— Антон, — Линдсей схватила друга за руку, — мы зря теряем время. Ты говоришь, что не можешь отправиться на французский корабль потому, что Нед заболел, а тебе без помощника не обойтись. Так я и буду этим самым помощником.

Антон бережно взял обе крохотные ручки девушки в свои.

Сама знаешь, малышка, меня не одурачить. Тебе это никогда не удавалось. Ты рисковая девчонка, но сердечко у тебя нежное и мягкое — слишком нежное и мягкое для выпавшего на твою долю жребия.

Ну пожалуйста, поедем. — Линдсей потянула Антона за рукав, но молодой человек не двинулся с места. — Тебе нужны деньги на рыболовную флотилию, ты ведь так о ней мечтаешь. И мы оба знаем, почему мне тоже позарез нужно поскорей получить свою долю.

Позволь напомнить тебе, девочка, наш договор… точнее сказать, договор, к которому ты меня принудила. А он таков: ты хранишь товары в амбарах Трегониты, а я плачу деньги, чтобы ты могла помогать нищим арендаторам, которых грабит этот сквалыга Латчетт. Но ты, малышка, всего лишь хранитель ключей, не больше. Уильям вышиб бы мне оба глаза, узнай, что я позволяю тебе скакать ночью через лес в мальчишеской одежде и возить контрабанду.

— Уильям мертв, — негромко проговорила Линдсей. — И он первый понял бы, что я просто обязана делать все, что в моих силах. Сейчас, кроме меня, некому облегчить страдания наших арендаторов.

Антон резко отвернулся и зашагал вдоль кромки воды. Слышался тихий плеск волн, густой туман приглушал шаги. В ноздри Линдсей ударил запах соли. Сердце щемило. Бедный Антон, бедная она сама. Девушка понурилась.

— Антон, мы оба столько потеряли. И что бы мы ни делали, чтобы уменьшить боль этих утрат, — все правильно.

Антону еще не пришло время узнать, что страдания арендаторов — лишь малая часть тяжкой ноши, лежащей на ее плечах.

— За все должен быть в ответе только я, — еле слышно произнес Антон. — Уильям был моим лучшим другом. И мне, мне одному надлежало позаботиться о том, чтобы все шло, как он хотел. Ты ведь, в конце концов, только молоденькая девушка

Линдсей рассмеялась.

— Я рисковая девчонка, ты сам сказал. И Уильям был мне братом. Знаешь что, давай больше не будем спорить, кто что должен. Нам обоим нужны деньги, а возможность их раздобыть стоит вон там, на якоре, — и она мотнула головой в сторону моря. — Идем же.

Сопротивление Антона было сломлено, и он направился к маленькому деревянному пирсу посреди бухточки. Миновав большой баркас, в котором он отправился бы, не подведи его сегодня заболевший Нед и второй подручный, контрабандист спрыгнул в маленькую рыбачью лодку, бережно посадил туда Линдсей и, сняв с пирса сети, швырнул их на дно.

— Если удача обернется против нас и встретятся таможенники, притворись, будто ставишь сети, — предупредил он, отчаливая. — Я подниму парус, когда выплывем из бухты.

Он приналег на весла, уверенной рукой направляя лодку сквозь белые клубы тумана. В ночной тишине глухо зашлепали по воде весла. Уключины были обмотаны тряпками, чтобы заглушить шум.

Сердце девушки бешено колотилось от волнения. Сидя на носу лодки, она вся подалась вперед, стараясь хоть что-нибудь разглядеть сквозь туманную мглу.

— А они точно будут нас ждать, да?

Будем надеяться, что нас ждут только купцы и никто больше, — мрачно отозвался Антон и пробормотал, досадуя на себя самого: — Не следовало мне все-таки брать тебя с собой. Как доберемся до места, молчи. Ни единого слова. Поняла?

— Да, «но»…

— Никаких «но», мисс. Эти французские моряки уже давным-давно не сходили с корабля. Они не должны знать, что со мной на лодке женщина.

— Но ведь бедняжки, наверное, соскучились по женам и дочерям. Быть может, несколько женских слов хоть немного утешат их.

— Антон застонал.

— Несколько женских слов? Ты меня в гроб вгонишь. Молчи как рыба. Ясно?

— Да, — покорно согласилась она. Порой Антон бывал и в самом деле очень резок.

За мысом волны разошлись не на шутку. Утлая лодчонка так и заходила ходуном. Высокие валы захлестывали борта, Линдсей пришлось отчерпывать воду.

