гитлера, — это путь, избранный также и его старыми друзьями.
Полное взаимопонимание между «Тес» и ее сателлитами было достигнуто в 1933 г. после подробных переговоров. Еще задолго до того, в 1929 г., в Берлине делались попытки установить связь между Павеличем, главой «Усташи», и тогдашним командиром, штурмовых отрядов Манфредом фон-Киллингером, подготовившим в свое время убийства Эрцберга и Ратенау. В январе 1932 г. глава штурмовиков Рем послал лидера австрийских национал-социалистов Фрауенфельда на фашистский конгресс в Софию, созванный теми же группами. Эти связи были еще нечеткими, как это обычно бывает между фашистами. Вскоре после прихода Гитлера к власти в Будапеште начались переговоры, в которых среди прочих приняли участие оруженосец Розенберга Степанов, второй командир «Усташи» и комендант террористического лагеря в Янка Пуста Перчич и офицер венгерского генерального штаба Ковач.[41]
Сотрудничество между Розенбергом, Виндишгрецем и Павеличем было разработано в деталях. В Берлине эти переговоры велись специальными посредниками, например небезызвестным фашистом графом Босси-Федериготти. Отныне «Тес» и вся ее система приобрели нового патрона. «Внешнеполитический отдел национал-социалистской партии» заключил одну из самых выгодных сделок за все время своего существования. Одним из первых непосредственных результатов этой сделки было перенесение главного штаба «Усташи» в Берлин.
Павелич и его ближайшие соратники Елич и Кватерник со всем аппаратом своих сотрудников также поселились в Берлине. В Берлине начали выходить три газеты хорватских террористов: «Nezavisima Hrvatska Drsawa» («Независимое Хорватское государство»), «Ustasha» и «Kroatia—press» (пропагандистский листок для заграницы). Официальным ре—.дактором последней газеты был доктор Гергард Ретер, сотрудник «Внешнеполитического отдела НСДАП» (его подпись в газете была снята после первого же номера 20/I 1934 г. и заменена именем Павелича). Газеты печатались в типографии «отдела», денежные фонды шли оттуда же. Позже, в связи с установлением официальных отношений между Германией и Югославией, часть организации была перенесена в Данциг. Лагерь в Янка Пуста получил новые крупные субсидии.
Газеты «Усташи» начали бешеную кампанию против «еврейской антихорватской Югославии» и «противоестественной» Малой Антанты, суля в будущем беспощадный террор. Эти же газеты восхваляли германскую политику против «франко-чешско-еврейского капитализма» и «интернационального коммунизма» и превозносили Гитлера как спасителя Германии и вождя, возродившего немецкий народ.[42] Кампания становилась с каждым месяцем все ожесточенней.
Положение в Юго-восточной Европе становилось все хуже как для ревизионистов, так и для Германии. Под руководством Барту Франция начала решительное контрнаступление против национал-социалистской опасности. 25 июля провалился путч в Вене. 8 февраля Югославия, Румыния, Греция и Турция образовали Балканскую Антанту, которая координировала действия этих государств с Малой Антантой, Австрией и Советским Союзом и воздвигла сплошной барьер, тянущийся от Праги до Константинополя. 30 мая Франция с помощью румынских либеральных партий и Титулеску подавила попытку переворота короля Кароля, целью которой было создание «авторитарного правительства» фашистских групп с германской ориентацией.
19 мая про-французская офицерская партия в Болгарии восстала против правительства Мушанова и вырвала власть из рук «ИМРО» и поддерживающих эту организацию ревизионистски настроенных элементов. А в начале октября югославский король Александр должен был посетить Париж, чтобы завершить соглашение между Италией и Югославией. Этим козырем должна была быть бита последняя карта германско-ревизионистской политики на юго-востоке.
Все это походило на всеобщую катастрофу для Хорти, Михайлова, Павелича и, в большей степени, для Розенберга, их нового господина и хозяина, терявшего свои позиции одну за другой. Южная политика гитлеризма, проведение которой началось с такой энергией в 1933 г., — ось всей империалистической политики германского фашизма, — казалось, разлеталась вдребезги.
В середине 1934 г. центральный комитет «Усташи» принял следующую резолюцию (каждый мог прочесть эту резолюцию, так как она была напечатана в «Nezavisima Hrvatska Drsawa»):
«Мы приговариваем Александра Карагеоргиевича к смерти. Хорватские инсургенты должны выполнить это решение в возможно более краткий срок. Наш вождь (т. е. Павелич)! Мы просим тебя отдать боевикам-инсургентам приказ о возможно более быстром приведении этого приговора в исполнение. Революция придет и потрясет Европу до основания. Мы прольем нашу кровь до последней капли, но мы ее станем более ждать».
В августе 1934 г. «Кшайаргезэ», газета, первым редактором которой был розенберговский «советник» доктор Ретер, заявила:
«Пусть не думают Барту, король Александр, Бенеш и Титулеску, что они могут сколько угодно обманывать другие народы. Сама судьба скоро разубедит их в этом. Еще неизвестны час, минута и место, где взорвется смертоносная бомба «Усташи»… Александр Последний в смертельном страхе ждет удара «Усташи». Но уже несомненно, что хорватский народ ждет только сигнала Павелича, чтобы взять оружие и смыть свой позор кровью».
