– В воде, – знаками показала Мооравеес, потом широко раскрыла рот и издала пронзительный крик. Она проделала это еще раз, пока ей не ответили таким же образом с другого берега реки. Кусты на той стороне зашевелились, и из них вышли еще двое Сорогетсо и неуверенно посмотрели на воду.

– Опасность чужих, много – страха, – отозвался один из них.

– Смерть Ичикчее – еще больший страх, – ответила Мооравеес. На другом берегу взяли большое бревно, перекинули его через реку, и получился мостик. Мооравеес пошла по бревну, вонзаясь когтями в грубую жесткую кору и держась за ветви. Энге надеялась, что пойдет впереди Амбаласи, но та была упряма и несговорчива.

– Я пойду первой, – сказала Энге. – Мне нечего бояться.

– Глупость и непонимание, – ответила Амбаласи страстно. – Я не боюсь этих примитивных созданий. Это было молчание мыслей и невозможность вести наблюдение, что останавливало меня. Ты видела, что они делали?

– Конечно. Перебросили это полено, чтобы перебраться на другой берег, не промокнув.

– Разум – низшей – фарги! – щелкнула Амбаласи в ярости. – Ты видишь глазами, но неспособна понять своими мозгами. Их манера поведения больше похожа на манеру поведения устузоу, а не йилан. Что ты думаешь происходит?

– Конечно! Хотя они внешне похожи на нас, но находятся на том же общественном уровне, который соответствует низшим существам, не имеющим понятия о йиланской науке.

– Разумеется! Это стало понятно тебе после того, как тебе на это указали. Пойдем.

Они перешли мостик так же осторожно, как и Сорогетсо, хотя Амбаласи остановилась посередине, наклонилась и посмотрела в воду. Сорогетсо от страха опять начала кричать, потом подала знаки отрицания и пошла дальше.

– Никакой видимой опасности, – сказала Амбаласи, с интересом наблюдая, как Сорогетсо тащили за ветки бревно, стараясь не ступать в воду, и водворили его на прежнее место. Как только это было сделано, двое Сорогетсо поспешили скрыться за деревьями. Энге окликнула:

– Мооравеес пошла по этой дороге. Пойдем за ней. Йиланы отправились по другой, хорошо протоптанной тропе и вышли на поляну. Здесь они увидели только одну Мооравеес, которая ждала их. Но они чувствовали, как на них из-за кустов смотрело множество глаз. Амбаласи была счастлива, что получает новые знания.

– Посмотри на берег сквозь деревья. Я уверена, что мы окружены водой. Островок в реке выполняет роль препятствия для чего-то опасного, существующего в воде.

Обрати внимание на их примитивные и отвратительные привычки: разбросанные кости кажутся черными от облепивших их мух.

– Мооравеес зовет нас, – сказала Энге.

– Иди за мной и принеси медицинские принадлежности.

Мооравеес приподняла низкую ветку, которая скрывала гнездо из сухой травы под деревом. Там лежала Сорогетсо – без сознания, с закрытыми глазами. Это была самка. Она шевелилась и стонала от боли. Ее левая ступня была покусана каким-то животным, она была наполовину съедена. Теперь она распухла и почернела, ее облепили мухи. Щиколотка и нога выше щиколотки тоже распухли и обесцветились.

– Полнейшая тупость, – сказала с некоторым удивлением Амбаласи, открывая контейнер – животное. – Нужно принимать срочные меры, и ты поможешь мне. Нам предоставляется возможность научного эксперимента и наблюдений. Отошли прочь Мооравеес. Скажи ей, что жизнь этого создания будет спасена, только ей надо уйти, иначе лечение не будет проводиться.

Сорогетсо была счастлива, что ей велели уйти: она сделала это немедленно. Как только она ушла, Амбаласи быстро ввела обезболивающие средства. Когда Ичикчее замолчала, она поместила на поврежденную поверхность нефмакела, положила его голову на большую артерию под коленом. Нефмакел обмотался вокруг ноги, проглотил свой хвост и сильно перехватил ногу, прекратив доступ крови. После этого Амбаласи взяла острый нож и отрезала инфицированную стопу. Энге отвернулась, чтобы этого не видеть, но слышала хруст мяса и кости. Амбаласи заметила это и удивилась.

