Замкнуться дома за письменным столом, уйти с головой в институтские дела, заявить, что меня не поняли, не оценили, а потому я умываю руки, считаю непорядочным. Тем более, что политическая ситуация осложняется, рождая сознание нарастающей опасности, предчувствие грядущей схватки, исход которой может стать судьбоносным для России.

Важнейший внутренний источник политической нестабильности 1992-1993 годов – Конституция РСФСР в составе СССР, т.е. конституция государства, не обладавшего реальной самостоятельностью. Она была декоративным фасадом, призванным прикрыть и приукрасить тот простой факт, что никаких реальных законов в России нет, а есть всесилие политбюро ЦК КПСС. Теперь, когда этот стержень -положение о руководящей и направляющей роли партии – из нее удален, все в этом декларативном тексте стало шатким, неопределенным, двусмысленным. Сколько теперь ни вчитывайся в этот торопливо латаный-перелатаный текст, не найдешь четких, однозначных ответов: как разграничены прерогативы президента, правительства, Съезда, Верховного Совета; что могут и чего не могут делать власти регионов, городов; как поступить, если они принимают противоречивые решения… Отсюда – постоянные конфликты, правовой хаос.

К примеру, Р.Хасбулатов, всего лишь первый заместитель председателя Верховного Совета, подписывает решение о независимости крупнейшего российского предприятия – концерна "Российский никель". Ну хорошо, я поддерживаю независимость этого расположенного на Крайнем Севере уникального гиганта, больше того, стараюсь всемерно этому делу помочь. Но вообще, вот такая бумажка за подписью Хасбулатова кого-нибудь к чему-либо обязывает? Нет ответа… |

Или вот еще. По итогам конкурса на разработку участка сахалинского шельфа ("Сахалин-2") компетентная правительственная комиссия принимает решение о выдаче прав на выработку технико-экономического обоснования американо-японскому консорциуму. И еще до того, как закончена, буквально сразу, недовольные конкуренты пробивают в Верховном Совете решение об отмене результатов тендера. И такое – повсюду.

Характерный пример анархии, порождаемой двоевластием, – ситуация, сложившаяся к началу осени 1993 года в Челябинской области. Там по решению областного Совета были назначены выборы главы администрации. Суд эти выборы, назначенные с процедурными нарушениями, отменил. Тем не менее они были проведены. Верховный Совет признал победившего на них Петра Сумина главой администрации Челябинской области. Правительство и президент продолжали признавать действующего главу администрации, Вадима Соловьева. Часть глав администраций районов и городов перешли на сторону Сумина, часть остались лояльными Соловьеву.

Дальше больше. Центральный банк и его Челябинское отделение признали власть П.Сумина. Министерство финансов продолжало считать главой администрации В.Соловьева. Начальник областной милиции переметнулся на сторону Сумина, начальник городской – остался верен Соловьеву. Поток противоречивых указаний, полный хаос в финансировании, бесконтрольность. Виктор Черномырдин требует от Геращенко подтвердить полномочия В.Соловьева, Руслан Хасбулатов звонит ему с требованиями поддержки Сумина.

Очевидно: в таком состоянии государственная машина просто не может работать, складывается обстановка безвластия, анархии. Сама слабость государства в решении важнейших задач: обеспечении законности, правопорядка – катализатор роста преступности.

В этой ситуации стабильная хозяйственная деятельность, долгосрочные контракты, крупные инвестиционные проекты вовсе невозможны. Больше того, постоянно расшатывается, не может стабилизироваться вся структура российской государственной власти.

Давным-давно, еще на I Съезде народных депутатов России, было решено разработать новую Конституцию, вынести ее на референдум. Но руководством Верховного Совета дело сознательно затягивается, ведь оно, это руководство, имеет возможность сколько угодно по своему вкусу переигрывать старую Конституцию: переделывать, обстругивать, украшать шипами, набалдашниками, чтобы использовать как дубинку в политической борьбе.

