– Это еще лучше.

– Лучше? Ее смерть означает мою смерть.

– Ее? Этот безобразный мараг – самка? В это трудно поверить.

– Они все самки. Самцы содержатся отдельно, в другом месте.

Херилак приподнялся на локте и холодно взглянул над Инлену.

– Значит она тоже самка? – спросил он.

– Да, как и все.

– Дай мне копье. Пусть их будет на одну меньше.

– Нет!

Керрик отдернул копье прежде, чем пальцы Херилака нашли его.

– Только не Инлену! Она безвредна и такой же пленник, как и я. Ты не убьешь ее.

– Почему? Разве не такие, как она, вырезали мою саммад, всю до единого человека? Дай мне копье. Я убью ее и ты будешь свободен. Неужели ты рассчитываешь далеко уйти с таким грузом?

– Ты не причинишь ей вреда, ясно?

Керрик сам был удивлен теплотой своих чувств к Инлену. Прежде она ничего не значила для него, и он воспринимал ее как помеху своим передвижениям. Но сейчас ее присутствие было чем-то успокаивающим.

– Если не хочешь убивать ее, перережь поводок наконечником копья.

– Его нельзя перерезать. Смотри, край камня даже не царапает его. – Он безуспешно водил острием по гладкой и твердой поверхности ошейника. – Некоторые из твоей саммад убежали, – продолжал Керрик, стараясь отвлечь внимание Херилака от Инлену.

– Ты знаешь, кто они и сколько их?

– Нет. Только то, что несколько убежало.

– Мне нужно подумать. Кто бы они ни были, они не пойдут дальше на юг, а вернутся туда, где мы были прошлой ночью. Нужно и нам идти туда же. – Он взглянул на Керрика. – За нами есть погоня?

– Не думаю, чтобы кто-нибудь из йилан видел наше бегство. Но они придут. Они хорошие следопыты, и не позволят мне уйти после того, что я сделал.

– Ты тревожишься без причины: пока они еще не пришли. Но мы не будем в безопасности до тех пор, пока не уйдем на достаточное расстояние от этого берега. – Херилак поднялся, убрал с глаз засохшую кровь и огляделся. – Мы пойдем на север, пересечем гребень горы и выйдем к реке.

Всю оставшуюся часть дня они медленно двигались к горам, следуя за хромавшим Херилаком. Войдя в заросшую травой долину тот вдруг остановился и принюхался.

– Олень, – сказал он. – Нам нужна пища. Не думаю, что за нами гонятся, но даже если и так, мы все равно не должны упускать случая. Ты принесешь хорошего бычка, Керрик.

Керрик взглянул на копье, прикидывая его вес.

– Я не бросал копье с тех пор, как был мальчиком. Я не смогу сделать это сейчас.

– Это вернется.

– Но не сегодня. А как ты, Херилак? У тебя хватит сил?

Он протянул копье, и Херилак схватил его.

– Когда у меня не хватит сил для охоты, я умру. Идите к реке и ждите, я скоро вернусь.

Он выпрямился, держа в руке копье, а затем быстро и бесшумно исчез из виду. Керрик повернулся и направился к реке, где досыта напился, а затем плеснул несколько пригоршней воды на свое потное тело. Инлену встала на колени и шумно всасывала воду между передними зубами.

Керрик позавидовал ее спокойствию и равнодушию. Наверное, приятно быть таким глупым.

Керрик знал, что он оставил за собой, а будущее было для него темно. Сможет ли он жить вдали от города, ведь он ничего не знает об этом грубом существовании. Он даже не мог бросить копье.

– Йиланы идут, – сказала вдруг Инлену, и Керрик, испуганно вскочив на ноги, метнулся в кусты. Однако страх его был беспочвенным: из кустов вышел Херилак, на плече которого висел олень.

Керрик гневно повернулся к Инлену, но тут же понял, что она ни в чем не виновата. Для Инлену все, кто говорил, были йиланы, и сейчас она имела в виду только то, что кто-то идет.

– Я видел мургу, – сказал Херилак, и страх Керрика вернулся. – Они были в соседней долине и возвращаются к морю. Думаю, они потеряли наш след. А сейчас мы будем есть.

Пользуясь копьем, он выпотрошил еще теплого оленя, и поскольку у них не было огня, сначала вырезал его печень, разделил ее пополам и половину протянул Керрику.