– Такая щепетильность! Разве фарги, у которой нет жизненного опыта, это ты? Наблюдение и обогащение знаниями – это жизнь. Смотрю на тебя и удивляюсь. Конечно, ступню можно было подлечить, но она все равно была изуродована. От нее осталась только часть, поэтому было лучше ее совсем отрезать. На ней не было половины пальцев и нескольких костей стопы. Очень осторожно и умело я отсекла остальное. Это было необходимо. Теперь дай самого большого нефмакела, чтобы продезинфицировать рану. Подай мне контейнер.

Амбаласи закрыла рану, потом достала другое существо для еще одной инъекции.

– Антибиотик. Все.

Теперь, когда все было закончено, она поняла, что она не одна и, кроме Энге, многие Сорогетсо стояли вокруг и наблюдали.

– Боль утихла, – сказала Амбаласи угрюмо на их языке. – Она должна много дней отдыхать, чтобы стать здоровой, как прежде.

– Ноги… нет, – сказала Мооравеес, глядя широко раскрытыми глазами.

– Я вернусь и вылечу ее. Потом вы увидите то, чего никогда не видели.

– Что ты сделала? – спросила Энге, озадаченная, как и Сорогетсо.

– Я имплантировала клетки, чтобы выросла новая ступня. Если эти существа имеют такую же генетическую структуру, как и мы, на месте потерянной вырастет новая ступня.

– А если она не вырастет?

– Это все равно представляет научный интерес. Главное здесь – результат.

– Особенно для Ичикчее, – сказала Энге с неодобрением. Амбаласи удивилась.

– Если бы не научные знания – это создание умерло бы. Твои эмоции здесь неуместны.

Сорогетсо теперь приблизились. Их было десять. Они с растопыренными руками и раскрытыми ртами пытались понять этот неизвестный метод общения. Они внимательно следили, как говорила Амбаласи; некоторые подходили ближе, чтобы лучше видеть ее меняющиеся цвета.

– Вот так, – коротко показала она Энге. – Нужно как можно больше знания. Поговори с ними. Это важное событие, очень важное.

Сорогетсо сначала попятились назад, испугавшись нового метода общения, но, когда Энге их дружелюбно позвала, снова вернулись.

– Они как только что вышедшие из воды фарги, – сказала она. – Мы должны быть терпеливыми.

– Конечно, терпеливыми, но мы тоже новички, как и они; мы тоже учимся у них. Мы теперь – фарги. Мы здесь, чтобы учиться, потому что у них своя жизнь, которую мы должны понять. Теперь мы с этого и начнем.

Вайнти не испытывала ни отчаяния, ни страха при встрече с Ланефенуу. У них и раньше были потери – ужасные потери, – но после этого им сопутствовал успех. В борьбе ты должен соглашаться с кем-то, чтобы победить другого. И победа, которая была венцом этих перипетий, была тем, о чем помнили. В этом Вайнти была уверена; она не чувствовала ни малейшего сомнения, однако постоянно была вынуждена убеждать себя в этой уверенности; в том, что у нее есть сила. Ланефенуу, возможно, сомневалась в этом, и убедить ее было невозможно, пока Вайнти не облачится, как в плащ, в уверенность успеха.

– Желание изменить позицию, недостаток света, – сказала член экипажа, меняя требовательность на покорность.

Урукето изменил курс; они должны были быть уже недалеко от Икхалменетса. Луч солнца, который падал с верхушки плавника, передвинулся. Вайнти подалась вперед, чтобы привстать со своего хвоста, и вступила в полосу солнечного света, чтобы проследить за работой. Украшения из роскошных золотых листьев в виде спирали спускались по ее рукам с плеч и заканчивались гроздьями фруктов на тыльной стороне рук. Может быть, это было слишком роскошно, но зато очень подходило для важной встречи. Она выразила удовлетворение и одобрение. Член экипажа ответила огромной благодарностью.

– Отлично, изящно, прекрасный эскиз, – сказала Вайнти.