— Вот видишь, — не преминула заявить она. — Я гожусь не хуже любого мужчины. И я не трусиха.

Антон промолчал. Бросив весла, он некоторое время оглядывался по сторонам и наконец уазал вдаль:

— Там. Слышишь?

Линдсей прислушалась. Скоро и она явственно различила глухие удары волн о корпус корабля. Несколько раз мигнул фонарь. Антон спешно подал ответный сигнал. Через считанные минуты лодка уже пристала к шхуне.

Повинуясь указаниям своего спутника, Линдсей поймала спущенный со шхуны канат и крепко уцепилась за него. Антон же вступил с французским капитаном в краткую беседу, в результате которой в шлюпку с большого корабля было переправлено изрядное количество увесистых бочонков. Линдсей старалась не кряхтеть под тяжестью каждого очередного груза, проходившего через ее руки. Капитан явно был разочарован тем, что сделка оказалась намного меньше, чем он ожидал. Антон клятвенно заверил его, что в следующий раз приплывет на баркасе с двумя помощниками.

Когда наконец рыбачья лодка отчалила от французского судна и Антон поднял маленький парус, девушка облегченно вздохнула.

Ее спутник угрюмо и зловеще молчал, то и дело меняя галс как будто видел во тьме что-то скрытое от глаз своей спутницы.

— В чем дело? — наконец не утерпела она. — Антон?

— Тише. Бросай сеть.

Она повиновалась и, переведя взгляд на Антона, увидела, что он начал привязывать поплавки к длинному тонкому линю, который уходил в воду.

— Что ты делаешь?

— Ни слова, — коротко бросил Антон. — Они почти настигли нас.

Странно. Линдсей не замечала ничего подозрительного! Она обернулась и в ужасе схватилась за голову. Сквозь поредевший туман отчетливо вырисовывались очертания корабля таможенников.

Что они с нами сделают? — Ее голос сорвался на хриплый вскрик.

— Если они поймают нас, скажем, будто ловим рыбу. То есть это я скажу, что ловим рыбу. А затем станем уповать на судьбу. Но, быть может, они нас и не поймают.

Сердце так громко колотилось в груди Линдсей, что слова Антона едва доходили до ее сознания. Собравшись с духом, она склонилась над сетью, старательно притворяясь, будто знает, что делает.

Немедленно ложитесь в дрейф! — прогремел над водой чей-то голос.

Не слушай их, — пискнула Линдсей. — Быстрей! Быстрей! Они ждут, что мы остановимся. Они сами уже замедляют ход. Торопись! Вдруг нам удастся уйти.

Антон только насмешливо хмыкнул. Девушка была слишком перепугана, чтобы одернуть его. Но все же он последовал ее совету. Лодка снова изменила курс и стрелой понеслась к берегу.

— Все напрасно. Им стоит только повернуть — и они успеют в бухту Солеваров раньше нас, — убито вымолвила Линдсей — Там-то они и будут нас ждать. Придется вышвыривать за борт товар.

— В одном ты права, малышка. Они и впрямь отправятся именно в бухту Солеваров. А мы нет.

Контрабандист снова хмыкнул и кивнул в сторону преследователей.

Линдсей тоже обернулась и снова ахнула — на сей раз от восторга. Туман, неожиданно сделавшись их союзником, сгущался буквально на глазах, отгораживая маленькое суденышко от корабля таможенников. Девушка улыбнулась Антону, и тот, на миг прервав работу, ответил ей долгим пристальным взглядом. Сын моряка, он с молоком матери впитал умение обращаться с морем. Приоткрыв рот от восхищения, девушка заворожено следила, как лодка обогнула мыс рядом с бухтой Солеваров и скользнула к узенькому пляжу.

Одним прыжком оказавшись на берегу, Антон обмотал швартовы вокруг зазубренной сваи.

— А теперь делай, что я велю. — И он без церемоний вытащил Линдсей из лодки, легко, как ребенка, поднял на руки и зашагал со своей ношей вверх по прибрежным дюнам.

— А что с лодкой? — ухитрилась выдавить она. — С бренди?

— Насчет этого не тревожься. Я провожу тебя через лес и один вернусь в бухту Солеваров.

— Но ведь там будут таможенники.

— Но не будет бренди. Я затоплю лодку среди скал, вернусь в бухту, горько стеная, что сардина нынче не ловится, и приду за товаром, когда все утихнет.