– Я не голоден, – сказал Керрик, глядя на сырой и кровоточащий кусок плоти.

– Прошу тебя, не отказывайся.

Лицо Инлену было повернуто в сторону, но ее ближний глаз следил за каждым движением Херилака. Тот заметил это и спросил:

– Она ест мясо?

Керрик улыбнулся этому вопросу и приказал Инлену открыть рот. Инлену сделала это, и Херилак увидел пасть, полную блестящих зубов.

– Да, она ест мясо. Накормить ее?

– Конечно.

Херилак ободрал шкуру с передней ноги оленя, вырезал большой кусок и передал его Керрику.

– Дай ей сам. Мне не нравятся ее зубы.

– Инлену безобидна. Это просто глупая фарги.

Инлену сомкнула пальцы вокруг куска мяса и принялась медленно жевать его, тупо глядя куда-то вдаль.

– Как ты назвал ее? – переспросил Херилак.

– Фарги. Я не могу объяснить, что значит это слово. Что-то вроде существа, которое учится говорить, но у него плохо получается.

– Ты тоже фарги?

– Нет! – оскорбился Керрик. – Я – йилан, то есть вообще-то я тану, но говорю как йилан. И поэтому причислял себя к ним причислял.

– А как все это произошло? Ты помнишь?

– Сейчас да, но долгое время не мог вспомнить.

Его голос прерывался, когда он впервые начал вслух рассказывать о том, что произошло с саммад Амахаста. Резня на берегу, плен, страх неизбежной смерти и неожиданная передышка… Дойдя до этого места он замолчал, потому что словами нельзя было описать его жизнь за годы, прошедшие с того дня.

Херилак тоже молчал, мало поняв из того, что случилось с мальчиком Керриком, который ухитрился остаться в живых, когда все остальные погибли. Единственный выживший, как-то сумевший договориться с мургу. Научившийся их языку, он был слишком похож на них, хотя и не осознавал это. Разговаривая, он то и дело дергался телом, а закончив, сидел неподвижно. Что-то они там сделали с ним. И, потом, эта сумка, сделанная из кожи, похожей на его собственную… Тут мысли Херилака прервал громкий всплеск воды.

Керрик тоже услышал его и побледнел от страха.

– Они нашли нас. Я погиб…

Херилак сделал ему знак замолчать, схватил копье и повернулся к воде. Из кустов, росших на берегу, появился человек и Херилак опустил копье.

– Это Ортнар, – сказал он и окликнул охотника.

Ортнар замер на месте, потом, увидев их, расслабился. Он был здорово измотан, и идя к ним, он опирался на свое копье. Только подойдя ближе, он увидел Инлену; подняв копье, он хотел метнуть его, но остановился, услышав голос Херилака:

– Стой! Этот мараг – пленник. Ты один?

– Да… – он остановился и тяжело опустился на землю, положив рядом лук и пустой колчан. – Со мной был Телгес, и мы охотились, когда на нас напали мургу. Мы сражались, пока у нас были стрелы, а потом они подошли к нам со своими смертоносными палками и мы ничего не могли сделать. Все, кроме нас, были уже мертвы, и я хотел уходить, но Телгес колебался и бежал недостаточно быстро. Они преследовали нас, и он повернул обратно, а потом упал… Я остался один… А сейчас скажи мне, что это за существо?

– Я не существо, я – тану, – гневно сказал Керрик.

– Не очень-то похоже. Ни волос, ни копья… соединен с этим марагом…

– Замолчи, – приказал Херилак. – Это Керрик, сын Амахаста. Его мать была моей сестрой. Он был в плену у мургу.

Ортнар потер лицо рукой.

– Я поторопился со словами. Сегодня был день смерти… Я – Ортнар, приветствую тебя. – Его лицо исказилось мрачной гримасой. – Добро пожаловать в саммад Херилака, хотя и несколько малочисленную. – Он взглянул на темнеющее небо. – Сегодня ночью там появится много новых звезд.

Солнце было уже низко, и воздух на этой высоте был холодный. Инлену отложила в сторону обглоданную кость и взглянула на Керрика.

– Униженно спросить, снизу вверх, где плащи?

– Плащей нет, Инлену.

– Мне холодно.

Керрик тоже весь дрожал, но не от холода.

– Я ничего не могу сделать, Инлену, совсем ничего…

Глава 2

Инлену умерла ночью.