Весь этот период в России действует, пожалуй, один из самых безответственных парламентов в истории демократии. Принятое Верховным Советом решение о приватизации депутатами их служебных московских квартир показывает, что мораль как сдерживающий фактор отключена и большинство депутатов готово приступить к приватизации страны для себя и своих родственников. Проект "Закона о наследственном депутатстве", распространенный в Верховном Совете одним из немногих демократических депутатов как пародия на текущее законотворчество, вдруг перестает звучать шуткой.

Положение президента сложное. Он, всенародно избранное высшее административное лицо государства, гарант его безопасности, видит, что серьезной угрозой России становится неограниченное всевластие безответственного Съезда. И вместе с тем, у президента нет зафиксированных Конституцией прав, позволяющих защитить граждан от этой угрозы. Он не только не может назначить новые выборы, но даже не имеет права сам объявить по этому вопросу референдум, чтобы опереться на прямое волеизъявление граждан страны.

В этих условиях Борис Ельцин идет на широкий компромисс, делает уступки. Большинство в Верховном Совете расценивает это как признак слабости и только ждет сигнала, чтобы наброситься на ослабевшую жертву.

Замена премьера воспринята оппозицией как поражение президента. Руслан Хасбулатов снова в седле, декабрьское соглашение ему прощено, а точнее, отнесено на счет его политической прозорливости: просто мудрый вожак вывел оппозицию к желанной цели обходной, безопасной тропой. Зачем же теперь, после победы, выполнять достигнутое на VII Съезде соглашение? Оно и аннулируется, никакого референдума не будет. Когда же об этом спрашивают мнение председателя Конституционного суда Валерия Зорькина, главного инициатора соглашения, его гаранта, тот отвечает, что так для России будет лучше.

И все же лидеры оппозиции снова совершают серьезный просчет, переоценивая свой успех, а главное, опять проявляют непростительное пренебрежение к мнению народа. Уже ближайшее время показывает, что весь ход VIII Съезда, демонстративная, неприкрытая наглость депутатского большинства, легко отказывающегося от принародно взятых обязательств, открытое нежелание прислушиваться к голосу народа, спросить его мнение – все это вызывает в России широкую волну протеста.

Когда президент через голову Верховного Совета напрямую обращается к народу с призывом провести референдум, ситуация отличается от декабрьской уже радикально. Обществу стал понятен смысл происходящего. Теперь призыв президента встречает широкий отклик.

Правда, перемену в общественном настроении людей поняли далеко не все и не сразу. Вице-президент Руцкой, в очередной раз неверно оценив обстановку, успевает снова переметнуться на сторону Верховного Совета. Р.Хасбулатов, открывая его экстренную сессию, явно доволен, почти не скрывает торжества. Он тоже уверен: президент сделал роковой, ведущий к неминуемому проигрышу шаг. Конституционный суд наскоро принимает решение о неконституционности действий президента, его председатель, миротворец В.Зорькин, роняет пару крокодиловых слез: "Мне жаль вас, Борис Николаевич".

Теперь, считает оппозиция, все! Сейчас дрогнет Черномырдин, которому так дружно аплодировали на Съезде и с которым так обходителен и ласков Хасбулатов, дистанцируются от Ельцина министры обороны и внутренних дел и – импичмент гарантирован.|

Но время идет. В.Черномырдин отмежевываться от президента не спешит. Настроение у Р.Хасбулатова портится. Он уже не может скрыть досаду, публично обменивается колкостями с министром обороны.

В день, когда срочно созванный Хасбулатовым Съезд должен проводить голосование по вопросу отстранения президента от власти, демократы проводят митинг у Спасской башни Кремля, на Васильевском спуске.

Утро солнечно, ветрено и прохладно. Колонны собираются на Тверской, чтобы, спустившись вниз к Манежной, пройти через Лубянку, а затем по набережной – к Красной площади, к собору Василия Блаженного.Первый раз после отставки появляюсь на людях.