Керрик проснулся на рассвете, дрожа от холода. На траве сверкали капли росы, над рекой клубился туман. Когда он повернулся к Инлену, то увидел, что ее рот широко открыт, а глаза слепо смотрят в одну точку.
Холод, подумал он. Она умерла от холода.
Затем он увидел лужицу крови под ее головой. Острие копья пробило ее горло, убив на месте. Но кто же сделал это? Херилак еще спал, но глаза Ортнара были открыты и холодно смотрели на него.
– Убийца! – крикнул Керрик, вскакивая на ноги. – Ты убил это безвредное животное, пока оно спало.
– Я убил марага, – нагло ответил тот, – а это всегда было хорошим поступком.
Дрожа от гнева, Керрик протянул руку и схватил копье Херилака. Однако поднять его не успел: большой охотник крепко взялся за древко.
– Существо мертво, – сказал Херилак, – и тут ничего не поделаешь. Она все равно скоро умерла бы от холода.
Керрик перестал дергать копье и вдруг прыгнул к Ортнару, схватил его за горло и начал душить. Ортнар извивался под ним и ощупью искал копье, но Керрик прижал руку мужчины к земле. Охотник слабо сопротивлялся, царапая спину Керрика свободной рукой, но в гневе тот ничего не чувствовал.
Наверное Керрик так бы и задушил Ортнара, если бы не вмешался Херилак. Он схватил запястья Керрика своими ручищами и развел их в стороны. Ортнар хватал воздух широко открытым ртом, но не мог отдышаться. Потом он застонал и схватился за свое помятое горло. Слепой гнев Керрика прошел и, как только он перестал вырываться, Херилак отпустил его.
– Тану не убивают тану, – произнес большой охотник.
Керрик хотел было возразить, но промолчал. Инлену мертва, и смерть ее убийцы ничего не изменила бы. К тому же Херилак прав: зима все равно бы убила ее. Керрик сел рядом с неподвижным телом и посмотрел на солнце. Кем она была для него? Просто глупой фарги, всегда и везде ходившей за ним? С ее смертью оборвалась последняя нить, связывавшая его с Альпесаком. Он снова стал тану и должен забыть, что когда-то был йиланом.
И тут же осознал, что по-прежнему связан с Инлену гибким поводком, перерезать который невозможно. Вместе с этой мыслью пришло понимание того, что есть лишь один способ освободиться. Керрик испуганно взглянул на Херилака. Саммадар понимающе кивнул.
– Я сделаю все, что нужно. Отвернись, чтобы не видеть этого.
Керрик отвернулся к реке, но отчетливо слышал все, что происходило у него за спиной. Тем временем Ортнар пришел в себя, и спотыкаясь, спустился к речке обмыть лицо и шею. Чтобы заглушить страшные звуки, Керрик начал выкрикивать в его адрес разные оскорбления. Вскоре все кончилось. Прежде чем подать Керрику ошейник, Херилак вытер его о траву, а тот торопливо направился к воде, где долго мыл его. Когда ошейник стал чистым, Керрик взял его обеими руками и пошел по склону вдоль берега, не желая видеть того, что лежало позади.
Услышав шаги охотников, он быстро обернулся: ему не хотелось быть убитым сзади.
– Он что-то хочет сказать тебе, – произнес Херилак, вытолкнув вперед Ортнара. На лице маленького охотника застыла ненависть, и он то и дело прикасался к горлу. Голос его был хриплым.
– Возможно, я ошибся, убив марага, но я не жалею, что, сделал это. Саммадар приказал мне это и я говорю: ты пытался убить меня, чужак, а это нелегко забывается, но твоя связь с марагом была сильнее, чем я думал, поэтому, я говорю по доброй воле, что твоей спине нечего боятся, моего копья. А что скажешь ты?
Оба охотника смотрели на Керрика, и он понял, что решить все нужно именно сейчас. Инлену умерла и ничто не могло вернуть ей жизнь. Кроме того, он понимал холодную ненависть Ортнара после уничтожения всей саммад.
– Твоей спине не грозит мое копье, Ортнар, – ответил Керрик.
– И не будем говорить больше об этом, – сказал Херилак, и это был приказ. – Ортнар, ты понесешь тушу оленя, сегодня ночью мы добудем огонь и хорошо поедим. Пойдете вдвоем, дорогу ты знаешь. Привал в полдень, тогда же я и присоединюсь к вам. А пока я выясню: не идут ли к нам мургу.
Некоторое время двое мужчин шли молча. Тропа была хорошо видна и вела почти до конца долины. Ортнар тяжело дышал под своей ношей и, когда они дошли до медленно текущего по дну долины ручья, взмолился:
– Немного воды, чужак. Потом пойдем дальше.
Он бросил оленя на землю и погрузил лицо в воду.
Когда Ортнар напился и отдохнул, Керрик обратился к нему с вопросом:
– Меня зовут Керрик, сын Амахаста. Может, ты находишь, что это тяжело запомнить?
– Мир, Керрик. Мое горло еще болит после стычки с тобой. Я не хотел тебя оскорбить, но ты выглядишь очень странно. Вместо бороды и волос у тебя только щетина.
– Со временем они вырастут. – Керрик потер свое лицо.
– Да, наверное это выглядит странно только сейчас. Но это кольцо на шее, почему ты не снимешь его?
– Пожалуйста, попробуй. – Керрик протянул ему кольцо, которое нес, и улыбнулся, когда Ортнар безуспешно попытался распилить прозрачный поводок острым краем наконечника копья.
– Он гладкий и гибкий, но я не могу разрезать его.
– Йиланы многое делают из того, что мы не умеем. Если я расскажу тебе, как это было сделано, ты мне не поверишь.
– Ты знаешь их секреты? Ну конечно, ты должен их знать. Расскажи мне о смертоносных палках. Мы захватили одну, но ничего не смогли с ней сделать. В конце концов она начала вонять, и когда мы разрезали ее, то оказалось, что это какое-то мертвое животное.
– Это существо называется хесотсан. Как и любое другое животное его нужно кормить, чтобы оно не умерло. В определенном месте вставляешь в него дротик, и когда нажимаешь определенным образом, тот с силой вылетает.
Челюсть Ортнара отвисла, когда он попытался осмыслить это.
– Как это? Где водятся такие животные?
– Нигде. Это секрет мургу. Я видел, что они делают, но не могу объяснить это. Они могут делать с животными странные вещи. Это трудно объяснить.
– И еще труднее понять. Однако, нам пора идти. Теперь твоя очередь нести оленя.
Херилак приказал нести оленя тебе.
– Да, но ведь ты будешь помогать есть его.
Ортнар улыбнулся, говоря это, и несмотря на злость, Керрик ответил ему улыбкой.
– Хорошо, давай его сюда. Но потом ты возьмешь его обратно. Кажется, Херилак говорил, что у нас будет огонь?
При воспоминании об этом его рот наполнился вдруг слюной.
– Горячее мясо… Я совсем забыл, что это такое.
– Значит, мургу едят мясо сырым? – спросил Ортнар, когда они снова вышли на тропу.
– Нет. То есть, и да, нет. Они каким-то образом размягчают его.
– А почему они просто не поджарят его?
– Потому… – Керрик вдруг остановился. – Потому что у них нет огня. Я только сейчас понял это. Я всегда считал, что огонь им не нужен, потому что там, где они живут, всегда тепло. А по ночам, когда было холодно, или днем, когда было сыро, мы накидывали специальные теплые плащи.
– Шкуры? Меховые накидки?
– Нет, живые существа, выделяющие тепло.
– Звучит отвратительно. Чем больше я слышу о мургу, тем больше я ненавижу их. Не понимаю, как ты смог выжить среди них?
– У меня не было выбора, – мрачно ответил Керрик.
Херилак присоединился к ним вскоре после того, как они достигли стоянки.
– За нами никого нет. Они повернули обратно.
– А сейчас мы будем готовить мясо, – сказал Ортнар и причмокнул губами. – Но я предпочел бы, чтобы принесли огонь с собой.
Эти слова заставили Керрика вспомнить давно забытое.
– Когда-то я хранил огонь на носу лодки.
– Это занятие для мальчика, – сказал Херилак. – Как охотник, ты должен иметь свой собственный огонь. Ты знаешь, как это делать?
– Кажется, я видел это, но все забыл. Это было слишком давно.
– Тогда смотри и учись. Теперь ты тану и должен уметь делать такие вещи, если хочешь быть охотником.
Это был медленный процесс. Херилак принес ветвь сухого дерева и отделил от него прямой кусок. Пока он делал это, Ортнар углубился в лес и скоро вернулся с пригоршней трухлявого дерева, которое размял и растолок в порошок.
